На страже республики

Турецкая армия — уникальный государственный институт. Османская традиция тесных военно-государственных связей продолжилась и в период Республики, чьи отцы-основатели были кадровыми военными офицерами. Они предоставили армию исключительную роль в обществе.

Придя к власти, Кемаль начал перестройку общества, разрушая столпы старых традиций. Он сформулировал собственную доктрину — "Шесть стрел Кемаля". Республиканизм, национализм, народность, этатизм, революционность и светскость.

Более того, светскость закрепили в конституции. Кемаль находил шариат атавизмом, причиной упадка Османской империи и катастрофического отставания от Европы.

Армию объявили авангардом революции, чьей обязанностью было вмешательство в политику, если существование государства находится под угрозой. Знаменитая статья 34 служебного устава обязывала военных защищать шесть принципов кемализма. Оправдывая военные вмешательства, поколения генералов ссылались именно на эту статью устава.

Поэтому с момента основания республики в 1923 году в стране произошло четыре военных переворота — от полномасштабных свержений правительств в 1960 и 1980 годах до принуждения к отставке и смены правительств в 1971 и 1997 годах. Турецкая армия выступала своего рода опекуном в демократическом и политическом развитии страны.

Соответственно уровень доверия к армии у общества находится между 76% и 91% и занимает первое место среди всех государственных институтов. Даже суды, полиция и парламент находятся далеко позади. При этом такой высокий уровень доверия не наблюдается ни в одной стране мира — обычно армия следует за врачами, полицией и пожарными. Столь высокое доверие армии сформировалось неспроста и имеет несколько причин.

Во-первых, фактор безопасности. Внешние и внутренние угрозы, радикальный ислам. Общество единогласно солидарно с мнением о том, что Турции необходима сильная армия для адекватного ответа угрозам.

Во-вторых, огромная конструктивная роль в становлении республики и ее развитии.

В-третьих, многовековая история. В Турции имеется непрерывная традиция армии, которая никогда не переживала кризисов в отличие от гражданского сектора. В традиционных обществах армия это всегда современный институт, в то время как общество зачастую находится в застое.

При правлении Ататюрка в Турции был авторитаризм и, быстро свернув эксперименты с многопартийностью, он без труда претворил свои идеи о Турецкой республике в жизнь. Его преемник, Исмет Иненю, под давлением общественности в 1946 году разрешил многопартийность и провел первые выборы. У турецких военных появилась работа.

В 1946 году была сформирована Демократическая партия с Аднаном Мендересом во главе. Партия пришла к власти в 1950 году. Под руководством либералов страна докатилась до финансового кризиса. Кроме того, военных возмущал тот факт, что под предлогом либерализации Демократическая партия допустила послабления в религиозной сфере и финансировании строительства мечетей.

Некомпетентная экономическая политика и поблажки в религии вызывали недовольство не только военных, но кемалистов и левых. Многотысячные шествия протестующих обеспокоили власть и те под предлогом борьбы с "подрывной деятельностью" запретили любые политические собрания и начали арестовывать активистов. Демонстрация стамбульских студентов, вышедших протестовать против закручивания гаек, была безжалостно разогнана, причем с применением оружия.

В знак солидарности студенты других городов вышли на акции протеста. Демократы ввели военное положение и поставили крест на себе.

В 1960 году произошел первый в истории Турции переворот из опасений за судьбу республики. Группа военных офицеров гарнизонов Стамбула и Анкары, объединившись в "Тайный комитет" рано утром 27 мая вывели свои войска и арестовали всех членов правительства. Мендереса и его заместителей повесили, Демократическую партию запретили, а президентом стал организатор переворота — Джемаль Гюрсель.

Демократическая партия была запрещена, парламент распущен, конституция отменена. Было созвано Учредительное собрание для создания новой конституции.

Новая турецкая конституция, разработанная военными, предусматривала соблюдение прав человека и систему сдержек и противовесов. Помимо прочего конституция повышала статус Генштаба и степень его автономии, выведя его из подчинения министерства обороны и подчинив напрямую премьер-министру. В рамках законодательства начальник Генерального штаба становился четвертым человеком в стране после президента, премьер-министра и председателя мажилиса.

В январе 1961 года был принят Устав Внутренней службы Турецких вооруженных сил. Наиболее интересная статья 35 гласит — "Обязанностью Турецких Вооружённых сил является защита и сохранение Турецкого отечества и Турецкой Республики, как определено в Конституции". Эта статья стала своего рода политическим тормозом, не допускающих гражданским правительством крайностей. Был законодательно утвержден консультативный военный орган — Национальный совет безопасности. Армия окончательно утвердилась как надполитический наблюдательный орган.

К концу 70-х ситуация вновь стала нестабильной. Очередной экономический кризис и последовавший рост цен и девальвация лиры.

В таких условиях успешно распространялись левые идеи. По Турции то и дело прокатывались митинги. Основным требованием левых стало снижение роли армии в политике, которая по их мнению, была проамериканской.

Базой радикалов стала Турецкая рабочая партия и "народно-освободительная армия Турции". Левые развернули террор по отношению к правительству и финансовой элиты. Активисты убивали членов правительства, похищали людей (в основном бизнесменов) и требовали за них выкуп и экспроприировали банки. Правительство было неспособно навести порядок и ситуацию вновь взяли под контроль военные.

В 1971 году, не выводя войск, танки и вертолеты, несколько высших турецких генералов — глава генштаба, начальник сухопутных войск и генералов ВМФ И ВВС составили меморандум. Меморандум объявлял текущее правительство в погружении страну в хаос, генералы предложили распустить партии и создать надпартийное правительство. Власть молча послушалась и без пререканий ушла в отставку.

Однако военные не выступили единым фронтом и видели решение ситуации по разному. Так, один лагерь предполагал ввести чрезвычайное положение в стране, а другие выступали за проведение реформ. Однако, победителями вышли первыми и генералитет ввел военное положение, как предполагали на три месяца, но все растянулось на 2 года.

На этот раз армия не стала назначать военных на правительственные должности, а прибегла к помощи гражданских сторонников кемализма. В городах был введен комендантский час. Начались массовые аресты левых активистов, левые партии запрещены, а их лидеры отправлены в тюрьму на длительные сроки.

В результате в 1973 году к власти пришло лояльное войскам правительство, а армия на некоторое время ушла с политической сцены.

Давление на левые партии значительно усилило правых. Например, лидер ультраправой Партии националистического действия Алпарслан Тюркеш даже дорос до заместителя премьер-министра, а его партия вошла в правящую коалицию. Это та самая партия, уличной пехотой которой являются знаменитые «Бозгурт».

Новые политические послабления в середине 70-х годов вновь разрешили левые партии. Начался новый виток политической борьбы. Левые и правые партии сталкивались в яростных схватках между собой. Поначалу это были просто драки, но к концу 70-х ситуация стала выходить из-под контроля, и волна политического насилия захлестнула всю страну. Бойня на площади Таксим, резня на площади Баязит. За 4 года политической анархии погибло 3.5 тысячи активистов.

Но в отличие от 60-х, главным источником террора стали ультраправые организации. Военные как и в прошлый раз выпустили меморандум, требуя правительство привести страну в порядок. Однако правительство оказалось неспособно навести порядок и, выждав несколько месяцев, военные вновь вывели танки.

Национальный совет безопасности по телевидению объявил о введении в стране чрезвычайного положения, роспуске парламента и правительства, приостановил действие конституции и заявил о запрете любых политических партий.

Армия составила список из сотен тысяч человек представляющих угрозу для республики. Арестовано 138 тысяч человек, 50 казнили. Ультраправые и левые партии были вновь разгромлены.

Новая конституция, написанная военными, принятая в 1982 году сохраняла те же позиции военных, однако, нововведением стало расширение полномочий президента. Вероятно для более эффективного управления страной без чрезмерных парламентских обсуждений.

Однако после 1983 года армия стала менее склонна прибегать к угрозе силой, предпочитая использовать более тонкие методы и средства для того, чтобы гарантировать политику правительства в тех границах, которые армия считает допустимым.

В течение всех 80-х годов, после возвращения к гражданскому правлению, Генштаб редко вмешивался в политику правительства. Армия предпочитала давать лишь рекомендации и влиять на политику кулуарно. И главным инструментов этого влияния стал новый сформированный орган — совет национальной безопасности. Раз в месяц на его заседаниях собирались гражданские и военные лица в соотношении 1:1.

Гражданскую часть представляли премьер-министр, министр иностранных дел, министр внутренних дел и министры обороны.

Делегатами от военных были представители генштаба, командующие сухопутных войск, ВВС и ВМФ, а так же генерал жандармерии.

Однако был один нюанс — секретарь совета национальной безопасности, как правило, действующий генерал имеют право неограниченного доступа к любому гражданскому органу для мониторинга и рекомендаций.

Один из трех членов в коллегиях судов обязательно был военный судья.

Кроме того, появилась практика еженедельных встреч премьер-министра или президента с начальником генерального штаба, чтобы доводить озабоченность армии по различным вопросам.

Последний в истории Турции военный переворот состоялся в 1997 году, хотя он скорее напоминал меморандум 1971 года. Правительство Неджменттина Эрбакана из исламистской Партии Благоденствия военные обвинили в чрезмерном исламизме и вынудили уйти в отставку. Партия Благоденствия была запрещена, но ее сторонники оперативно создали новую Партию Справедливости и Развития с нашим старым другом Эрдоганом во главе, мэром Стамбула.

Да, исламист Эрбакан был по сути духовным учителем Эрдогана. В 1998 тот был осужден за чтение исламистского стихотворения на митинге. Но пропагандируя умеренность и готовность провести нужные реформы, получил голоса граждан.

Несмотря на то, что в ходе предвыборной кампании ПСР декларировала приверженность секуляризму, генштаб мало в этом верил.

В 2003 году партия Эрдогана выиграла выборы. Уже зная внутреннюю кухню переворотов на примере Эрбакана, Эрдоган начал постепенное выведение армии из политической жизни страны. Вдобавок это было продиктовано политикой Турции по сближению с ЕС, которая не допускала высокой роли военных в политике. Так, равное соотношение гражданских и военных представителей в совете национальной безопасности было нарушено добавлением туда министра юстиции и вице премьер-министра. Изъято положение о том, что государственные органы в первую очередь должны рассматривать запросы из СНБ. Отменено положение о том, что секретарем СНБ должен был быть действующий генерал.

В итоге армия превратилась из важного для Турции института и спасительницы республики в очередное министерство. Этот ход, очевидно, не понравился армии, но процесс ползучей исламизации пошел. Так началась тихая война между военными и исламистами из ПСР.

Первое испытание отношений между армией и администрацией состоялось в течение первых недель после победы ПСР на выборах. 20 ноября 2002 года президент Ахмет Недждет Сезер улетал в Прагу для участия в саммите НАТО. В аэропорту Анкары Эсенбога его провожал новый спикер меджлиса Бюлент Арынч вместе со своей женой, которая, как и большинство жён лидеров ПСР, носила хиджаб. Для генералов участие в протокольной церемонии женщины в хиджабе было покушением на лаицизм. 28 ноября высшие военные чины Турции отправили Арынчу молчаливое предупреждение, посетив его служебное помещение в меджлисе, где в полном молчании они посидели три минуты.

Лояльная позиция начальника Генштаба Озкёка по отношению к приколам Эрдогана вызывала вопросы военных. Еще большие вопросы возникли, когда правительство обнародовало проекты реформ в области образования, которые, по мнению секуляристов, должны были поощрить рост числа религиозных школ. Однако, генерал Окёк оказался неспособен противостоять этому и отдельным лицам из высшего командования пришлось взять инициативу в свои руки. 14 октября 2003 генерал Илькер Башбуг на брифинге для прессы отметил, что школы имамов-хатибов ежегодно оканчивают 25 тысяч слушателей, в то время как кадровая потребность Управления по религиозным делам, единственного государственного органа, который может легально трудоустраивать религиозные кадры в Турции, составляет лишь 5 000 человек. Более того, Генштаб опубликовал официальное заявление, согласно которому новый законопроект представляет угрозу одному из главных принципов кемализма — лаицизму. Эрдоган, испугавшись этого заявления, был вынужден отозвать законопроект. Одна из маленьких побед военных. Позже этот закон все же примут в 2012 году.

10 мая 2006 года Эрдоган покинул церемонию празднования годовщины Государственного Совета (высшего административного суда Турции) после того, как председатель суда заявил, что республике угрожает религиозный фундаментализм.

17 мая Алпарслан Арслан, 28-летний адвокат, симпатизирующий ультранационалистам и исламистам, прошёл в здание Государственного Совета в Анкаре и застрелил одного из судей, Мустафу Юджеля Озбильгина, и ранил четырёх других. Когда Арслан был арестован, он сказал полиции, что совершил убийство в знак протеста против запрета на ношение хиджаба. Похороны Озбильгина в Анкаре вылились в антиправительственную манифестацию. Эрдоган отказался присутствовать, предпочитая открыть новое шоссе на средиземноморском курорте в Анталье. А вот военные, дислоцированные в столице, присутствовали на похоронах в полном составе, включая высшее командование, которое прошло на траурную церемонию по улицам под приветствия и аплодисменты участников похорон. Представители турецкой судебной системы выпустили совместное заявление, призывавшее все институты, ответственные за защиту лаицизма, выполнить свои обязанности. Никто не сомневался в том, что во главе этих институтов находился Генеральный штаб.

Большая битва разыгралась за пост начальника генерального штаба. Бывший генерал Озкёк лояльный Эрдогану уходил в отставку и главным кандидатом на пост стал генерал Бюканыт, приверженец кемализма. В августе генералитет отправил письма Озкёку и Эрдогану, предлагая им немедленно одобрить назначение Бюканыта и пресечь любые подковерные игры. Им пришлось согласиться. Церемонию передачи полномочий от Озкёка Бюканыту 28 августа транслировали 11 телевизионных каналов. Уже тут Бюканыт, принимая командование, огласил своё первое предупреждение правительству: «Защита фундаментальных принципов республики не является предметом внутренней политики, это обязанность армии». В конце сентября 2006 года командующие сухопутными войсками, военно-морскими силами и ВВС, каждый по отдельности, сделали публичные заявления, предупреждая об угрозе Турции со стороны исламского фундаментализма. 2 октября Бюканыт выступил с обращением по случаю начала нового учебного года в Военной академии в Стамбуле, где, прямо указывая на правительство, предупредил, что Генеральный штаб никогда не позволит подрывать лаицизм.

Позже на пресс-конфереции Бюканыт призвал избрать президента, придерживающихся светских ценностей. Должность президента по традиции занимал политик, не связанный с партиями. Эрдогану же удалось протолкнуть исламиста Абдуллу Гюля, пользуясь большинством в мажилисе.

После этого генеральный штаб выступил с заявлением: «В последнее время некоторые круги, постоянно стремящиеся подорвать фундаментальные принципы Турецкой Республики, значительно нарастили свою активность». Эрдоган не внял намекам и пошел в атаку. После второй победы на выборах 2007 года начался процесс по ультранационалистическому обществу "Эргенекон". 275 человек обвинили в попытке госпереворота, в последующем некоторых видных генералов приговорили к пожизненному заключению. В итоге в отставку были отправлены генералы почти всех родов войск, а гражданское правительство усилило свои позиции относительно армии.

Судебные тяжбы, массовые отставки обескровили вооруженные силы. Впервые они потеряли свой ключевой кадровый состав, а на многие должности были назначены лояльные Эрдогану люди.

Но что помешало военным сделать переворот раннее и почему путч провалился в 2016 году? Этому есть несколько причин.

1. Единственным вариантом отстранения Эрдогана от власти был полномасштабный переворот, как это было в 1960 и 1980 годах. Однако с тех времен уже многое изменилось. Армия приходила на помощь в те моменты, когда политическая анархия или экономической кризис делали очевидным вмешательство военных. Тогда же на улицах Турции было все спокойно, да и экономическая элита в лице организации турецких промышленников и предпринимателей (ТЮСИАД) превратились в одного из крупных игроков на политической арене и состояли преимущественно из исламистов. И если раннее вмешательство армии никак не отражалось на экономической привлекательности, а предприниматели относились лояльно к переворотам, то теперь любое резкое движение военных повлекло бы за собой ухудшение инвестиционного климата со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для экономики Турции, являющейся составной частью мировой экономики.
2. Популизм Эрдогана оказался чрезвычайно эффективен. Несмотря на то, что со времен Кемаля светскость была одним из главных столпов государства, никаких попыток противостоять исламу не предпринималось. Турецкий лидер банально нашел своего избирателя — глубинный консервативный турецкий народец из провинций. Если европеизированные турки крупных городов благотворно восприняли идеи секуляризма, то в провинциях все осталось как при Османской Империи. Позже эти понаехавшие в города турецкие провинциалы и крестьяне привезли в чемоданах не только пожитки, но и исламские идеи и высокую фертильность. Этим можно объяснить моду на Исламизм в турецком обществе последние 30 лет. И люди, вышедшие против войск (чего кстати никогда не было при переворотах) шли не ради Эрдогана, а скорее турецких скреп.
3. Эрдоган знал всю кухню военных переворотов, так как сам был его жертвой в 1997 году. Поэтому он планомерно ограничивал роль военных путем конституционных ограничений, сфабрикованных уголовных дел и замещения должностей своими людьми.

Институты строятся долго, целыми поколениями, но разрушить их можно в одночасье. Конфликт Эрдогана с армией достиг своего пика в 2016 году, когда группа младших офицеров идеалистов пыталась восстановить республику, но оказались обезоружены собственными согражданами, ради которых вся эта авантюра затевалась. Охлократия победила стражей республики для Эрдогана и дала зеленый свет в исламизации страны. Теперь же надежды на армию с каждым годом сокращаются, а бремя деисламизации и выход к нормальному курсу ложится скорее на плечи гражданского общества и турецкой интеллигенции.
Сможет ли она выстоять и скинуть ярмо Эрдоганизма?