"Конец Эпохи" №35 (3-2008). От редактора

(Номер должен прийти из типографии через неделю.)

Эксклюзивный мир

Бойся одинаковых человечков...
А.Шаров

Мы окружаем себя вещами, это нормально. Вроде бы, функций у них множество — от демонстрации статуса до выстраивания рабочей среды или создания комфорта.

Но на деле вещи служат всего двум целям. Стать как все (или «не хуже других», или «лучше других» — способ соотнесения неважен). Или стать не как все.

Когда весь народ был оснащён югославскими мебельными стенками и «макулатурным» многотомником Дюма, с групповой идентичностью было всё в порядке. В том смысле, что её было не избежать. Тридцать сортов колбасы не зря были овеществлённой мечтой. Они манили шансом самовыразиться, обрести индивидуальность, выбрать собственные предпочтения, иные, чем у соседей по лестничной площадке.

Но современный мир — лукавая штука. Не вышло. И не могло выйти — в постиндустриальном-то обществе.

Мы учили всё это в школе: Англия, станки, промышленный переворот... Так ведь ничего с тех пор не изменилось: вещи продолжают обезличивать нас. Мы носим одинаковую одежду, едим одинаковую еду, а что сортов не два, как в СССР, а те самые тридцать, ситуацию никак не меняет: просто у всех одинаково расширился ассортимент.

И, к величайшему ужасу, этот механизм работает не только в материальной сфере, но и в духовной. Люди вокруг слушают одну и ту же музыку, смотрят одно и то же кино...

И книги на полках стоят тоже одинаковые. Несмотря на то, что теперь их не десять наименований тиражом по полмиллиона, а пятьдесят — по десять тысяч. Ничего не изменилось. Придя к человеку и увидев в его книжном шкафу Акунина, Маринину и серию «Звёздный лабиринт», вы не узнаете о нём ничего.

Но, как уже говорилось, современный мир — лукавая штука. И это правило работает в обе стороны.

Во-первых, есть интернет. Почти любой редкий текст, фильм или магнитоальбом можно найти там и не зависеть от коммерческих устремлений издателей.

Во-вторых, помимо массового потока, хлещущего из «больших» издательств, постоянно выходят книги (сделанные ничуть не хуже, а то и лучше), чей тираж — от трёхсот до полутора тысяч экземпляров. Это и поэтические сборники, которые никогда не были «масштабом с толпу», и штучные тексты, коммерческий успех которых сомнителен: неформат-с. Приложив некоторые усилия, покопавшись в том же интернете, их вполне можно обрести.

Но даже это не предел. Сейчас можно без особого напряжения собрать собственную библиотеку, «какой больше и не бывает вовсе», сделав себе по экземпляру любой книги — от собрания сочинений Шарля Нодье до «Школы в Кармартене» с иллюстрациями Кэти Тренд. Были бы файлы, а их можно подготовить и самостоятельно... Существуют даже онлайн-сервисы, где всего-то и нужно закачать текст, картинку на обложку, да выбрать вариант переплёта. Результат вам вышлют почтой. А уж «оффлайновые» типографии, работающие «с тиражами от одного экземпляра», и вовсе множатся как грибы.

Так что никакой ширпотреб, никакое засилье попсы не может помешать читать и слушать то, что мы сами для себя выбрали.

И, увидев на чьей-то книжной полке сборник стихов Александра Габриэля или, к примеру, «Историю советской фантастики» доктора Каца, — вы поймёте: это свой.

Впрочем, раз вы держите в руках выпуск «Конца Эпохи», вы уже обнаружили этот способ выживания в мире одинаковых человечков.