Лезгинские общины Средней Азии в XVIII–XIX веках.

Шабан Хапизов

Одной из важных вех в истории Восточного Кавказа XVIII в. является ожесточённая и самоотверженная борьба дагестанцев против попыток правителя Ирана Надир-шаха покорить и закабалить этот регион. Надир-шах с 1734 г. до своей смерти в 1747 г. пытался взять контроль над Восточным Кавказом, причинив огромный ущерб народам Дагестана.

Нашествия Надир-шаха

Становление Надир-шаха происходило в условиях почти развалившейся страны, когда центром Ирана правили афганцы, а окраинами завладели соседние страны. В это время появился новый лидер, который смог постепенно захватить власть в свои руки. Выходец из турк­менского племени Афшар, Надир вначале представлял себя как военачальника, призванного спасти Иран от иноземной оккупации, но постепенно стал фактическим правителем страны, а в 1736 г. официально короновался и стал именоваться Надир-шахом.

После крупных побед в Средней Азии и Индии в 1739–1740 гг. Дагестан оставался для Надир-шаха досадным напоминанием о его беспомощности перед лицом мужественного и свободолюбивого народа, который неоднократно наносил ему тяжёлые удары. Кроме того, после убийства аварцами Цора в 1738 г. его брата Ибрагим-хана Надир-шах, согласно персидским источникам, «день и ночь проводил в мыслях о мести и наказании жителей Дагестана». На обратном пути из Индии Надир-шах отправлял послания дагестанским правителям и кадиям, призывая их к покорности и угрожая карательными экспедициями. Не получив ответа и опасаясь расширения вооружённого восстания в Ширване, Надир-шах снарядил большой отряд под командованием сардара Мухаммед-Али-хана и Гани-хана Абдали. Им был дан приказ организовать массовые депортации дагестанцев в иранскую провинцию Хорасан, расположенную на границе с Афганистаном и Туркменистаном.

В фирмане Надир-шаха от раджаба 1154 г. х. (с 12 сентября по 11 октября 1741 г.) говорится, что «шла подготовка трёх тысяч семей для переселения: тысяча — из кайтагских селений, тысяча — из акушинских и тысяча — из кумухских. Аварцы, которые живут в этой стороне, являются зачинщиками бунта, не отдают своих семей. По этой причине сбор людей в этой области приостановить. Необходимо их наказать, затем возобновить выселение людей тех мест». Таким образом, из слов Надир-шаха следует, что сопротивление в Дагестане только частично сорвало его планы по выселению горцев в Иран.

После того как Надир-шах потерпел поражение в сентябре 1741 г. в Андалале, он вернулся в Дербент и решил подорвать военный потенциал дагестанцев путём массового переселения жителей Южного Дагестана, в то время как выселение жителей Горного Дагестана было отложено.

Историограф Надир-шаха подробно описывает попытку Надир-шаха в конце 1741 года организовать выселение дагестанцев. Первым делом иранцы попытались покорить и выселить табасаранцев. Согласно Мухаммад-Казиму Мерви, «часть лезгин, известная под названием табасаранцев, была зловреднейшей из упомянутого племени. У этих табасаранцев было два предводителя, один из которых звался Каранаф, а другой — Кади-хан. У каждого из них было под властью тридцать тысяч лезгинских семей. В это время некоторые из предводителей [которые были у Надира] пошли и успокоили предводителей табасаранского племени многими доводами и бесчисленными обещаниями и доставили их с большими подношениями и подарками к победоносному стремени владыки эпохи. Они удостоились чести целования престола и были возвеличены шахиншахской милостью. Те два предводителя в присутствии шахиншаха эпохи заверили, что приведут к мироукрашающему двору все племена и народы Дагестана... Несколько дней хакан, покоритель мира (Надир), пробыл в тех пределах в ожидании, не прибудут ли шамхал и Сурхай к победоносному стремени. Каждый день он отправлял строгих и суровых сборщиков к лезгинскому племени для доставки продовольствия и заложников».

Организация депортаций лезгин

Уже упомянутый выше Мухаммад-Казим пишет, что лезгины, узнав о предстоящем переселении, рассудили следующим образом: «Не потребует ли теперь двух тысяч заложников, а когда подчинит всех целиком, то не отправит ли большую часть из нас в Хорасан? Лучше будет, если мы доберёмся до неприступных укреплений, прибегнем к защите тех мест и будем там сражаться. Может быть, и не будем изгнаны из исконной родины в малоизвестную страну».

Надир-шах послал в разные области Южного Дагестана своих сборщиков с вооружёнными отрядами, чтобы организовать сбор провианта и переселение семей в Дербент, чтобы оттуда направить их в Среднюю Азию и Хорасан. В течение нескольких дней сборщики, отправленные по селениям для сбора продовольствия и переселения семей, были убиты жителями Южного Дагестана. Исключение составили несколько сборщиков, которые хорошо обходились с лезгинами, — их разоружили и пешими отправили в лагерь Надир-шаха, который был взбешён этим фактом. Он приказал казнить майсума и кадия Табасарана, а также пять-шесть тысяч табасаранцев. Также гнев Надир-шаха был направлен против рутульцев, поскольку ими убиты направленные к ним сборщики. Надир-шах направил войскам приказ: «Так как бунт и мятеж начали люди Табасарана и Рутула, лучше будет в первую очередь пойти на них, стереть их с лица земли и перебить жителей того края. После этого [мы] выступим против других племён». Однако на помощь в Табасаран, согласно Мухаммад-Казиму, явились войска аварского нуцала и кайтагского уцмия, а самое главное — табасаранцы организовали в ущелье близ селения засаду для войска Надир-шаха. В итоге армия Надир-шаха потерпела в этом сражении сокрушительное поражение и потеряла только убитыми около пяти тысяч воинов.

Надир-шах укрепился в своём лагере, располагавшемся около селения Дарваг Табасаранского района, и приказал своим военачальникам строить большие заграждения и старательно охранять укрепления. По словам придворного историографа, «от коварного поведения тех племён [Дагестана] разгорелось пламя гнева у владыки эпохи [Надир-шаха]. [Он] назначил Мухаммад-Али-хана каджара, разведчика Ата-хана и Курбан-бека узбека с примерно двенадцатью тысячами человек пойти на табасаранское, ахты-паринское и прочие племена, подчинить их и сделать так, чтобы по возможности без боя снять их с места и привести к победоносному стремени».

В итоге Надир-шаху путём подкупа местных правителей и угроз удалось добиться того, что жители низовий Самурской долины покорились воле правителя Ирана. По словам Мухаммад-Казима, «племена, жительство и убежище которых было около Самуркапи», т. е. в равнинной части Самурской долины, кто с боем, а кто без боя подчинились Надир-шаху, а их предводители явились в лагерь Надир-шаха. Поимённо названы следующие микрорегионы исторического Дагестана: Курели(ныне Сулейман-Стальский и Курахский районы Дагестана), Кубели (Кусарский и отчасти Кубинский районы Азербайджана), Угурлу (восточная часть Магарамкентского и южная часть Дербентского районов), Ахты-паре(Ахтынский район).

По словам историографа Надир-шаха, «волей-неволей люди тех племён согласились с этим, снялись со своих родных мест и прибыли в Дербент». На приказ Надир-шаха готовиться к переселению в Среднюю Азию они якобы ответили: «Как пожелает вдохновенная воля сахиб-кирана, так мы поступим, при условии, если никто не нанесёт ущерба нашему имуществу и нашему положению». Всего к переселению было подготовлено около «четырёх тысяч с небольшим семей», которым Надир-шах «пожаловал вьючный скот и дорожные припасы, на некоторое время поселив их в Шемахинском крае».

В конце 1741 – начале 1742 года Надир-шах ещё несколько раз посылал людей в округа Дагестана в надежде, что, может быть, они подчинятся и станут служить ему, однако дагестанцы, зная о планах Надир-шаха, оказывали ожесточённое сопротивление и наносили ощутимые удары по войскам каджаров. Особенно выделяется в хронике Мухаммад-Казима «табасаранское племя», представители которого «больше других упорствовали в злобности и испорченности… Желая отомстить за кровь [своих родственников], они днём и ночью не спали и не ели, подстрекая жителей Дагестана на борьбу и битву». Повторная попытка Надир-шаха покорить Табасаран закончилась безуспешно, и ему пришлось вернуться к берегам Самура.

Поселение лезгин в туркменском городе Мерв

Английский купец Джонас Хенвей, побывавший в 1740-х гг. на Каспии, пишет в этой связи следующее: «Однако страх пред его оружием побудил некоторых лезгин в южных регионах подчиниться. Часть из них он перевёз в значительном количестве в Хорасан, дабы населить эту провинцию и предотвратить их будущие попытки вторжения в персидские пределы. Сделано это было только для того, чтобы досадить остальным лезгинам».

Согласно историографу Надир-шаха, спустя три месяца после переселения лезгин в Шемаху, «в 1155 году хиджры его величество сахиб-киран эпохи приказал четырём тысячам семейств из лезгинского племени сняться с места и направиться в Мервскую область в сопровождении Али-Наки-бека и нескольких других йасаулов светлейшей ставки. В том же году привели их [лезгин] в Мервскую область и поселили за пределами крепости на восточной стороне, называемой Дарвазее Джума, в направлении Туркестана. Триста человек из того племени в Мервской области зачислили в отряды мулязимов, тысячу двести человек определили заниматься сельским хозяйством на земле халисе. Остальные занимались своими делами и добывали средства к жизни своим ремеслом».

Поскольку 1155 год хиджры наступил 7 марта 1742 года, то логично предположить, что выселяемые в Среднюю Азию лезгинские семьи были оставлены в Шемахе до наступления весны 1742 года, когда под конвоем были направлены на территорию современного Туркменистана. Здесь лезгины были поселены на восточной окраине города Мерв (с 1936 года этот город переименован в Мары), за пределами крепостной стены в квартале Дарвазее Джума. Около 300 лезгин были записаны в число мулазимов, т. е. в число военного сословия, обязанного состоять на службе у местного хана — наместника. Около 1200 семей занимались сельским хозяйством на государственных землях, а остальные занялись ремеслами и стали таким образом полноценными горожанами Мерва. Судя по имеющимся источникам, лезгины Мерва составляли на тот момент около трети населения города.

В 1745 г. наместник Надир-шаха пытался переселить население Мерва в Бухару, однако, как следует из источников, «из числа жителей Мерва от переселения в Бухаруотказалась группа находившихся там лезгин, мукаддамов и муганцев» . Однако, на наш взгляд, часть лезгин, особенно записанные в состав военного сословия, была переселена всё же в Бухарское и Хивинское ханства. Основанием для такого вывода является наличие в историческом источнике «Гулыпан-уль-мулюк» сведений о первой большой партии лезгин, пришедшей в эти ханства в составе войск Надир-шаха в середине XVIII в.

Переселение лезгин из Мерва в Бухару

Та же участь постигла и основную часть лезгин, проживавших в восточной части города Мерв. В 1785 году бухарский хан Шахмурад покорил независимое Мервское ханство и расселил его жителей по своему ханству в окрестностях Бухары. Мир Абдул-Карим ал-Бухари пишет, что «как только Шах Мурад-бек, правитель Бухары, захватил Мерв у Байрам Али-хана, каджара, он убил Байрам Али-хана и переселил население города в Бухару». Это переселение помогло возродить Бухару. Например, восстановление шелкоткачества в Бухаре связывается с поселением там жителей Мерва, переселённых Шахмурадом в Бухару. Тогда же в Бухару были переселены и лезгины Мерва.

Весьма ценные сведения о лезгинах Средней Азии мы встречаем в сочинении военного офицера Российской империи, направленного в 1820 году в Бухарское ханство в составе дипломатической миссии. При руководителе посольства находился военный офицер гвардейского генерального штаба Е.К. Мейендорф. Ему предписывалось составлять маршруты путей, на основании чего подготовить «Общую генеральную карту», и вести журнал «путеследования в Бухару и обратно». В его труде подробно описан этнический и племенной состав населения Бухарского ханства. По его словам, «помимо узбеков и таджиков, в Бухаре обитают туркмены, арабы, калмыки, киргизы, каракалпаки, афганцы, лезгины, евреи, цыгане и, наконец, несколько тысяч персов, большая часть которых является рабами. Трудно, я думаю, встретить маленькое государство, которое включало бы в себя такое множество национальностей». Всё население Бухарского ханства он оценивал в 2 млн 478 тысяч человек, из которых 1,5 млн составляли узбеки, 650 тысяч — таджики, 200 тысяч — турк­мены, 50 тысяч — арабы и т. д. Численность лезгин им оценивается в 2000 человек.

Вместе с тем он ошибочно полагал, что «часть афганцев и лезгин в Бухаре происходит от заложников, взятых Тимуром. Мне передавали, что в этой стране есть также китайцы подобного же происхождения. Лезгины весьма немногочисленны; они живут вокруг Самарканда и ещё говорят на родном языке. Об этом я узнал в Бухаре от одного армянина, понимающего по-лезгински».

Логично предположить, что лезгины, будучи относительно немногочисленной группой в крупных городских центрах Средней Азии, довольно быстро ассимилировались. По крайней мере, к концу XIX века, когда регион вошёл в состав Российской империи, исследователи и чиновники уже не пишут о лезгинских общинах в Самарканде и Бухаре.

Вместе с тем пребывание лезгин в этом крае не прошло бесследно. Этнографу О.А. Сухаревой удалось установить интересный факт, что одна из трёх частей крупного квартала Шохи Ахси в Бухаре (к югу от Самаркандских ворот) носила название Лязгихо («лезгины»). В конце XIX – начале XX в. лезгин в квартале уже не было, но название сохранилось.

Данный квартал находится на северо-восточной окраине старой Бухары. Таким образом, лезгины проживали в районе расположения в Бухаре мечети и ханака (местопребывание суфиев) Файзабад, которые были построены в 1598–1599 годах. Эта мечеть, прихожанами которой состояло население квартала Шохи Ахси, служила как для ежедневных пятикратных намазов, так и для пятничных, общих молитв. Она была также местом совершения ритуальных собраний суфиев и местом временного пристанища дервишей. Благодаря поселению лезгин в этом квартале Шахмураду удалось восстановить функционирование мадраса и ханака, которые пришли в запустение в прошлые годы.

Новая волна лезгинских переселенцев появилась в этом крае уже на рубеже XIX–XX веков, когда началось активное строительство Среднеазиатской железной дороги. В частности, на самаркандском участке железной дороги работало 330 лезгин. К примеру, в Самарканде в местном железнодорожном депо некоторое время работал известный впоследствии лезгинский поэт Сулейман Стальский