Два закона

Джон Н. Эндрюс

Им живет всякое существо. Он — Тот, кто создает и поддерживает жизнь во всем живом, и потому имеет безусловное право управлять и контролировать. Именно поэтому Он представлен в Писании как Единый Законодатель и Судия могущий спасти и погубить

Все живое существует благодаря милосердию Творца, и все разумные существа ответственны перед Его справедливым правлением. Из всех созданий, сотворенных Богом для обитания на земле, один лишь человек способен различать между добром и злом, и он один находится под контролем морального закона. Получив однажды дар жизни от Личности которая исполнена бесконечной чистотой, человек сам однажды был невинным, чистым и честным. Он был творением и верным подданным Бога, а Бог был автором его существования и его законным Повелителем. Но на тот момент Бог еще не был для человека Спасителем и Искупителем, потому как человек тогда еще не нуждался в прощении.

Очевидно, что являясь Божьим творением, человек был всем обязан Богу — Автору своего существования, — и по этой причине человек должен был так же безгранично, всем своим сердцем, любить своего Творца. Из-за того что существуют и другие люди, на человека возлагалась еще одна обязанность, а именно — любить своих ближних как самого себя. Эта заповедь также является одной из очевидных обязанностей, потому что другие люди также являются Божьими творениями и имеют такие же права, как и мы. Две эти заповеди отражают суть всего нравственного закона и являются следствием того факта, что мы всем обязаны Богу, и что другие люди, подобно нам являются Божьими творениями.

Оказывая послушание первой из этих двух заповедей, человек не мог иметь других богов перед Господом, он не мог поклоняться идолам, не мог произносить имя Бога обращаясь к Нему без должного почтения, также не мог пренебречь освященным днем отдыха, который был установлен при творении в память о том дне, когда Сам Творец покоился. Также очевидно, что наш долг перед своими собратьями включает в себя наш долг перед родителями и определенное отношение к жизни, целомудрию, собственности, характеру и интересам других.

Таким образом, моральный закон был разделен на две части, выражен в десяти заповедях и имеет неизменный характер. Он основывается на неизменных отношениях, которые человек поддерживает с Богом и со своим ближним. Закон является великим Божьим стандартом праведности, а после грехопадения — этот же закон стал великим средством испытания и индикатором того, что является грехом.

Где же нам стоит искать упоминание о моральном законе? Естественно, в самом начале Библии. Но в книге Бытие мы не встречаем никакого морального кодекса. Как же это объяснить? Разобраться в этом нам помогут несколько фактов. Книга Бытие была написана лишь через две тысячи пятьсот лет после творения. Она была написана много лет спустя, после смерти патриархов, и не являлась для них «руководством к жизни». Бытие — это краткое изложение событий, которые произошли в тот период. Она содержит лишь намек на существующий моральный закон. А книга Исход, которая повествует о времени в котром жил ее автор, знакомит читателя с законом в обстановке величайшей торжественности. В этой книге содержится Закон Божий, данный лично Им и написанный Его перстом на камне. На самом деле, существуют определенные свидетельства, доказывающие то, что ни одна часть Библии не была написана до тех пор, пока десять заповедей не были произнесены и написаны Богом, и, следовательно, десятисловие — это первое, что было написано.

Таково происхождение морального закона и характер его заповедей. То, что закон был провозглашен самим Богом, прежде чем была написана каком-либо часть Библии, свидетельствует о том возвышенном положении, которого он был удостоен. По своей природе закон — представляет из себя не что иное, как выраженные и записанные в нем нравственные принципы. Эти принципы обязаны своим появлением не грехопадению человека, а существовавшим еще до этого события отношениям, между Богом и человеком.

Но в Писании также существует система законов, которая обязана своим происхождением именно греху. Эта система никогда бы не возникла, если бы человек не сделался преступником. Именно нарушение нравственного закона дало жизнь другому закону, — закону обрядов и церемоний, — «тени будущих благ». О жертве за грех не могло бы быть и речи, до тех пор пока человек не стал грешником. В Эдеме не могло быть никаких прообразов и теней, указывающих на будущее искупление через смерть Христа, так как в то время человек еще не нуждался в такого рода искуплении. Кроме того до грехопадения Бог не требовал от человека исполнения каких-либо постановлений, которые относились ко плоти, и которые были даны только до времени исправления, потому как в то время человек еще был свободен от вины. Именно нарушение морального закона стало причиной падения человека. Мотивом к грехопадению Евы послужила фраза, сказанная змеем:

Адам же согрешил, решив последовать за своей женой, а не повиноваться Господу, что в каждом из этих эпизодов, является открытым нарушением первой заповеди.

Когда человек, таким вот образом, стал грешником, в этот момент Бог сразу же побещал предоставить средства для искупления человека, и тогда возник второй вид отношений между человеком и Богом. Так человек стал грешником, нуждающимся в прощении, а Бог стал Спасителем, предлагающим это прощение. Поэтому ясно, что церемониальный закон, направленный на искупление через Христа, возник в результате восстания человека и бесконечной Божьей милости. Если бы человек не согрешил, он не нуждался бы в будущем искуплении, и если бы Бог не позволил Своему Сыну умереть, то Он бы и не устанавливал никакой церемониальной системы, указывающей на это великое событие.

Следовательно, возникновение такого закона является следствием греха, его заповеди носят церемониальный характер, и продолжительность действия этого закона непременно ограничена принесением великой Жертвы, которая только и могла уничтожить грех. Начиная от времени грехопадения Адама и до времени Моисея, эта система прообразов постепенно развивалась, и со времени Моисея до смерти нашего Господа она существовала как тень будущих благ.

На горе Синай Бог провозгласил моральный закон, Он произнес его Своим собственным голосом и написал его Своим собственным перстом. По Его указанию две скрижали, на которых был написан Закон, были помещены в Ковчег Завета, предназначенный для хранения десятисловия

И этот Ковчег, содержащий Закон Божий, был помещен во второе отделение земного святилища — Святое Святых. (Исход 40, Послание к Евреям 9). Крышка Ковчега называлась престолом благодати, потому человек, который нарушил Закон, содержащийся в Ковчеге под престолом благодати, мог найти прощение, окропив его кровью искупления. Вся система церемониального закона была нужна для того, чтобы позволить человеку снова обратится к этому нарушенному закону и являлась прообразом как возвращения помилованных к их наследству, так и уничтожения нераскаявшихся.

Именно Закон, находящийся в Ковчеге, требовал искупления. Церемониальный закон, который определял служение левитов и жертвы за грех, являлся прообразом того, как совершится искупление. Нарушенный закон находился под престолом благодати, а кровь жертвы за грех кропилась на крышку Ковчега — таким образом кающемуся грешнику даровалось прощение. Был совершен конкретный грех и, следовательно, существовал действующий закон, который человек в этот момент нарушил. В тот момент искупление еще не совершилось, поэтому и существовала необходимость в великом прообразе левитских жертвоприношений. Истинное искупление, в тот момент когда оно совершилось на кресте, являлось исполнением прообразного служения, которое было только тенью жертвы Христа. Другими словами, прообразная система богослужения относилась к тому Закону, который находился в Ковчеге, и указывала на то, что закон требует настоящего искупления. Также необходимо, чтобы закон, требующий искупления для спасения грешника, сам по себе был совершен, иначе бы вина, по крайней мере, частично, лежала бы на Законодателе, а не полностью на грешнике. Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что искупление, когда оно было совершено, не устранило нарушенный закон, и это прекрасно, но было предназначено для того, чтобы снять вину с человека, который преступил закон.

В Новом Завете мы находим великий прообраз всех жертвоприношений и здесь мы встречаемся с истинным искуплением которое отличается от левитского служения. Смерть нашего Господа, Иисуса Христа, как великой жертвы за грех, является исполнением всех левитских жертвоприношений. Служение Иисуса в небесном святилище является великим исполнением левитского священства (Евр. 8). Само небесное святилище является великим оригиналом, по образу которого было создано земное святилище.

И в Ковчеге Божьего Завета в небесном храме находится великий оригинал Божьего Закона.

Итак, в Новом Завете вместо прообразного, мы уже встречаемся с истинным искуплением. Мы так же встречаемся с Первосвященником, Который Сам не нуждается в искуплении и не должен приносить жертву за Себя, а также с тем, что кающемуся грешнику даровано прощение, и в то же самое время мы видим что закон, нарушенный человеком, был возвеличен и прославлен.

Новый Завет изобилует множеством ссылок указывающих на существенные различия между двумя законами. Подкрепленные фактами из Ветхого Завета, эти различия становятся еще более различимыми более ясными и очевидными.

Таким образом, об одном законе сказано, что он был дан «по заповеди плотской» (Евр. 7:16), а о другом сказано «Ибо мы знаем, что закон духовен» (Рим. 7:14). Один закон «бывшее рукописание, которое было против нас», и которое «он взял от среды и пригвоздил ко кресту» (Кол. 2:14), другой закон — «закон царский», о котором, как утверждает Иаков, «делая грех, человек оказывается преступником закона» (Иак. 2: 8-12).

О первом законе сказано, что «необходимо быть перемене и закона» (Евр. 7:12), второй — это тот закон, о котором говорит Христос: «Доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Матф. 5:18). Один закон «имея тень будущих благ, а не сам образ вещей» (Евр. 10:1), и о котором также говорится «относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления» (Евр. 9:10), другой — моральный кодекс, о котором Иоанн сказал: «Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие» (1Ин. 3:4). Первый — это «иго, которого не могли понести» (Деян. 15:10), второй — это «закон свободы, по которому мы будем судимы» (Иак. 2:8-12). Одним из них является тот закон, который Христос упразднил Плотию Своею (Ефес. 2:15), другой — тот, который Он «пришел не нарушить, но исполнить» (Матф. 5:17). Одним из них является тот закон, который Он «пригвоздил ко кресту» (Кол. 2:14), другой — тот, который Он пришел «возвеличить и прославить» (Ис. 42:21).

Один закон был отменен из-за его «немощи и бесполезности» (Евр. 7:18), о другом законе Павел спрашивает: «Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак, но закон утверждаем» (Рим. 3:31). Одним из них является тот закон, который был стеной разделения между евреями и язычниками (Ефес. 2:14), другим был закон, о котором говорится, что даже у язычников «дело закона написано в сердце» (Рим. 2:12–15), и «которому подчиняется всякая тварь» (Рим. 8:19).

Одним из них является закон заповедей, о котором говорится в послании к Ефесянам (Ефес. 2:15), другой закон — это заповеди Божии, которые должно соблюдать, потому что в этом всё для человека (Еккл. 12:13), заповеди, которые были провозглашены третьим ангелом в Откровении (Откр. 14:12), и которые соблюдали прочие от семени жены, с которыми вступил в брань дракон из Откровения (Откр. 12:17), и в Откровении о них говорится: «Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами» (Откр. 22:14).

Существует огромная разница между этими двумя законами. Первый — это царский закон, который возвеличен и удостоен чести, свят, праведен, духовен, добр. Другой же — плотский, который являлся лишь тенью, обременительный, он был упразднен, взят от среды и пригвожден ко кресту и отменен из-за его немощи и бесполезности.

Те, кто должным образом исследуют слово истины, не будут никогда соединять эти принципиально разные законы, а также не станут применять к Божиему Царскому Закону принципы, которые использовались при соблюдении «бывшего о нас рукописания.»

Десять заповедей представляют собой совершенный кодекс, и это вытекает из следующих фактов:

1. «Господь изрек слова сии» своим собственным голосом, и сказано: «и более не говорил» (Втор. 5:22), как доказательство того, что он дал совершенный закон, который не требует дополнений.
2. Он Сам, Своим перстом написал заповеди на двух скрижалях — еще одно доказательство того, что это был совершенный и полный моральный кодекс.
3. Он поместил этот закон под престол благодати, что является очевидным доказательством того, что именно этот закон требует искупления.
4. Он ясно повествует о том, что Сам написал на двух каменных скрижалях «закон и заповеди» (Исх. 24:12).

Заповеди этого закона мы можем встретить в различных местах пятикнижия Моисея, здесь эти заповеди порой стоят рядом с предписаниями церемониального закона. В книге Второзаконии 6:5 и в Левит 19:18, мы можем заметить как в этих двух местах суммируется то, что было написано на первой скрижали. И существует только одно место в котором, нравственный закон излагается обособленно без церемониального закона, смешанного с ним, и это в десяти заповедях.

Исследование «царского закона» из послания Иакова и «бывшего рукописания» из послания к Колоссянам помогут дополнительно прояснить различия между этими двумя законами: один закон постоянно действует и существует, а другой упразднен.

1. Закон, о котором говорится здесь, не отменен, ибо он указывает на грех людям нарушающим его.
2. Это ветхозаветный закон, он взят из Писания.
3. Вторая часть закона процитирована здесь для того, чтобы продемонстрировать грех по отношению к ближнему. Иаков цитирует вторую из двух великих заповедей, которая является сущностью второй скрижали (Рим. 3:19), ссылаясь на нее же.
4. В своем послании Иаков показывает, что десять заповедей являются предписаниями царского закона; из его цитаты мы узнаем, что тот, кто нарушает одну заповедь, становится виновным во всем; и это самое серьезное предостережение о недопустимости нарушения любой из десяти заповедей.
5. Иаков свидетельствует о том, что тот, кто нарушает одну из заповедей десятисловия, становится виновным в нарушении всего закона.
6. И, наконец, Иаков торжественно заявляет, что по закону свободы совершится Великий суд над грешниками. Нерушимый закон Иакова — это тот закон, который был провозглашен Господом на горе Синай, и который Он Сам начертал своим перстом на каменных скрижалях.

Если «бывшее о нас рукописание» и «царский закон» о котором пишет Иаков — одно и то же, то тогда Павел и Иаков противоречат друг другу. Но мы знаем, что они писали под влиянием Святого Духа, и каждый из них излагал истину Божию. Мы видели, что нерушимый закон Иакова имеет прямое отношение к десяти заповедям. Следовательно, закон, о котором Павел говорит как о законе, который был упразднен, не является законом, который был начертан перстом Божьим. Следует отметить, что закон, который был отменен, был тенью, и был установлен лишь до смерти Христа.

Закон же, который был положен в Ковчег, не являлся тенью, но был тем самым законом, который сделал жертву Христа необходимой.

Ни один из пунктов о которых говорилось выше что они были упразднены, нельзя отнести к десяти заповедям, кроме термина «суббота». В соответствии с Книгой Исход, Господь установил три праздника (Исх. 23:14); также термин «суббота» в оригинале употребляется во множественном числе. Итак, если вышеописанное постановление относится к субботе из четвертой заповеди, то значит, что Павел противоречит Иакову? Какие факты говорят об этом?

1. В соответствии с Книгой Левит, в церемониальном законе описаны по крайней мере, четыре ежегодных субботы (Лев. 23:23–39), а именно: первый, десятый, шестнадцатый и двадцать третий дни седьмого месяца.За исключением субботы Господней, субботы, которые являлись предписаниями церемониального закона, были связаны с новолуниями и праздниками. Это полностью соответствует тому, что написано в послании к Колоссянам. Следовательно, Павел не противоречит Иакову.
2. Суббота Господня была освещена, то есть «отделена для святого употребления» в Эдеме. Она была «создана для человека» еще до грехопадения. Следовательно, не относится к «рукописанию, которое было против нас, которое Господь взял от среды и пригвоздил ко кресту» (Кол. 2:14).
3. Суббота не являлась тенью жертвы Христа, ибо была установлена Богом до грехопадения. Суббота — не тень, указывающая на искупление; напротив, она является памятником, указывающим на творение.

Таким образом, ясно, что отмена бывшего о нас рукописания в тоже самое время оставляет в полной силе все предписания Царского Закона,Закона десяти заповедей, а также что закон, являющийся тенью будущих благ, указывающий на смерть Христа, должен быть отменен по прошествии определенного события. И напротив, нарушенный нравственный закон стал причиной того, что привело нашего Спасителя положить за нас Свою жизнь. Также о святости десятисловия можно судить по тому факту, что Бог позволил Своему единственному Сыну принять на Себя проклятие всего мира и умереть за наши грехи.

Читатель, восстаешь ли ты против закона Божьего? Если это так, я умоляю тебя сложить руки в молитве и молить о прощении через кровь Иисуса, пока проклятие Закона не обрушилось на тебя.

Оригинальная статья:THE TWO LAWS
https://m.egwwritings.org/en/book/1197.89