Из интервью с Ревзиным

"Одна из тем мифологии Москвы — выживание. Убежище. Москва — город, который, скажем, в 1910 году был похож на Ярославль, на Кострому и который вдруг стал имперской столицей. Сталинская реконструкция произвела с этим городом операцию вроде нарезки торта. Пробили радиальные магистрали — Тверская, проспект Мира, Ленинский, и сделали кольца, вокруг Кремля и Садовое, Бульварное почти не тронули. Новые магистрали застроили домами для номенклатуры. А между ними, в переулках, остался старый город. Получились такие сектора, в которых остался старый город — арбатские переулки, Таганка, Сретенка, Замоскворечье. Из этих гетто одна Москва смотрела на другую.

Из их контраста возникла та мифология послевоенной Москвы, которая про «где мои семнадцать лет — на Большом Каретном», про «старых арбатских ребят», Марьину Рощу и черную кошку и т.д. Ценность старой Москвы именно в этом ощущении: здесь есть пространства, куда можно убежать. Жить среди своих в нигде, в том, что не учтено планами, что осталось вроде бы временно, но как бы и навсегда. И это выживание выработало очень острую реакцию на попытки власти как-то в эти пространства залезть и что-то там обустроить. Все просто — правительство залезает на территорию внутренней эмиграции.

То, что она жива, эта позиция, по-своему изумительно — ведь город вырос в 10 раз и «дети Арбата» давно в прошлом, как и сам Арбат. Но мифологически роль актуальна, ее не без блеска исполняют в фейсбуке. В этом есть своя ценность."

Полностью тут: http://www.novayagazeta.ru/society/73758.html