Свадьба в эпоху централизованных империй

Когда чиновник Жэнь Янь был назначен на должность в один из южных округов империи, населённый племенами лаквьетов, он с изумлением обнаружил, что местные жители не имеют представлений о «правильных» брачных обычаях. Движимый стремлением приобщить их к нормам конфуцианской нравственности и морали, Жэнь Янь распорядился, чтобы «все мужчины в возрасте от 20 до 50 лет и женщины от 15 до 40 лет вступали в брак сообразно своему возрасту». Между тем вопрос о том, в каком возрасте молодым людям следует вступать в брак, был в то время предметом оживлённой дискуссии среди знатоков обычаев старины. Ван Чун писал, что хотя брачным возрастом мужчины считалось достижение им 30 лет, а женщиной — 20, фактически это правило постоянно нарушалось. Так, император Хуань-ди женился в 16 лет, а Лин-ди и Сянь-ди — даже в 15. Нередки были и случаи, когда девушки выходили замуж в 13 лет. Распространившаяся в обществе практика заключения ранних браков встречала осуждение со стороны поборников ортодоксального конфуцианства. Ван Цзи, в частности, утверждал: «Супружество — важнейшее основание человеческой морали, причина преждевременной смерти или долголетия. Сейчас принято слишком рано выходить замуж и жениться. Но если человек имеет детей, сам еще не постигнув пути родителя, он не сможет наставлять своих потомков, и это приведёт к преждевременной гибели».

Решение о вступлении в брак принималось родителями, причем инициатива чаще всего принадлежала отцу жениха. Сделав выбор, будущий свёкор сам или через посредника обращался к родителям девушки за согласием на её брак. Иногда, впрочем, бывало и наоборот. Так произошло, в частности, с первым ханьским императором, Гао-цзу, когда он и не помышлял ещё о своей будущей карьере. «Люй-гун обладал даром физиономиста. Лишь увидев Гао-цзу, он стал относиться к нему с величайшим уважением. Однажды он пригласил Гао-цзу к себе домой и усадил на почётное место. Когда все немного опьянели, Люй-гун стал настойчиво предлагать Гао-цзу посидеть ещё немного. Вино кончилось, и Люй-гун сказал: «Я с малолетства определяю достоинства людей по их внешнему виду, и немало их уже прошло перед моими глазами. Но ни один не обладает такими качествами, как вы! Мне хотелось бы, чтобы выв сами оценили себя. У меня есть дочь, и я хочу, чтобы она стала вашей служанкой, держащей в руках совок и метёлку». После выпивки жена Люй-гуна набросилась на него: «Раньше ты говорил, что твоя дочь обладает необыкновенными талантами и её нужно выдать за богатого. Начальник уезда ценит тебя и посватался к дочери, а ты не отдал её. Почему же ты сейчас сам столь безрассудно обещал её Люй Цзи?» — «Женщине этого не понять», — отвечал Люй-гун и отдел дочь за Гао-цзу. Так дочь Люй-гуна стала императрицей Люй-хоу».

Столь же необычным было сватовство известного деятеля начала III в. до н. э. Чэнь Пина, который был беден, но приглянулся будущему тестю. Так или иначе, слово родителей имело решающее значение, и без их согласия свадьба не могла состояться. Поэтому открытым вызовом традиции была история любви поэта Сыма Сянжу и красавицы Чжо Вэньцзюнь, бежавшей из отчего дома со своим избранником.

Выбор невесты определялся в ханьское время несколькими критериями: внешним обликом, происхождением, богатством и т. д.

Когда выбор был сделан, начиналась подготовка к свадьбе. Прежде всего полагалось послать подарки родителям невесты. Соображения престижа требовали, чтобы подарки были обильны и разнообразны. Если глава семейства занимал чиновничью должность, он преподносил тридцать различных предметов, включавших мясо, вино, шёлк и пр. Каждый подарок завёртывался отдельно и снабжался специальной благопожелательной надписью.

Вслед за поднесением подарков родственники жениха осведомлялись об имени невесты: его они до этого могли и не знать. Узнать, как зовут девушку было немаловажно, потому что по имени с помощью гадания устанавливали, нет ли препятствий к браку. Затем по гороскопу определялась дата свадьбы, после чего семья невесты снова получала подарки. Яркое описание сватовства и подготовки к брачной церемонии мы находим в «Песне о жене Цяо Чжунцина»:

Встаёт поспешно с места сват довольный
И, соглашенье снова подтвердив,
К правителю торопится с ответом:
«Я, недостойный, выполнил приказ.
К вступленью в брак судьба благоприятна».
Правитель в радости большой глядит
В календари и памятные книги:
«Удачная свадьба в этой же луне —
Шесть соответствий точно совпадают.
День свадьбы выпал на тридцатый день,
И до него всего три дня осталось.
Пусть к свадьбе приготовится жених».
В тюки огромные кладут подарки —
Как туча чёрная, гора тюков.
Их нагружают в парусные лодки,
Рисованные птицы на бортах,
Над лодками — с драконами знамёна,
И лодки медленно плывут вперёд.
В повозках золотых из яшм колёса,
Стучат копыта вороных коней,
Узорною резьбой покрыты сёдла,
Везут монеты в связках без числа,
Нанизаны на шёлковые нити.
Везут золототканые шелка,
Отборных рыбных яств купить послали
По всем окрестным рынкам и торжкам…»

Тщательно готовились к церемонии проводов невесты из отчего дома. Тем временем в доме жениха собирались гости, пришедшие поздравить молодых. Для собравшихся устраивалось богатое угощение с мясом и вином, требовавшие огромных расходов. Нередки были случаи, когда родителям жениха приходилось залезать в долги, лишь бы пригласить на свадьбу «полную залу гостей». Поэтому многие деятели ханьского времени выступали против соблюдения установившихся в обществе свадебных обычаев. Во время дискуссии между конфуцианцами и легистами, развернувшейся при дворе в 80 г. до н. э., последние высказывали мысль о том, что по соображениям престижа во время свадьбы «богатые стремятся превзойти других, а бедные не хотят отставать от богатых». Вопрос этот приобрёл столь значительную остроту, что в 56 г. до н. э. император Сюань-ди был вынужден обнародовать специальный рескрипт, посвящённый проблемам свадебного ритуала.

«Церемония бракосочетания — одно из важнейших проявлений норм поведения людей, — объявлял Сюань-ди, — а свадьба с вином и угощениями — это то, с помощью чего осуществляется этот ритуал. Между тем некоторые высшие чиновники в округах и наследственных владениях по собственному произволу вводят строгие ограничения свадебного обряда. Они запрещают народу устраивать угощения и выпивку для гостей, пришедших поздравить новобрачных, и тем нарушают простонародные обычаи. Лишать подданных радости не значит наставлять их на путь. Запрещаю вводить эти чрезмерные ограничения!».

M.B. Крюков, Л.С. Переломов, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров "Древние китайцы в эпоху централизованных империй." // М.: ГРВЛ. 1983