Глава 31. Одно Древо Жизни / 一树人生: Прист
Глава 31
Обещаю тебе свою жизнь
В предпоследний раз, когда Се И видел Ван Шуминя, он потратил деньги, на которые мог бы питаться неделю, накупив много вкусностей для него. Но, вернувшись домой, увидел, что тот сбежал, не попробовав ни крошки. В последний раз, когда Се И видел Ван Шуминя, то уволился с работы как раз в тот момент, когда его собирались повысить в должности. И после этого пошел работать в маленькую компанию Джейсона.
Неожиданно для всех он сделал гигантский скачок по карьерной лестнице. Сначала это вызвало много недовольства со стороны других сотрудников. Они решили, что это из-за его хороших отношений с боссом-иностранцем. Но после года его работы в должности ни у кого больше язык не поворачивался сказать о нём что-то плохое. Как говорила Цзян Линси, она встречала многих людей, которые "трудились не покладая рук", но никогда не видела никого, кто делал бы это настолько отчаянно. Наверно, Се И возвращался домой после полуночи чаще, чем другие рядовые сотрудники опаздывали на работу, убегали пораньше или отпрашивались в отпуска.
Без преувеличения можно сказать, что за год работы их маленькая компания смогла продвинуться на рынке и вырасти в несколько раз. Всё это отразилось и на Джейсоне, молодом боссе - мажоре во втором поколении, привыкшем к высокому уровню жизни, и на Цзян Линси, которая весь день нуждалась в крепком сне. Обоих это погрузило в состояние стресса.
Но для того, кто когда-то спал менее четырёх часов в сутки, почти не ел и обмораживал руки, таская кирпичи на стройплощадке посреди холодной декабрьской зимы, когда кровь стекала ручейками по рукавам одежды - такой тяжкий труд в этой компании на самом деле совсем не казался тяжким.
В старшей школе кое-кто из учителей сказал одному ученику: "В будущем ты обязательно много добьёшься". Сказано это было не самому умному ученику в классе, чей IQ доходил до 150, и не старосте класса, который смог поступить в престижный университет, а Се И, который выделялся среди других разве только своей красивой внешностью. Говоря это обычному бедному мальчику, пожилая леди, скорей всего, прекрасно видела, что среди всего количества детей в классе никто не был так безжалостен по отношению к себе, как Се И.
Се И до сих пор помнил про "эффект разбитого окна", о котором ему поведала старая леди на прощание. Если ты хочешь победить эту жизнь, то всегда должен быть во всеоружии, никогда не проявлять слабость и не позволять ранить себя. Ему нравится Ван Шуминь. Нравится несмотря ни на что. Он действительно молча, без жалоб и сожалений, на протяжении всех этих лет продолжает любить его. И каждый раз, когда он думает об этом человеке, то его сердце болит. Очень сильно болит.
Однако, он обнаружил, что иногда эту боль можно сделать менее ощутимой. Он увидел у Цзян Линси одну книгу о психологии внушения и изучил несколько методов, которые в ней были описаны. Каждое утро, вставая и глядя на себя в зеркало, он говорил сам себе: Се И, ты уже не молодой юнец, глупый и наивный, который продолжает думать, что должен найти своё дерево с изогнутым стволом, растущее на Марсе, и повеситься на нём. Ван Шуминь - это его дерево с изогнутым стволом, растущее на Марсе. Во-первых, территория, где растет это дерево, находится в недосягаемом для него месте. А во-вторых, ствол этого дерева слишком уж искривлён. Поэтому, с его стороны слишком неразумно желать этого. Ты любишь его и никак не можешь забыть, продолжаешь думать о нём с утра до вечера всего-лишь потому, что не смог этого получить. Тоже самое происходит с маленьким ребёнком, который хочет получить луну с неба, но не может, поэтому просто ест лунные пироги, обмакивая их в соус.
Такой своеобразный образ мышления он перенял от Цзян Линси. Однажды, он увидел как эта девушка, держа в руках маленькое карманное зеркальце, шептала в него: "Цзян Линси, ты же понимаешь, что такая прекрасная девушка как ты, просто заперта в рамки этой эпохи. И если ты кому-то не нравишься, и он тебя не замечает, то это лишь потому, что у него вместо глаз вареные яйца (потом она сжала кулаки и кивнула головой). Линь-мэймэй, почему же тогда ты впадаешь в депрессию? Это потому, что ты однажды путешествуя во времени и пространстве, попала в Сад Роскошных зрелищ* и увидела какая ты настоящая. Ты поняла, что на самом деле ты хрупкая и ранимая и совсем не соответствуешь облику этого города. И тогда ты пришла в бешенство..."
*сад Цзя Баоюя из романа "Сон в красном тереме"
Такой гипноз - это своего рода самообман, но от него действительно была польза. Се И чувствовал, что если так продолжать и дальше, то он сможет на самом деле забыть этого человека, который за два первых десятилетия их жизни смог оставить такой глубокий след в его сердце. Только внезапные телефонные звонки и неожиданные приезды этого ублюдка всё портили.
За окном медленно загорались фонари, этот город становился по-настоящему оживленным. Свет звёзд на небе становился менее заметным. Се И вдруг словно что-то почувствовал. Он встал, надел пальто и вышел из кабинета.
Чего бы ты не захотел, если у меня это есть и пока я могу это сделать - я дам тебе это. Только вот заранее понимая какой будет результат, то и сам процесс... лучше не воспринимать всерьёз.
Когда Се И открыл дверь в свою квартиру, то его на мгновение ослепил яркий свет. Кондиционер, работая на полную мощность, дул теплом, а из телевизора в гостиной раздавались громкие звуки. Если подумать, то с тех пор как он купил и поставил в комнате эту большую квадратную коробку, то включал он её от силы пару раз. А мужчина с длинными волосами, которые, видимо, уже длительное время не подстригались, казалось, очень давно ждёт его возвращения, стоя у полки для обуви и заискивающе улыбаясь.
На самом деле Ван Шуминь мгновенно выскочил из гостиной, стоило только Се И вставить ключ в замочную скважину. Если бы его бывший инструктор это увидел, то скорей всего расплакался бы от гордости - такая потрясающая ловкость и скорость тела явилась бы эталоном маневренности для большинства новобранцев!
И прежде чем Се И оправился от такого резкого вторжения в свою жизнь, Ван Шуминь уже нахмурил брови и, оглядев его с головы до ног, выпалил: "Сяо Се, почему ты стал еще худее с того времени, как я видел тебя в последний раз?"
И действительно, щеки на его бледном лице слегка ввалились, словно от тяжелой болезни. Обнаженное запястье с часами, что виднелось в рукаве пальто, было настолько худым, что очень подходило под описание "кожа да кости". Тело, спрятанное под чёрным слоем одежды, казалось, будет колыхаться под порывами ветра, если его оставить один на один со стихией.
"Да? - Се И на мгновение опешил, а затем издал "Оу", захлопнул за собой входную дверь и поставил свою сумку на полочку для обуви. Он наклонился и переобулся в домашние тапочки, снял пальто и повесил его на вешалку. И уже после этого равнодушно произнёс. - А я и не заметил. Почему тебе вдруг взбрело в голову приехать сюда без предупреждения? Ты уже поужинал?"
"Я ждал тебя. Подожди, я сейчас разогрею ужин. - Ван Шуминь на несколько секунд замер, глядя на него, словно хотел что-то сказать. А потом повернулся и ушёл на кухню. Се И услышал как заработала микроволновка и вытяжка, и он понял, что бывший спецназовец уже освоился на территории его квартиры. Через пару минут из кухни до него донёсся слабый запах вареного риса. Се И с любопытством вошёл на кухню. Ван Шуминь подогревал на слабом огне на плите уже приготовленное блюдо в маленькой кастрюльке. Эту кастрюлю Се И купил давно, но так ни разу не использовал. Се И аккуратно приподнял крышку и заглянул внутрь - в лицо ему тут же ударил вкусный запах еды.
Ван Шуминь протянул ему тарелку доверху наполненную вкусной и ароматной едой. Взял другую тарелку и наложил в нее из кастрюльки на огне клейкого риса, а потом повернул голову и с горечью посмотрел на него: "И как же ты тут живешь один? Ты не пользуешься плитой, твоя посуда выглядит новее новой. За исключением блюд на вынос в твоём холодильнике больше ничего нет. А ведь это очень вредно для желудка".
Се И аккуратно двумя пальцами взял кусочек еды и положил в рот, пробуя на вкус. Ван Шуминь замолчал и с волнением наблюдал за ним... ожидая, когда тот поделится своим впечатлением о вкусе блюда. Се И улыбнулся: "Эй, а ты преуспел в этой жизни. Когда соберёшься жениться на мисс Сяо Цэн, то не забудь мне заранее прислать приглашение, чтобы я мог приехать и поднять за вас бокал вина".
Ван Шуминь напрягся: "Сяо Се..."
"Что?" - как ни в чём не бывало лучезарно улыбнулся Се И.
Ван Шуминь вздохнул: "Чуть позже мы вернемся к разговору, но сначала поешь".
Через некоторое время товарищ Ван Шуминь продемонстрировал лучшие качества добродетельной жены и заботливой матери и поставил на стол еще 4 разных гарнира. Все они были несложными, состояли в основном из мяса и овощей и были очень хорошо приготовлены. Он достал из микроволновки маленькие слоёные пирожные в форме цветов, непонятно где и когда он успел их купить. И поставил перед Се И тарелку каши с постным мясом и маринованными яйцами.
Се И не скромничал: он уже не помнил, когда в последний раз сидел за столом и ел горячую домашнюю еду. Кроме того, он действительно был очень голоден. Поэтому просто сел и начал есть. Всё это время ни один из них не произнес ни слова, они просто слушали звуки веселой музыки доносящиеся из телевизора. Как вы думаете, почему эти люди ведут себя как наркоманы?
Пока Ван Шуминь ел, он был полностью поглощен своими мыслями. Он глаз не мог отвести от Се И. Он внезапно понял, что не может насмотреться на этого человека. Его брови, его глаза под этими бровями, этот взгляд, который был опущен вниз, его изящные черты лица, которые, казалось, были прорисованы до мельчайших деталей кистью искусного художника - он был очень красивым. Он ел с присущим ему внешним обликом культурного и воспитанного человека, но было видно насколько сильно он проголодался.
После года упорной работы с Хуан Хуа и другими он понял, что такое работать в поте лица вдали от дома. Познал беспокойство, встревоженность, усталость и крайнее измождение. Почувствовал, чего стоит вставать на работу, когда солнце еще не взошло. Но несмотря на это его сердце было забито каким-то леденящим мусором. Это словно мучительная кара, от которой он должен был страдать.
Какими бы хорошими не были другие места, они все равно остаются "другими". Это не будет твоим родным городом, и рядом не будет людей, от которых на твоем сердце становилось бы теплее. Получается, что на протяжении стольких лет Сяо Се жил такой одинокой жизнью в этом ярком и большом городе. Он палочками для еды положил Се И в тарелку кусочек свинины в рыбном соусе и тихо произнёс: "Я знаю, что ты не ешь острое, поэтому не добавлял приправ".
Се И вздрогнул от неожиданности. Он взглянул на Ван Шуминя и вдруг почувствовал себя крайне неловко: "Ээээ... спасибо".
После того как тарелка с кашей опустела, а желудок как никогда был заполнен едой, то Се И отодвинул тарелку в сторону. Его душевное состояние стало лучше, и он доброжелательно произнёс: "Я даже не спросил, как у тебя дела?"
Ван Шуминь, конечно же, взял его тарелку: "Я положу тебе ещё. Сегодня на улице холодно, поэтому нужно поесть побольше". Это было сказано всё тем же мягким тоном, с лёгкими нотками чего-то недосказанного. Се И почувствовал, что у него "по коже побежали мурашки", а язык перестал его слушаться: "Ты... не беспокойся. Я могу съесть что-нибудь из закусок".
Ван Шуминь не удержался и наложил ему еще каши в тарелку: "Лучше ешь больше жидкой каши, чтобы насытить свой желудок. Ешь, пока еще не остыло. А когда закончишь, то я хочу тебе кое-что сказать". Затем он присел с краю и уставился на него не мигая. Се И, который был наполовину сыт, внезапно полностью потерял свой аппетит. Он отложил палочки для еды в сторону, обречённо вздохнул, словно смирившись со своею судьбой, и спросил: "Что ты хочешь мне сказать?"
Ван Шуминь сделал небольшую паузу, глубоко вздохнул и произнёс: "Десять лет назад в том месте мы с тобою немного переборщили с алкоголем. Ты тогда поцеловал меня, а я когда проснулся, помнил об этом. И продолжаю помнить до сих пор..."
Се И усмехнулся и откинулся на спинку стула, словно намеренно желая увеличить между ними расстояние. Затем сложил руки на груди и взглянул ему в глаза: "Я приношу свои извинения за своё пьяное поведение в тот день".
Ван Шуминь пристально смотрел ему в глаза: "Сяо Се, когда в тот день ты уезжал из Бэньси, и я схватил тебя за руку, то я хотел тебе кое-что сказать, но так и не решился на это. Я никогда не был перспективным человеком. К тридцати годам мне удалось более-менее встать на ноги, занимаясь собственным делом со своими близкими друзьями. Наши дела идут в гору, но я не могу с уверенностью сказать каким будет конечный результат - добьёмся мы успеха или потерпим неудачу. Но я готов рискнуть... Когда я уезжал из дома, то моя мама очень переживала за меня. Она боялась, что моя жизнь станет слишком тяжёлой, и ей не нравилось, что моя жизнь излишне бурная. И я могу понять её опасения. Но я должен был уйти, должен был покинуть родные края и попробовать сам создать свой собственный мир. Мир, в котором я могу чувствовать себя свободным. Мир, в котором я могу без колебаний, от чистого сердца, говорить то, что много лет скрывал в себе и боялся признаться..."
Сердцебиение Се И напрасно ускорилось.
Ван Шуминь потянулся и схватил его за руку. Крепко сжал губы, а через секунду произнес: "Сяо Се, в своём сердце ты всё ещё можешь допустить любовь между нами?"
Се И был ошарашен настолько, что даже не мог ничего ответить. Ван Шуминь опустил взгляд и с горечью в голосе рассмеялся: "Даже если нет, то это не важно. На этот раз я компенсирую тебе всё, что задолжал. И продолжу выплачивать этот долг перед тобой всю оставшуюся жизнь".