Декабрьское разных лет

Почти все декабрьские тексты - из девяностых. Из нулевых и позже всего парочка.

ДЕКЛАРАЦИЯ

...А при этом не надо даже особо врать: просто ждать, ну когда же спросят. А никогда. Вот и всё в порядке, и всё ещё не пора ни в учебник, ни в рай, ни в прочее... Впрочем, да, в этом мутном потоке кондовых погонных строк чёрта с два отыщешь хоть буковку в простоте. (Хрен-то! Что я вам - классик, чтобы спускать курок, или чем-то кроме чернил писать на листе?!)

С пиететом взираю на белое тело стиха. И скажу с трибуны - пусть будет слышно всем: недостойно поэта дрочить свои потроха. А достойно - дрочить чего-то из вечных тем. Чтобы мир любовался собою в твоем стихе! Чтобы власти мечтали - "в глубины сибирских руд!" Чтобы сердце от трещин было как в шелухе. Чтоб на текстах твоих сто лет жирел Голливуд...

А что слов хватает на всех - это, братцы, чушь. Результат дефицита кошмарен: разуй глаза, оглядись, ужаснись и пойми, отчего молчу. Что плодить чуму? Ну о чем я могу сказать?..

Ни за что не стану колоться и пить с тоски, и не вижу проку по банкам палить с бедра...
Я играю в прятки - и знаю все закутки. И смогу ни единого раза не проиграть.
Чтоб со смехом вскрикивать: "Так-то! Тебе водить!" - и опять убегать скорее в пыльную тьму...

Там и скрутит, пытаясь выбраться из груди, это самое, неинтересное никому.

2007

УПРАЖНЕНИЕ НА ЗАДАННУЮ ТЕМУ

salamandra.exe - запусти, моргни зажигалкой,
Исполняемый файл длиной в одну сигарету.
Саламандру не жалко и собственных легких не жалко,
Жалко, что некому рассказать об этом:

Как оно - вкус табака первый раз за полгода -
Отчего да зачем, в подробностях скрыть причину...
А на случай встречи - формулы о погоде,
Не смотреть в глаза и не чувствовать, как там стынет

То, что было небом, детством, болью, ответом...
На "Пока!" суметь не ответить: "Всегда готовы..."

Исполняемый файл длиной в одну сигарету.
Саламандра тлеет. А о любви - ни слова.

2004

* * *

Шёл по улочке Господь,
Бpёл танцующей походкой,
Усмиpял дуpную плоть
Медитацией и водкой,
Звал на помощь сатану,
И о кожу финку пpавил...
В подвоpотенку свеpнул,
Hа снегу следы оставил...

Шел по ниточке дуpак,
Hёс себя, как клиpик мощи.
Был подаpком каждый шаг,
А внизу pевела площадь.
Он циpкач - он ни пpи чём!
Ремесло поэта пpоще!
...Снег ложился на плечо.
...А внизу молчала площадь.

Было модно веpить в сны,
Излагать стpуктуpу мифа...
От войны и до весны -
Только семь холодных цифp.
Раствоpялся смысл стpок,
Если песенка об этом.
Я ведь тоже чей-то бог -
Отчего ж так много света?!

Бpёл по улочке Господь,
Постигая смысл жизни.
Hе ждала дуpная плоть
Hи экспы и ни хаpизмы,
Hочь баюкала меня,
И манила стpанной негой -
То ли дымом без огня,
То ли пpошлогодним снегом.

Шел по улочке Господь...

1998

* * *

Я сегодня не стану вставать до зари,
И по полю широкому я не пойду,
А пойду на Арбат, где горят фонари,
И ништяк в пол-бутылочки пива найду,

И я выпью его за здоровье небес,
Я вчера то ли умер, а то ли воскрес,
Просто глядя, как в окнах танцует метель,
Я вдруг понял вчера, что я вовсе не эльф!..

Ну какой я вам, к дьяволу, эльф, посуди!
Мне милей всех лесов городские дожди,
Я не верю в свет звезд, я не помню имен,
И дороже костра мне бездушный неон!

Камень рук моих холоден, пыл мой нелеп,
Я вхожу в свою душу, как Дракула в склеп,
Рвется крик, дверь безумья срывая с петель:
Я не эльф!!! Я не эльф!!! Я не эльф!!! Я не эльф!!!

Я не эльф!!! Только холод ползет по спине:
Приговор "Человек" выдан тоже не мне...

1997

* * *
Ласу

Бьет судорога улицу. Мой шаг
За поворот - как шаг из-за кулисы.
Чего бояться мне - трущобной крысе,
Великому бойцу подвальных драк,
Когда вокруг - асфальт, стекло, бетон -
Мой город - мой, до капель в водостоке!
Несчастный, темный, гордый и жестокий,
Меня хранящий с четырех сторон!

Чего бояться мне, глаза закрыв?
Что прошлое вернется на минуту
И вновь поманит ласковым уютом
Окон твоих гноящийся нарыв?
Навряд ли. Нет, не думаю. Пока
Бьет судорога улицу - я волен!
А боль - пустяк, когда беда не в боли.
Так - кошками ободраны бока...
Пустяк! Что - кажется: красивый жест?
Плевать - насыпьте соль, бальзам налейте -
Не в ранах боль, а в нежных звуках флейты
В окне на предпоследнем этаже.

На запах гари от больших машин,
На звонкую капель с седых карнизов -
Звук этот, как на ниточку нанизан,
И брошен в пустоту моей души -
И я по этой ниточке иду.
Я - крыса, зверь! Мне можно быть безумным!
Внутри еще звучит тревожный зуммер -
Но уже видно, как в стеклянном льду

Слепая девочка ложится спать,
Во сне сжимая флейту в тонких пальцах.
И к звукам этим - полночным скитальцем
Меня подводит лунная тропа.

Она - не Крысолов, и я могу
Еще спастись... Но память не прощает -
Звучат слова: "Поплачь - и полегчает..."
Прости, слез нет. Но я уже иду.

1997

* * *
(из Цурэна)

Сердце стучало, сердце стучало часто.
Губы шептали что-то о Боге и пастве.
Только Господь молчал, не давал ответа.
Туго свеча расцветала бутоном света.

Были готовы перья, чернила, бумага.
Только в каком подвале сгнила отвага?
Канула где-то в чаду чертовни вчерашней.
Стучали, стучали, стучали часы на башне.

Ночь вжималась в окно непроглядным телом,
И пела о чем-то, негромко и жалобно пела.
Как написать, чтоб потом хоть кто-то поверил,
Когда сапоги стучат перед самой дверью?

1997

ЗАКЛЯТЬЕ

Будет биться в бешеной пене прибой,
Будет ночь беременна полной луной,
Будет пьян закат от твоих побед,
Но знай, что кто б ни пришел к тебе -
Это я! - вязью рун по краю листа -
Это я! - открываю твои уста -
Это я! - пролагаю предел пустоте -
Это я! - помогаю тебе взлететь -
Это я! - принимаю твою тоску -
Это я! - твое тело пью по глотку -
Это я! - вершу cвою странную месть -
Это я! - навеки остался здесь...

Будет биться в бешеной пене прибой,
Будет ночь беременна полной луной,
Будет пьян закат от твоих побед,
Будет биться в ладонях горячий свет,
Я не знаю, что заклятья таят.
Это - я...

1996

* * *

Была - ночь.
Слова повисали в морозном воздухе
И медленно таяли.
Тонкие нервные пальцы
Комкали тьму как платок.
Было чистое небо -
Высоко над колыбелью города.
Была - ночь.
Потом - стало тихо.
И не осталось следов.
Только
Колкими рубиновыми гранями
На снег просыпалась нежность.

1996

ПЕРВОЕ ПИСЬМО СКАДИ

Помнишь - тот, девяносто второй от начала века?
Молодой еще, но надорванный, недопетый.
Кто пришел к нашим сестрам в образе человека -
Невидимка-гость из страны, где бывает лето?

Так случилось. Теперь - захотели б, а не забыли.
Мы не верили в смерть - где нам было достать этих знаний?
И уже не поймем - провожали или хоронили,
Но остались - остались одни: я в Москве, ты в Казани.

Сколько звезд сожжено - только кровь собирали горстями.
Где ты, мальчик мой Кай, где вы, белые снежные сани?
И в своих городах - даже здесь! - сами стали гостями,
Продолжая искать, ждать, любить - я в Москве, ты в Казани.

Только не было снов о вернувшихся из-за заслона,
А потом оказалось, что время - бездарнейший лекарь.
И единственный луч за железной решеткой оконной -
Помнишь? - тот, девяносто второй от начала века...

1995

1996

Ах как интересно - скоро Новый Год.
В белом-белом небе новый день встаёт.
Будет всё по новой - значит, что опять,
Всё как пел Егорка - будем выживать.

Будет новый месяц в новеньком окне.
Будут с новой силой города в огне.
И под новым стягом новые слова
Будут говориться - будем выживать.

Будет нам с устатку - сразу или нет,
К новенькой могилке новенький букет.
Будет чем ответить, будет что сказать.
Будет все по новой - будем выживать.

Хватит опрокинуть, хватит закусить.
Будет хуже сдохнуть, будет лучше жить.
Будет что припомнить, что позабывать...
Будет всё как прежде - будем выживать.

Каждому воздастся полная щепоть.
К новому распятью новенький господь.
К новой поебени - новая кровать.
Мы на все забили - будем выживать.

...И будет всё сначала - будет новый взлёт.
К новому генсеку - новый анекдот.
Нечего бояться, не над чем рыдать.
Вот как интересно - будем выживать.

1995

* * *
"М., ул. Тихомирова, 14/1 - 77..."

В этом доме никогда не бывает темно.

Когда солнце садится за галереи крыш,
С работы возвращается глава семейства.
И пока жена разогревает суп,
Хозяин неторопливо зажигает свечи:
Свечи на столах, и свечи на буфетах.

В этом доме никогда не бывает темно.

А в то время, когда все садятся за стол,
На работу выходит маленький Фонарщик.
Он проходит с фитильком по тёмным улицам,
И за его спиной вспыхивают фонари.
И когда семья встаёт из-за стола,
И хозяин неторопливо гасит свечи -
Свечи на столах, и свечи на буфетах -
Фонарщик проходит под их окном
И зажигает свой последний фонарь.

В этом доме никогда не бывает темно.

А на рассвете, когда все ещё спят,
И только хозяин собирается на работу,
И когда снова проходит маленький Фонарщик,
И за его спиной гаснут все фонари,
Из-за галерей крыш появляется солнце...

В этом доме никогда не бывает темно.

1995

* * *

Куды ж крестьянину податься,
Когда на горло лёг аркан,
И хочется не то подраться,
Hе то напиться в дребадан,
И, еле расплетая ноги,
Как воробей по борозде,
Бредет, не ведая дороги,
Туда, где люди есть, и где
Его так ждут, свечу не тушат,
Готовят мёд и каравай,
И где его сумеют слушать,
И делать вид, что все хай-фай -
Вот этот домик - ярче, солнце! -
Он на крыльце - "вот я, привет!.." -
Да только глянул сквозь оконце,
А там уже гостит сосед...

1995

КОЛЫБЕЛЬНОЕ ЗАКЛИНАНИЕ О ТЕБЕ И ГОРОДЕ

Спи.
Черной гарью, подхваченной с крыш,
Город вычернил стекло окна.
Спи спокойно.
Сегодня сюда не придут.
Сегодня мы на страже - я и луна.

Окна будут гаснуть одно за другим,
Слепым беспамятством прохожим грозя.
Конечно, у города есть враги.
Наверное, без этого просто нельзя.
Но ты спи.
Сегодня особенная ночь.
Сегодня можно не бояться теней.
Тени не покинут болотный туман:
Сегодня я их сильней.

Сегодня никто не придет к тебе.
Так будет. Ведь этот город за нас.
Сегодня на водосточной трубе
Сыграют не марш,
А вальс или медленный джаз.

Сегодня
Все боли откатятся прочь -
На другую окраину -
К заборам и пустырям.
Так будет.
Сегодня особенная ночь.
Сегодня Город спокоен и упрям.
Сегодня
Прозрачные ледяные мечи
Не войдут в твои сны.
Утром
Тебя разбудят солнечные лучи -
За пятнадцать недель до весны.

Мы - смертники.
Нам уже не помочь.
Спи.
Этой ночью фонари не зажгут.
Спи спокойно. Сегодня особенная ночь.
В такие ночи предсказания врут.
И от ветра, и от боли
Дома прикроют.
Я прошу: запомни эти стены
Впредь.
Город знает, что он не годится в герои,
Но, ты знаешь, сегодня он мог бы умереть.

И если очередь вспорет ночь,
И продырявленный ею Город умрет,
И люди застонут в непонятной тревоге,
Спи.
До тебя она не дойдет.
Я встречу ее на пороге.

Но до утра не начнутся новые войны.
Спи. Сегодня особенная ночь.
Спи.
Отныне нам уже не помочь.
Отныне мы можем спать спокойно.

1994

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ЭШАФОТ (рок-н-ролл для Кэт)

Мои легкие помнят лишь сигаретный дым,
В моих зрачках блики чужих костров.
Но знаешь, я, как ни странно, поверил,
Что не умру молодым.
Дай мне руку: я слышу зов
Наших непрожитых снов,

Я возвращаюсь на эшафот,
Я не успел доиграть куплета.
Но с того дня, как в меня здесь стреляли,
прошел уже целый год.
И я вернулся, я должен допеть
То, что должно быть допето!..

Ветер, мой брат, играет в небе седом,
Мертвый гонец найдет меня у ручья.
Дай мне руку, я слышу шум боя,
Что отгремел вчера днем.
Мне кажется, поздно лелеять раны:
Нас не спасет ничья!

Когда новые боги введут комендантский час
И когда мой город прольется горьким дождем,
Дай мне руку, и я клянусь,
Они не достанут нас!
Ты помнишь все, что было со мной,
Ты видишь наш новый дом...

Я возвращаюсь на эшафот,
Мне нужно успеть доиграть балладу.
Я знаю, что люди в синих рубашках
вот-вот блокируют вход,
Но я не вижу решеток на окнах,
А большего мне не надо! -
Я возвращаюсь на эшафот!

1993

* * *

Я читал стихи
Ненужных поэтов,
Я видел слезы
На глазах богов.
Я видел сны,
Но не надо об этом,
Нет ничего
Тяжелее снов.

Но они наступали,
Хватали за ворот,
Ладони и щеки
Обжигало огнем.
Мне снился мой собственный
Крошка-Город.
Хотите,
Я расскажу о нем?

Мой Город опрокидывался
В глаза прохожих,
Дрожал от страха
В провалах витрин.
И в сумасшествии
Сдираемой кожи
Мой бедный Город
Решил, что остался один.

...И струи дождя
Вдруг окрасились алым,
И на асфальт просыпался
Окаменевший грим.
И картины, написанные безумцем,
Стали
Вдруг оживать,
И Город поверил им.

Он заметался отчаянно
По затолпившимся лицам,
Но не находил
Ни одного лица...

...Первыми Город
Покинули птицы.
Потом - люди.
А крысы ждали конца.

И была агония.
Веревки рвались,
И ломались бритвы
О камни вен.
И страшнее страха
Холодной стали
Был страх не вырваться
Из собственных стен.

Его скрутило ужасом.
Такую малость
Не предусмотрел даже
Великий Грубер...

И не выдержало сердчишко.
И разорвалось.
И он вдруг вздрогнул всем телом,
пошатнулся, и...

Город умер.

Я держал на ладони
Его крошечное тельце,
И не мог поверить,
И осознать, что стряслось.
Ведь если он умер,
То куда же нам деться?
Ведь мы все - сироты
Без его слез.

И вдруг стало тихо,
Умолкли звуки,
И в беззвучном дожде
Растаял шорох машин.
А я смотрел
На свои мокрые руки,
И думал, что без него - я
Остался один...

1993

ЛЕДЯНОЕ ШЕСТВИЕ

В метели запутались зимние крики,
В окнах застыли беззвучные рты.
Чьих-то старых богов обезумевшие лики,
Что хотели избавить мир от Пустоты...

В рабском поклоне фонари согнулись,
Приветствуя хозяев Зимних Городов.
Переступая щели и провалы улиц,
Над городом проходят Повелители Льдов.

Они - Крысоловы, Флейтисты, Странники...
Все лица знакомы как в зеркалах.
Луна застывает - надкушенным яблоком,
И мнится улыбка на бледных губах.

Зимние звери кричат под окнами,
Глаза их - звезды, упавшие в снег.
И взгляд их, взгляд их - геенно-огненный,
Прикрытый теплыми шторами век.

Шагают по крышам, легко, над вьюгою,
Смотрят в окна, что не горят...

И вдруг замирают почти испуганно,
Встретив чей-то ответный взгляд.

1992

* * *
Одинокий дом, над крыльцом - звезда.
И.Михалев

Под звездой в ночи
Одинокий дом.
Лучше не кричи -
Никого кругом...
В доме том - зима.
В доме том - темно.
Ставни не ломай -
Заперто окно...
Холодом пробьет -
Низенький порог.
Синий-синий лед
Будто сложен впрок...
Растопить камин,
Да стереть бы пыль...
Но дом стоит один
Да на много миль...
Среди всех домов
Лишь один - звезда.
Дверь открыта, но
Как войти туда?..

1992

СКАЗКИ ДЛЯ НОЧНОГО ОРКЕСТРА

1. Перед ночью (Маленький Рыцарь).

Если не верить зрячим рукам,
Можно не верить в лед.
Шестеро вышедших встали в ряд,
Взгляды - на тень звезды...
Один из Равных сошел с ума,
Выпив из черепа мед,
Прочие просто спалили их сны
И выжгли на небе следы.

В звездах тает последний дракон,
Седьмой, если помнить с Земли.
Из пепла свечей возродится Зверь
Золотой частицей огня.
Серебряный лист закрыл их следы,
Значит, откован меч.
Но Маленький Рыцарь покинет день
На крыльях Лебедя дня.

В северных замках празднуют круг,
Считая, что это щит.
За медным кольцом чей-то тонкий взгляд
В листьях осенних струн.
В плясках деревьев и шуме огня
Только один молчит.
Именно он открывает дверь
За сказку Последних Лун.

Если не верить шуму дождя,
Можно дождаться весны.
Маленький Рыцарь уходит прочь,
Вешая меч на гвоздь.
Это не сказки, поверь, малыш,
Это не больше, чем сны...
Дверь не откроется дважды за миг,
И я здесь всего лишь гость.

2. Сон.

Свечи закапали воском небо, повисшее за спиной.
Слетела стайка умерших птиц с черных блестящих крыш.
За ночью не видно тех, кто остался,
И тех, кого клонит в сон.
Но с кем бы ты ни был, полночь проходит, помни об этом, малыш...

Если в полете подует бриз, значит, приходит сон.
Закрой все окна и выйди в него, выбравший путь огня.
Звезды - просто страницы книги,
В которой записана ночь.
И если вдруг станет страшно, малыш, ты позови меня...

Все просто: поверивший станет петь, допевший сбросится вниз,
Как пепел, что мягко падает с крыши в кофейную гущу на дне.
На этих улицах нет фонарей,
Мы остались одни.
И если рассвет причиняет боль, отдай эти свечи мне.

Полно малыш, есть время дожить, пока не открылось метро.
Ветер всего лишь приносит весть, что кто-то ждет впереди.
Это дорога туманит рассвет,
Чашу с вином - на Весы.
Ты просыпаешься - я ухожу... Я не прощаюсь... Жди...

3. Звездопад.

Если ты еще плачешь,
Собери серебро в ладонь.
Знаешь, это неважно.
Но под окнами ждет тебя конь.
По ночному асфальту
Отобьют копыта набат.
Собери эти слезы, сестра, и отдай мне назад!

По радио объявили, что вчера упала звезда.
И мне страшно, что эта звезда была твоей.
Когда кончится звездопад, я забуду о том, что я мертв,
И отправлюсь на поиски этой упавшей звезды.

Этот город в осаде,
Подожди обрывать удила.
Не заботься о схватках,
В этот вечер ты просто спала.
Когда звезды погаснут,
Когда ветер устанет в пути,
Я сожгу их в ладони и скажу той, последней: свети!..

Когда кончится звездопад, я забуду о том, что я мертв,
И, может быть, мне удастся дожить до утра.

Когда кончится звездопад...

4.Колыбельная.

Спи, малыш...
За окном замолкает листва в темноте.
Завтра будет еще один день, и тебе
Будет сниться, что это лишь сон.
Спи, малыш...
Память - просто капризный зверек,
Что ночами мурлычет котенком у ног,
Чье урчание - рокот времен...
Спи, малыш!
Пусть плакат на неяркой стене
Сквозь листву улыбнется чуть-чуть.
Милый мой, просто дело совсем не во мне.
Милый мой, ты не сможешь уснуть!
Что-то грустно, и больно усталым глазам,
И нетающий лед изнутри
Длится дольше, чем полночь...
Прости, я и сам
Не успел бы к тебе. Извини...
Спи, малыш...

1992