Don't go insane
Чимин не может никак успокоиться. С момента, как муж уехал на одну ночь с друзьями, он не может заставить себя оторваться от телефона. Всё смотрит, смотрит и смотрит на этого завораживающего мужчину, не в силах наконец закрыть приложение и сконцентрироваться на том, чтобы приготовить мужу ужин. Даже если Юнги этого и не просит, на самом деле. Давно. С момента, как их брак стал слишком обыденным.
Чимин не помнит, когда они в последний раз ходили вместе на свидания. Да какие свидания… даже просто вместе на улицу. Понятно, что встречаться со знаменитым айдолом никогда не было легко и просто, но раньше у них получалось поддерживать эту искру в отношениях. Тайные свидания, тихие переглядки на премиях, а также тот жаркий секс прямо за сценой на туре Юнги, когда Чимин слишком возбудился после саундчека и, затащив альфу за кулисы, оседлал и как следует трахнул.
Юнги тогда дома в ответ вытрахал его как никогда раньше, устроив целый марафон секса. Последний, кстати говоря. Чимин даже завёл отдельный календарик, где отмечал каждый вечер без секса. И итог дико удручал: два с половиной месяца без близости. И не только секса, а любой близости. Чимин не помнит, когда последний раз муж просто так подходил и обнимал его. Когда они в обнимку сидели на диване перед телевизором и закидывались вкусняшками, несмотря на диету Юнги. И ему этого не хватает.
Он пытался говорить об этом с альфой, выбирал лучшие, по его мнению, моменты, когда тот был не сильно уставшим и не занят, но ответ всегда был одинаковым:
— Сейчас просто работы много, Чиминни, скоро это закончится.
Но это самое «скоро» никак не торопилось наступать, а потому Чимин просто забил на любые разговоры и попытки что-либо исправить, потому что наладить отношения в одиночку без желания второго партнёра невозможно. И вот он здесь, лёжа на кровати, залипает на другого альфу и даже ощущает лёгкие нотки возбуждения в животе. И это убивает.
— Это может считаться изменой? — задумчиво спрашивает себя вслух Тэхён, наблюдая за распластавшемся на кровати другом.
— Не сыпь мне соль на рану, Тэ, — стонет Чимин, наконец откидывая телефон, который тут же подхватывает омега.
— Ну он правда ничё так. В моём вкусе. Рост, пресс, дохуя тату… чем-то на Чонгукки похож, — оценивающе бормочет и снова переводит взгляд на друга. — Могу понять, что ты слюнки пускаешь.
— Хватит! Юнги самый лучший, самый идеальный, самый…
— У вас отношения себя изжили, друг. И ты сам это понимаешь, — тихо констатирует Тэхён, возвращая телефон и подсаживаясь к разбитому Чимину.
— Я не теряю надежды, что всё изменится и наладится…
— Три месяца без секса, это… — цокает языком Тэхён и замолкает, ловя обречённый взгляд.
— Это пиздец, — прикрывает глаза Чимин и падает головой на колени друга.
Тихий стон вырывается из груди непроизвольно. Чимин раздвигает ноги шире, бёдрами толкаясь вперёд, ближе к своей руке. Мужской голос из динамиков помогает тугому узлу возбуждения завязаться сильнее в низу живота — Чимин всегда был падок на низкие голоса, буквально истекая смазкой, когда в песнях муж рычал. Но только на этот раз…
Чимин откидывает эти мысли. Если муж не хочет его трахать, он сам с этим справится. Рукой нащупывает лежащий рядом розовенький новый вибратор кролик и, проведя между влажными складочками, довольно резко вводит в себя, тут же прижимая «ушки» к чувствительному бугорку клитора и выгибаясь от столь сильных ощущений. Пальцы на ногах поджимаются, ему буквально нужно совсем чуть-чуть, чтобы взорваться и громко кончить. Он переводит затуманенный возбуждением взгляд на экран телевизора, ловя страстный дикий взгляд альфы на нём и содрогается от громкого рыка в песне.
Впервые за последние шесть лет не муж доводит его до такого состояния, и от этого осознания в груди что-то ломается.
— Юнги… Юнги, — негромко начинает звать Чимин, метаясь по кровати в попытках уйти от неминуемо приближающегося оргазма. — Юнги! — это измена. Слово буквально красным огнём мигает в голове, а в груди сдавливает сильнее. — Юнги-Юнги-Юнги-Юнги! — канючит омега, с криком кончая на кровать и сжимаясь в позу эмбриона.
Из груди вырывается громкий вой, а слёзы принимаются литься без остановки огромным потоком. Он откидывает резко ставший противным вибратор на пол и, еле дотянувшись, вырубает видео на телевизоре, от которого внутренности скручивает в рвотном позыве в отвращении к себе.
Добивает только аккуратно зашедший в комнату Юнги, который явно пришёл в момент, когда Чимин заметить его не мог. Омега в панике вскакивает, замирая и осматриваясь вокруг в поиске одеяла, чтобы скорее прикрыться.
— Не смотри на меня, уйди, я не готов! — кричит, вскакивая с кровати и хватаясь за покрывало на полу.
— Не говори мне ничего, не смей! — оборачивается к мужу с застывшими слезами в глазах и буквально кричит, срывая связки. — Я не вывожу!
Юнги подхватывает его ровно в момент, когда ноги подкашиваются, и Чимин с громким воем утыкается ему в шею, цепляясь за мужа, как утопающий за спасательный круг. И он действительно утопает. В своей боли, в своих эмоциях и страхах. В своей измене.
— Что с тобой, малыш? — тихо шепчет Юнги, поглаживая омегу по пушистой голове. — Я зашёл в дом, услышал, что ты мастурбируешь и не решился мешать, а потом ты заплакал, и я…
— Почему? Почему не помешал? — снова плачет Чимин, легонько ударяя мужа по плечу. — Я изменил тебе, Юнги! Изменил, понимаешь?! — кричит он и с воем опять утыкается в шею замершего альфы.
— Изменил? — Юнги сглатывает, непроизвольно замирая от новости и готовясь к любой правде.
— Я кончил под чужую песню. Впервые за шесть лет, Юнги! Даже когда мы были не знакомы, я смотрел только твои концерты. Это первый раз, когда я запал на другого певца, ты понимаешь?! — Чимин утирает нос покрывалом и замирает, когда в ответ на его гневную речь Юнги лишь улыбается, а после разражается громким смехом под опешивший взгляд омеги. — Тебе настолько всё равно на меня?
— Господи, Чиминни, малыш, — тихо хихикает Юнги, прижимая гневно вырывающегося младшего ближе к своему телу и принимаясь качать его из стороны в сторону. — Я так испугался, когда ты сказал про измену, а ты имел в виду это. Мой верный омега, прости своего глупого мужа. Я заработался, что перестал уделять тебе время, а потом избегал разговора, потому что боялся, что ты захочешь уйти. Я правда глупый.
— Да, — хнычет Чимин и утирает ладошкой нос. — Плохой глупый муж. Толкнул меня на измену.
— Я извинюсь, если ты мне позволишь, — усмехается Юнги, подхватывая маленького на руки и звонко чмокая в нос.
— Позволю, — смущённо шепчет Чимин в ответ и тихо вздыхает, когда его бережно укладывают на кровать и вытягивают из пледового кокона.
— Маленький, — мягко рычит Юнги, устраиваясь между нежными ножками и опуская взгляд на увлажнившуюся розовую киску. — Как я мог так долго этого избегать…
— Да, плохой, — хнычет Чимин и толкается требовательно бёдрами ниже, ближе к чужому рту, а сам откидывается на спину с громким вздохом, не замечая, как падает на пульт и включает телевизор с тем самым певцом на экране. — Чёрт!
— Это тот счастливчик? — хмыкает Юнги, уставляясь на телевизор и наблюдая за чужим концертом. — Кристиан?
— Да… — смущённо шепчет Чимин, но от глаз Юнги не укрывается, как его влажная киска поджимается и выделяет больше смазки.
— Хороший парень, я с ним знаком, — пожимает плечами Юнги, после чего обхватывает чужие бёдра руками и резко подтягивает ближе к себе. — Но сейчас лучше выключи это, — смотрит исподлобья и тихо рычит, наклоняясь и широко проводя влажным языком от промежности до горошинки клитора. — Я хочу, чтобы мой омега кончил только от меня.
Жадное рычание вырывается из его груди, пальцы сильнее цепляются за нежную молочную кожу бёдер, явно оставляя там собственнические метки. Юнги шумно дышит, уткнувшись носом между излюбленных ножек, наполняет лёгкие этим дурманящим любимым запахом только кончившей и снова потёкшей киски. Он замечает белёсые разводы у дырочки и довольно резко их слизывает одним мазком, чувствуя, как тело под ним вздрагивает.
Чимин не знает, чего ожидать от альфы: тот выглядит слишком сосредоточенным на своём и мешать ему не хочется. Он тихо скулит от ощущения влажного языка между своими складочками, пытается сползти ниже в погоне за большей лаской, но пальцы на его бёдрах сжимаются уже до ощутимой боли, удерживая на месте, и он сдаётся, полностью расслабляясь на кровати. Юнги утыкается носом ему в паховую складку, продолжая шумно дышать и смущать тем самым омегу, медленно ведёт выше по гладкой коже, к выбритому лобку, где останавливается и усмехается. Чимин снова вздрагивает, когда два пальца раздвигают складки, а Юнги с громким чмоком прижимается губами к набухшему клитору в нежном поцелуе, добавляя язык, которым принимается нежно ласкать чувствительный бугорок.
— Ах, Юнги… — слабо стонет Чимин, инстинктивно раздвигая ноги ещё шире и, наконец сползая ниже к чужому лицу, начинает нагло по нему ездить припухшей раскрасневшейся киской.
— Нуждающаяся штучка, — усмехается альфа, снова обхватывая бёдра руками и вжимаясь лицом в чужую промежность, позволяя мужу удовлетворять себя так, как ему нужно.
— Пожалуйста, мне… — Чимин глотает жадно воздух, когда в него проникают смоченные в его же смазке два пальца, которые тут же правильно давят на нужную точку на передней стенке, и выгибается до хруста, — не хватает…
— Тебе мало? Жадная киска, — Юнги ухмыляется, отстраняясь, и сплёвывает на натруженную вагину, увлажняя её ещё больше. — Я заставлю тебя кончить много раз сегодня, малыш.
— М-м-м, отыграешься за три месяца без секса? — улыбается Чимин, смотря из-под пушистых ресниц, и вытягивается на кровати, принимаясь руками оглаживать своё тело.
— Именно, — кивает, жадно следя за каждым движением рук мужа. — Красуешься передо мной, маленькая омега?
— Показываю, чего ты лишился по своей глупости, — фыркает Чимин и, подняв ноги, раздвигает их, чтобы обхватить шею альфы и притянуть ближе. — Глупый, глупый альфа, — улыбается нежно омега и тихо мычит, когда Юнги буквально складывает его пополам.
— Какой самонадеянный малыш, — тихо рычит альфа, влажным от естественной смазки Чимина проводит по его шее, оставляя на запаховой железе смешанный аромат. — Так легко раскидывается словами. Но я же знаю, как близко ты к тому, чтобы кончить.
Под тихий недовольный хнык альфа отстраняется, быстро снимая с себя рубашку и джинсы с бельём, и тихо выдыхает с облегчением, когда толстый член влажно шлёпает мокрой головкой о подтянутый живот. Чимин сводит предательски дрожащие ноги, скрещивая абсолютно возбуждённый взгляд на гордо покачивающемся стволе, и облизывается, тяжело сглатывая. Он буквально чувствует, как между ног снова всё увлажняется и смазка течёт по промежности и анусу, впитываясь в простыни и оставляя за собой мокрые видимые пятна. Юнги всё это видит и хищно облизывается, подходя ближе к кровати.
— Ты так близок, а я ничего ещё не успел сделать, — усмехается и, уткнувшись коленями в матрас, манит рукой омегу, как собачку. — Сделай альфе приятно своим ротиком, омега.
Чимин послушно тащится к своему альфе. С нескрываемым удовольствием становится на колени и берёт в руки потяжелевшие яички, взвешивая и прикидывая, сколько спермы ему сегодня достанется. Юнги нетерпеливо рычит, обхватывает чужую макушку за волосы и буквально утыкает носом себе в яйца, заставляя громко засопеть.
— Твоё место, омега. Запомнил? — скалится альфа и резко возбуждённо выдыхает, когда Чимин поднимает на него взгляд полный любви, обожания и покорности.
— Запомнил, альфа, — послушно повторяет, высовывает ярко-розовый язычок и принимается короткими мазками вылизывать тяжёлые яйца альфы с довольным мурчанием. — Моё место у тебя под членом, — улыбается и самостоятельно лицом прижимается к стволу, позволяя мокрой головке пачкать предэякулятом волосы и щёки.
— Хороший омега. А теперь пососи своим сладким ротиком, — любовно урчит Юнги, наслаждаясь видом заляпанной им же любимой мордашки, и ласково направляет головку между услужливо раскрытых губ. — Ох блядство…
Чимин заглатывает до основания, не давясь. Годы тренировок. Горловому он начал учиться ещё в пятнадцать, когда купил первый резиновый член. С годами навык лишь улучшался, а на практике он его впервые применил на Юнги, а потому за всё время вместе член его изучил от и до. Но каждый раз приходит от него в неописуемый восторг и испытывает чистой воды кайф при минете.
Омега утыкается носом в коротко подстриженные волосы на лобке и шумно дышит, стараясь исподлобья смотреть на своего альфу, зная, как тот возбуждается от такого вида. Чувствует хватку на шее и ещё чётче ощущает мясистую головку у себя в горле. Между ножек всё совсем мокнет, он сидит на мокром из-за собственной смазки пятне и тихо скулит, когда Юнги вжимает его в себя сильнее. Это означает, что пора очень много и часто глотать.
— Святое блядство, — рычит альфа, когда Чимин принимается послушно сглатывать, тем самым стимулируя головку своим горлом и подводя ближе к самому краю. — Хватит, — Юнги пытается отодвинуть от себя омегу, но тот с тихим виноватым поскуливанием лишь присасываетая сильнее, продолжая ласкать головку глотательными движениями, и елозит по покрывалу сильнее, сжимая бёдра до звёздочек перед глазами от удовольствия. — Маленький омега решил тихонько кончить под шумок, да? — усмехается Юнги, на что Чимин виновато хнычет и тут же с громким мычанием явно кончает, сжимая губы на члене так, что сдерживать собственный оргазм становится слишком сложно.
Омега пребывает в прострации. Глаза закрыты, в ушах белый шум, а во всём теле расслабленность и нега. Между ног всё легонько покалывает, напоминая о недавнем оргазме, а в горле всё также любимый член, который омега отпускать совсем не хочет. Но он приходит в себя от лёгкой пощёчины для привлечения внимания и с некоторым трудом распахивает глаза, впиваясь взглядом в немного встревоженный сверху.
— Малыш, ты в порядке? — Чимин кивает, подставляясь под ласковые поглаживания по щекам, и с тихим удручённым хныком отпускает изо рта член, тут же заваливаясь на спину. — Так сильно кончил, что немного отключился, да, прелесть? — Чимин снова активно кивает и тянет ручки к мужу, раздвигая ноги и приглашая его устроиться между ними.
Юнги улыбается, но между разведёнными ногами укладывается, ласково попутно целуя в коленку. Омега вжимает его лицом в свою метку на шее и бессвязно хнычет, выпрашивая то, что альфа прекрасно понимает. Он лижет место укуса, обезболивая, после чего впивается зубами, обновляя метку и закрепляя их запахи снова, чтобы сильнее и ярче пахло от его омеги для других альф. Чимин счастливо замирает и тихо постанывает от едва ощутимой боли, но бёдрами ёрзать не прекращая, очень явно намекая альфе на продолжение.
— Тебе всё мало? — усмехается Юнги и получает в ответ смущённый кивок и лёгкое ощущение влажной киски на члене. — Может, сам себя до оргазма снова доведёшь? У тебя неплохо получается тереться о мой член, как сучка в охоте.
— Альфа, пожалуйста, — выдыхает Чимин, но елозить не прекращает, пытаясь получить хоть немного так нужного контакта.
Юнги не спорит. Обхватывает член и, влажно похлопав по мокрым складочкам, вводит головку внутрь, тут же толкаясь на всю длину и выстанывая от ощущения узости. Эта ненасытная киска буквально сдаивает его, пытаясь забрать в себя всю сперму без остатка, и альфа понимает, что продержаться долго так не сможет.
— Ах, альфа, — пальчики на ногах омеги поджимаются, а на лице расплывается улыбка блаженства, когда Юнги совершает первые плавные толчки внутри него. — Сильнее…
Юнги хмыкает, но ничего не говорит, послушно набирая темп и выбирая позу так, чтобы головка каждый раз проходилась по чувствительной точке на передней стенке влагалища. Чимин сладко постанывает, постоянно облизывая пересохшие пухлые губы, и двигает бёдрами навстречу члену, не в силах лежать без дела. Юнги хватает его правую ногу и без предупреждения закидывает на своё плечо, тут же шлёпая по мягкой ягодице и наслаждаясь алым следом от руки после.
— Игривая нуждающаяся штучка. Я вытрахаю из тебя все мысли о других альфах, — рычит Юнги, неожиданно для себя запоздало испытывая чувство ревности и собственничества. — Это моя киска. Только я имею право заставлять её плакать, ты меня понял?
— Понял, альфа, ах, — стонет Чимин, закидывая на чужое плечо другую ногу и втягивая живот, чтобы увидеть очертания чужого члена в нём.
— Ты моя маленькая омега. Ты дрочишь на меня и на мой голос, а кончаешь ты своей маленькой киской только от моего члена, ты меня понял? — альфа натурально рычит низким опасным голосом, а его клыки удлиняются, что заводит Чимина ещё сильнее.
— Ах, я понял, альфа. Это только твоя киска, обещаю, — он закатывает глаза и, заведя руки назад, сжимает в пальцах подушку, напрягаясь всем телом. — Узел, альфа, мне нужен твой узел.
— А омега заслужила узел? — Юнги вбивается в натруженную хлюпающую киску сильнее, буквально врезаясь бёдрами в чужие и трахает-трахает-трахает на автопилоте.
— Омега заслужила, — канючит Чимин и открывает рот в немом стоне, выгибаясь в спине. — Узел…
— Я наполню тебя спермой до отказа для оплодотверения. Твой живот раздуется от всей моей спермы, и ты будешь хранить её в себе, пока не понесёшь милых щенков. О господи, я заделаю тебе щенков. Ты же выносишь их, омега? — бормочет Юнги в безумии, укладывает большой палец на набухший клитор и принимается усиленно растирать под крик омеги.
— Да, заполни меня, оплодотвори, сделай глупым из-за своего члена, заделай щенков, только дай узел, — скулит Чимин и с громким стоном мокро кончает одновременно с альфой, буквально писаясь под себя.
Юнги с тихим шипением проталкивает набухающий узел в красную кончившую киску и с облегчением спускает всё семя внутрь, обессиленно падая на омегу и удерживаясь лишь руками по бокам от его головы. Чимин громко дышит, восстанавливая дыхание, и играется с мышцами влагалища, наслаждаясь тихими стонами своего альфы.
— Мой омега, — урчит Юнги, переворачивая их на бок и закидывая ногу Чимина себе на бедро, чтобы не потревожить сцепку. — Мой любимый омега.
— Альфа, любимый альфа, — мурлычет Чимин в ответ и снова сжимается на члене, губами ловя тихий стон удовольствия мужа.
Юнги позволяет себе расслабиться и, убедившись, что омега в его объятиях медленно проваливается в сон от переизбытка эмоций, тоже разрешает себе немного вздремнуть.
Их определённо точно ждёт серьёзный разговор после, но сейчас надо как следует восстановиться и набраться сил с любимым омегой под боком.