June 26

Когда я был маленьким… Треуголка

(историю рассказал Данил)

Когда я был маленьким, мы жили в Туапсе.
Лето — чудесное время для детей. Всё вокруг дышит солнцем, морем и свободой.
Каникулы, жара, никакой школы, друзья рядом — и каждый день наполнен жизнью, как стакан с газировкой до краёв.

Мы почти всё время проводили у моря. Играли, плавали, дурачились, выдумывали правила и нарушали их, кроме одного — одного, самого главного, которое не обсуждалось.

Голова должна быть в головном уборе.

Это не навязанное правило — оно было в крови. Не потому, что нам это говорили. А потому что так надо было. Солнце беспощадное, жара липкая, и без головного убора — всё, считай, проиграл день.

Но вот в чём дело: панамы терялись, как перчатки.
Соломенные шляпы — мечта, но в них на море не пойдёшь: дорого, жалко, не твоя ли единственная, потеряешь — будет горе. А вот что всегда было под рукой — так это газеты.

Газет в то время было много.
Из них мы делали треуголки, как у Бибигона.
Простые, складные, надёжные. Намокла — не беда. Потерялась — смастерил новую. Лёгкое движение рук — и ты снова защищён.
Мы даже соревновались: кто быстрее свернёт, у кого крепче держится, у кого не сдувает с ветром. Это было нормой, частью лета, частью пляжа.

Газета вообще была универсальной вещью.
В неё заворачивали булочки, огурцы, бутерброды — всё, что брали с собой. В неё клали сменную майку или шорты — аккуратно, в складку. Пакетов тогда ещё не было, только сумки, узелки и авоськи. А газета — всегда выручала.

Треуголки были одноразовыми — их не хранили. Намокла, порвалась — и хорошо, завтра будет новая.
Умели делать все. Ещё делали кепки, но с ними было больше возни. Треуголка — быстро, просто и надёжно.

Сейчас никто не делает таких шапочек.
В магазинах панамы, бейсболки, китайские кепки — чего угодно, только не газет.
А я всё равно помню:
газетную шуршалку на голове,
солёные руки, липкие от персиков,
и то чувство, что ты — часть лета.

И если честно, иногда я думаю:
а что, если однажды опять надеть такую треуголку и пойти к морю?

Может быть, море узнает. И улыбнётся.