Истанбул

Трудно доставать из памяти поездки прошлых лет. Стираются названия улиц, музеев и площадей, путешествие становится чередой ярких смазанных кадров, за которые даже не уцепиться, чтобы еще раз пережить приятные моменты.

Но недавно, старательно собирая мозаику событий, я наконец написал рассказ про Будапешт. Публиковал его я по частям, и под одной из них подруга молодости, с которой мы однажды летали в бывший Константинополь оставила комментарий:«У тебя нет случайно такого рассказа про Стамбул?»

«Есть» — хотелось ответить мне, но год назад я нечаянно стёр все заметки о путешествиях. И вот сегодня, бездумно листая почту, я добрался аж до 2016-го года и обнаружил большую часть своих черновиков, которые отправлял тогда на суд папе. Среди них нашёлся и черновик озаглавленный «Стамбул».

Что ж, если и есть в жизни «знаки», то это один из них.

***

Мы попали в Стамбул после пересадки в Кишинёве, на крыльях молдавских авиалиний, где нас кормили бутербродами и щедро поили вином. Пересадка длилась всего сорок минут, за это время мы успели выйти в интернет, заинтриговать подписчиков фотографией из заграничного аэропорта и отстоять очередь на посадку. Полупустой самолёт только набирал высоту, а сидевшие через проход от нас турки начали разливать по пластиковым стаканчикам крепкий алкоголь. Сквозь иллюминаторы светило солнце, преломляясь в одноразовой посуде соседей и настроение у всех было прекрасным. У нас с подругой даже появилась «своя» песня на поездку, как сейчас помню, при каждом удобном случае мы напевали «All hands on deck». Перебивая друг друга мы придумывали куда обязательно надо сходить в Стамбуле, а потом осаживали себя — главное ощутить атмосферу города, а не отметиться у каждой достопримечательности.

Мы не заметили как пилот объявил посадку, шасси коснулись турецкой земли и люди с соседних сидений стали просить меня помочь достать их вещи. Покинув самолёт, мы с Мери оказалась на Востоке. Пока это был только аэропорт, но куда ни посмотри, везде уже виднелись мужчины в просторных белых одеждах, сопровождаемые закутанными с ног до головы женщинами в чёрном, а вокруг суетились дети, которых было не меньше, чем чемоданов. На фоне таких процессий загорелые кудрявые европейские хиппи с гитарами за спиной, румяные русские семьи с авоськами, звенящие алкоголем из Duty Free, и прочие «белые» выглядели как-то неполноценно — слишком разукрашенные, разодетые, желающие быть особенными, они становились похожи на гору разноцветных конфетти. Безусловно, восточные традиции вызывают много споров, они далеко не совершенны, впрочем как и западные «тенденции» и «тренды». Но тогда в аэропорту я позавидовал внешней простоте людей из Азии. Хотя, они явно были гораздо богаче большинства путешественников с непокрытой головой.

Очередь на паспортный контроль пошатнула наше вдохновленное настроение — она была огромна и медлительна. Как и русская женщина, за которой мы встали. Дама потела и материлась, недовольная всем вокруг. Размахивая журналом, как веером, она разносила аромат своего взмокшего тела на пару метров вокруг, заставляя всех вежливо пятиться. Женщина путешествовала вместе с мужем и сыном, которым доставалось больше всех — то они не так поставили сумки, то достали не ту бутылку воды. В любом аэропорту в очередях можно встретить много интересных типажей, но соотечественников я узнаю из тысячи прочих. Мы терпели родную брань и злобу на окружающий мир где-то полчаса и вот настала наша очередь показывать свои лица офицерам пограничной службы.

— Цель визита?

— Туризм.

— Где вы остановитесь?

— Вот адрес.

— Добро пожаловать в Турцию.

Как только мы вышли из здания аэропорта, на нас набросился местный климат — влажный и жаркий, а вместе с ним и таксисты, выкрикивающие названия центральных районов города. Где-то нужно было найти общественный транспорт, и я крутился во все стороны в поисках указателя «Train» — в каждом большом городе есть что-то вроде Аэроэкпресса. Но Мери заметила указатель первой и дёрнула меня за руку:

— Игорь, нам обратно! Поезда ходят прямо оттуда!

Мы только прилетели, а мои навигационные способности уже подвели. Признаться, тогда я чувствовал себя важным и опытным путешественником — у меня в загранпаспорте штампов было больше, чем у большинства друзей, да и что уж говорить — я «мужик», а значит должен быть главным. Но, не тут то было.

Вернувшись под защиту аэропорта и кондиционеров мы быстро нашли путь до метро, купили билеты и узнали, что маршрут до отеля не такой простой: после подземки нас ожидала пересадка на трамвай. Там-то и возникли сложности. Оказавшись на трамвайной остановке, мы не смогли понять в какую сторону ехать, а нужный нам маршрут уже прибывал. Зайдя в вагон на удачу, мы всё же решили уточнить направление у кого-то из пассажиров. И тут снова всё организовала Мери.

— Подожди, — сказала она с загадочной улыбкой, развернулась и заговорила с женщиной которая ехала со своей большой семьёй. Кажется, они зашли вместе с нами. Как только Мери произнесла первое слово, явно не на турецком, английском или русском, вся семья заулыбалась, каждый что-то ответил или кивнул. Я не сразу понял, что происходит. Мери снова повернулась ко мне: «Дай телефон». Там у меня был записан адрес отеля. И снова вернулась к беседе с семьёй. Судя по всему, нужная информация уже была получена, но разговор продолжался еще пару минут — расспросы о жизни и пожелания всех благ. Как же я не понял сразу. Армяне. Я подумал о том, как обычно «рад» видеть русских за границей, вспомнить даже ту женщину в очереди на паспортный контроль, и как по-настоящему были рады друг другу Мери и совершенно незнакомая ей семья. Но вслух я отшутился: «Вот вы, армяне, всегда найдётесь!». Выяснилось, что мы ехали не в ту сторону.

Пересев на нужный трамвай, мы ощутили на себе все прелести турецкого часа пик. Нас почти что прижало к стёклам, через которые и началось наше знакомство с городом.

У меня есть одно правило в поездках — не разочаровываться в первый день. Потому, что на пути от самолёта до отеля ты часто видишь не достопримечательности с открыток, а спальные районы, промзоны, гетто, заброшенные дома и мусор. Стамбул не стал исключением. Всё что мы видели — одинаковые пятиэтажные дома песочного цвета, с узкими улицами между, натянутые на каждом балконе бельевые верёвки, обшарпанные стены и магазины на первых этажах. Я всё надеялся увидеть Nike или Apple Store, но мелькали только Naik, Cheap Mobile Service и Doner, да ещё и магазины с шубами, в Турции без них никуда. Когда мы проехали самые густонаселенные районы, людей в трамвае стало меньше, а за окном, то тут, то там, стали появляться какие-то древние стены, сувенирные лавки и магазины сладостей и кофе. Но самое главное, на остановках из открытых дверей пахло морем.

Когда его запах уже проник в салон окончательно, а между домами иногда мелькали отблески большой воды, гугл карты показали максимальную близость отеля к трамвайным путям и мы вышли.

Первое что я увидел — на лавочке сидел белобородый старик с папиросой. Он походил на моряка из старых фильмов или на неухоженого, слегка одряхлевшего Хэмингуэя. Старик посмотрел на нас, улыбнулся одними глазами и… наверное, что-то сказал. Трудно вспомнить. Вообще, этот турецкий Хэмингуэй остался в моей памяти просто как фотография — мимолётная, но почему-то очень яркая деталь поездки. Да, он точно что-то сказал, потому что потом мы шли довольно уверенно — скорей всего старик указал направление, где находится отель. Пройдя мимо магазинов с мехами, восточными аксессуарами и какой-то стройки, мы оказались у нашего жилища на ближайшие три ночи. Начался ритуал вежливых формальностей от администратора — «как вы долетели?», «можно ваш паспорт?», «вот пароль от wi-fi», «завтрак начинается в 7:00», «вот ваш ключ». Нам очень хотелось отдохнуть, поэтому с нетерпением выхватив ключи и паспорта, мы направились к лифтам. Когда открылись двери, я увидел зеркало и не упустил возможности пошутить, что кто-то тут точно будет фотографироваться каждый день. Забегая вперёд — так оно и случилось.

Проехав четыре этажа, мы нашли свой номер, который оказался рядом с лестницей обитой ковролином, и, приложив магнитный ключ, вошли.

С трёхвёздочными отелями никогда не угадаешь. Бывает, везёт и после путешествия ты всем рассказываешь о заоблачном для этого рейтинга комфорте, бывает наоборот — одна звезда кажется лишней и ты радуешься только цене, а иногда попадется «типичная трёшка» — ни больше ни меньше, что заплатил, то и получил.

Наш номер был как раз из таких. Главная его достопримечательность — окна от потолка до пола, которые открывались настежь, демонстрируя прекрасный вид на стройку. А вот всё остальное — стены с полосатыми обоями, ковровое покрытие на полу, мебель и сам воздух, пропахший сигаретами — словно выталкивали на улицу, на встречу приключениям. Пятизвёздочные отели такой заботой о прогулках путешественника не могут похвастаться.

Мы не стали сопротивляться и направились к морю. Запах рыбы и водорослей, крики чаек, шум волн и разгорающийся закат создавали настроение и заставляли радоваться жизни. Пока Мери безуспешно боролась с волосами, которыми всё никак не мог наиграться ветер, я пытался сделать удачный кадр. Передать атмосферу первого вечера в Стамбуле. Сейчас уже не уверен, стоило ли таскать с собой огромную камеру и два объектива, особенно учитывая, что большинство снимков утеряны. Это вечная дилемма человека с фотоаппаратом — радоваться моменту или пытаться его запечатлеть.

Мы не знали, куда идти — манил каждый поворот, каждое здание вдалеке. Улицы Стамбула оказались полны попрошаек: матери с детьми, целые семьи, спящие на картоне, инвалиды со всеми своими пожитками в одной тележке на краю тротуаров. Такие виды всегда отрезвляют русского путешественника — не только у нас в стране есть бедность и безразличие властей. Но, как и все путешественники, мы не стали заострять внимание на социальные проблемы страны и предпочли любоваться мечетями, тускло освещёнными улицами с восточными товарами и морем. Мы даже рискнули дойти до моста и пройти несколько метров, но потом повернули назад, отложив дальние прогулки на завтра.

Углубившись обратно в город, мы набрели на переулок, где днём, кажется, располагался продуктовый рынок. Магазинчики выглядели бедно, а на протяжении всего переулка между домами были растянуты старые тенты и какие-то ткани — укрытие от непогоды. Продавцы уже убирали товар, играли в нарды, о чём-то горячо спорили и пили чай из небольших сосудов без ручки (чисто восточная посуда для чая).

— Давай посмотрим, что там? — Мери была явно готова к приключениям больше чем я.

— Уверена? Местечко не внушает доверия

— Да пойдём! Там точно должно быть интересно!

Мы уже проголодались, а находясь на Востоке обязательно надо найти место со здешней едой. Меня останавливал только слабый с детства желудок. Я до сих пор не забыл, как в детстве папа возился со мной в первые дни каждой поездки на юг.

Миновав пару кафе мы остановились у того, где ещё горел свет и повара активно что-то жарили. Мы попросили меню. Помню как сейчас — 22 турецкие лиры за двоих. Разговорчивый и улыбчивый повар принёс две огромные тарелки с овощами, приправами, булгуром, курицей и горячими лепешками. Такой ужин сразу успокоил все волнения о новом месте.

Когда мы доели, уже стемнело. Настала пора вернуться в номер и выспаться перед следующим, полноценным днём в Стамбуле.

На утро проснулся я рано и где-то час лежал, не зная чем себя занять. В такие моменты часто задумываешься о будущем — планы, мечты и надежды. Интересно, ведь получается тогда я думал о себе сегодняшнем. Стал ли я тем, кем хотел?

Когда Мери проснулась, мы спустились на завтрак. Там подавали фасоль в томатном соусе, разные сыры, хлопья, яйца, йогурты, соки, булочки и восточные сладости. Моя спутница назвала завтрак «континентальным» и хоть я до сих пор так и не понял, что конкретно это значит, мне было вкусно.

День в Стамбуле начался с прогулки до какого-то рынка. Сейчас я сознательно не ищу названий мест и улиц, которые мы посетили, потому что хочу отразить путешествие каким оно было — спонтанным, без путеводителей и обязательного списка достопримечательностей.

Рынок сразу опутал нас лабиринтом торговых рядов, обдал запахом специй, цитрусов, кожаных изделий, кальянов, оглушил музыкой из дешёвых мигающих динамиков. Отовсюду доносились возгласы на турецком, английском и ломанном русском. Вокруг рынка находились исторические постройки из белого камня, а над ним, где-то на холме величественно возвышалась главная мечеть Стамбула. К ней мы и направились, миновав торговые ряды. Задача оказалась не из лёгких. Во-первых, подъём оказался достаточно крутым, чтобы останавливаться и переводить дыхание. Во-вторых, мы несколько раз поворачивали не туда. Приходилось спускаться и начинать по новой. Где-то в середине пути нам повстречался торговец соками. Свежие цитрусовые превращались в бодрящий напиток на глазах у покупателя, разнося аромат по округе не хуже Макдоналдсов у метро в Москве. Пара монет, минута отжима, десятки вопросов о России от продавца и вот мы идём дальше с бодрящим напитком в руках.

Почти за каждым поворотом было красиво и, как мы тогда любили говорить, аутентично. Приходилось останавливаться и делать фото. В неодиноких поездках флешка заканчивается в два раза быстрее — ведь на неё записывается не только красивая местность, но и красота человека, разделяющего с тобой путешествие.

Наконец, мы добрались до Голубой Мечети. Построенная на месте византийского Большого дворца, она сочетает в себе два архитектурных стиля — османский и византийский. Минаретов у мечети на два больше, чем положено — целых шесть, что добавляет зданию изящества. Сначала мы оказались во внутреннем дворе из белоснежного камня с красивыми арками по контуру и тяжелыми резными деревянными дверьми. Сделав пару снимков, мы подошли ко входу в мечеть. Сняв обувь, я спрятал свои кроссовки как можно дальше — печальный опыт давней поездки в Индию.

Храм поражал своим простором, но, в отличие от христианских, которые увлекают взгляд посетителя наверх, в мечети хочется смотреть вокруг. Аскетичное убранство: витражи, похожие на католические, расписной потолок, и подвешенные по большому кругу в центре светильники — вот, пожалуй, и всё, что отвлекает человека в мечети Султанхамед. Туристам в храме выделено специально огороженное место у входа, всё остальное — молящимся. Для меня главным отличием от католических храмов стало отсутствие устрашающего величия Бога и большая сосредоточенность на единстве людей одной веры. И при этом, в мусульманском храме ты явно ощущаешь себя чужаком. Возможно, дело в фильмах или новостных сводках, но чувство настороженности в мусульманской стране покидало меня редко.

После Голубой мечети мы снова гуляли по западной половине города, отложив пересечение мостов на следующий день. Стамбул, а вообще правильно говорить Истанбул, разделён проливом Босфор на две части, которые разительно отличаются друг от друга. Западная, или Европейская сторона — это бывший Константинополь. Последний оплот великой Римской империи, захваченный турками в 15-м веке, сейчас выглядит как типичный Восток. Мечети, базары, древние полуразрушенные стены и монументы, даже храм Святой Софии, переделанный турками в мечеть Айа-София, ныне — музей. Именно это строение в десятом веке увидели русские послы в Византию и написали князю Владимиру, крестившему Русь: «Это похоже на рай».

В тот день мы нагуляли много тысяч шагов — в путешествиях всегда интересно отслеживать в телефоне карты и расстояния. В конце дня, пока бродили по пристани, мы наткнулись на причал, откуда ходили паромы до Принцевых островов. Сфотографировав расписание и выбрав рейс на девять утра, мы отправились домой. Завтра нас ожидало морское путешествие.

Если Босфор делит Стамбул, то нас с подругой разделял звонок будильника. Вот уже второй день я просыпался сильно заранее, а Мери — не спешила вставать и после звонка. Поэтому пришлось спешить. Из отеля мы вышли за полчаса до парома, умудрившись по дороге купить еды. Согласно навигатору наш путь должен был составить двадцать пять минут. Сев в трамвай, постоянно поглядывая на часы, я и волновался и отшучивался. Но у Мери, кажется, был свой план — положиться на случай.

— Ну не успеем, дождёмся следующего парома! — улыбалась она.

— Но будет поздно! Пока доплывем, уже настанет полдень! Считай, половина дня потеряна! А последний паром обратно в пять!

— Ну и?.. Нам что, не хватит пяти часов, чтобы посмотреть остров?

— Целый остров? Ну не знаю...

Выбежав из трамвая, мы обрадовались, что паром еще не отчалил. Правда, он был забит битком — люди занимали все места внутри и толпились на двух палубах. Оказалось, на посадку уже никого не пускали — за пять минут до отправления вход закрывался. Мери засмеялась в голос, я остановился и закатил глаза к турецкому небу. В одиночку я бы везде успел. Следующий рейс через час. Мери захотела мороженного, я принципиально отказался, потому что планировал злиться и отмалчиваться час, до следующего отправления, чтобы потом кичиться своей правотой. Конечно, и этот мой план провалился. Спустя минут десять мы уже вместе смеялись над опозданием, сидя на бетонной пристани, свесив ноги и уплетая мороженое. Время пролетело незаметно и следующий паром оказался почти пустым. Мы спокойно выбрали уютные места у окна, и вот уже берег стал медленно отдаляться. Нас плавно покачивало на волнах, разбегающихся в разные стороны от бортов, вокруг судна собрались чайки. Птицы парили так близко, что казалось, не будь между нами окна, можно было бы потрогать их руками. Ярко светило солнце и настроение окончательно наладилось. Напротив нас, на лестнице, ведущей к верхней палубе, разместилась шумная турецкая молодежь. Один из ребят вытащил из чехла гитару и ударил по струнам. Эд Ширан. Чьи песни ещё можно играть на гитаре, чтобы понравилось всем на любом континенте и даже в проливе между ними? Мы с Мери переглянулись. Она оказалась права. Зачем куда-то спешить?

Полтора часа спустя паром причалил к берегу. Первое, что я заметил, а точнее почувствовал — любимый запах кукурузы. У нас было немного наличных денег и я посмотрел на подругу, в шутку изображая ребёнка, клянчующего у мамы вкусности. Мери отсыпала мелочь, которая у неё осталась, и вот я стал счастливым обладателем варёной кукурузы.

Вообще, Принцевых островов пять, но мы доплыли до последнего — здесь запрещены любые машины и люди передвигаются либо на велосипедах, либо на повозках, запряжённых лошадьми. Мы пошли искать пункт велопроката. Так интересней и дешевле. Удивлял буквально каждый дом и казалось, что остров вовсе не турецкий, а греческий. Нам даже встретился двор, где звучала определённо греческая музыка и люди в национальных костюмах танцевали сиртаки. Оказалось исторически так сложилось, что на этом острове действительно живёт много греков.

Городок поражал красотой — хотелось заглянуть за каждый забор, за каждые ярко раскрашенные деревянные ставни. А ещё, мы не сразу заметили… но на улице и правда нигде не было машин. Даже припаркованных. В 21-м веке это редкость. Пожалуй, я видел такое впервые — целый город, пускай и небольшой, совсем без автомобилей. Очень хочется снова оказаться в той тёплой, безмятежной тишине.

Раздобыв довольно старенькие велосипеды с корзинками на руле, мы выехали на дорогу и поняли, что можно смело гнать по середине улицы и не переживать что сзади нас настигнет машина.

Дорога петляла то через заросли, то мимо чьих-то хозяйств, то по серпантину, откуда открывался захватывающий вид на море. Наверное, только в тот момент и получилось осознать происходящее и насладиться моментом. Как странно в повседневной жизни не думать о завтра, не мечтать о чём-то, не планировать, а обнаружить себя здесь и сейчас.

Мы остановились и положили велосипеды на гравий. Ниже дороги я заметил большие валуны, по которым захотелось пробежаться, поддавшись нахлынувшему чувству свободы и счастья. Очевидно, через пару часов проснётся голод, а через пару дней придётся вернуться в Москву к своим делам, но именно в тот момент меня ничего не тревожило. Хотелось только слиться с природой вокруг. Перепрыгивая с камня на камень, я подошёл к самому обрыву. Огромный мир вокруг был одновременно и очень тихим, и переливался множеством звуков. Стрёкот кузнечиков, далёкий шум волн, жаркий воздух словно гудел, пронизанный лучами полуденного солнца. Не знаю, сколько я так простоял, пока меня не окликнула Мери

— Поехали дальше!

— Да, давай… только сфотографируй меня здесь, — я повернулся и увидел подругу с телефоном:

— Уже!

Это было самое безлюдное место. Дальше начали попадаться постройки и вот мы снова попали в какое-то поселение. Оказалось, на острове есть пляжи, но все платные. А учитывая, что на календаре начало мая, никто из нас не рассчитывал залезать в воду. Правда, у Мери оказался купальник — она собиралась позагорать. Так что мы решили остановиться здесь на часок. Узнав, что оплатить придётся целый день, нам стало жалко отдавать такие деньги. Набравшись смелости для социальных контактов с незнакомыми людьми, я разыскал менеджера и попросил скостить цену: «...we need only one hour! Maybe even less!». Оглянувшись на практически пустой пляж, управляющий согласился. Не помню, сколько пришлось отдать, но мы остались довольны. И вот он я в черных трусах, надеюсь, издалека похожих на плавки, рассекаю Мраморное море. Вода оказалась довольно холодной, но на контрасте с жарким воздухом было очень хорошо. Заряд свежести на ближайшие часы обеспечен.

После пляжа пришлось взбираться на гору и на велосипедах это оказалось нетривиальной задачей. У моего двухколесного коня слетела цепь, а Мери не заметила и укатила вперёд. Обернувшись, она негодовала, отчего я качу велосипед, а сам иду рядом. Я тоже успел позлиться — ведь никто меня не подождал. В итоге я поправил цепь и догнал Мери. Мы посмеялись над недопониманием и всё закончилось тем, что я на спор завёз оба велосипеда на гору, держа руками рули. После купания в холодном море чувствуешь себя в разы активней.

Уже на подъезде к пристани толпилось много народу — на хорошие места на обратном рейсе можно было не рассчитывать. Мы разместились прямо на корме, свесив ноги за борт. На пароме разносили горячий чай, который был очень кстати — вечерний морской ветер оказался холодным. Мы слушали музыку в одних наушниках, любуясь закатным солнцем и приближающимся городом. Я отдал Мери свою кофту, во-первых, ей было явно холоднее, чем мне, во-вторых, мне нравилось, как воздух с солёными брызгами окутывает тело, окончательно сдувая всю усталость после российской зимы.

Когда паром причалил, нас ждал сюрприз. Мы оказались не на той стороне города. Вот и посетили Восточную часть Стамбула. Это был последний рейс у этой пристани на сегодня, и можно было начать волноваться. Но после острова мы были готовы к приключениям, так что, узнав у прохожих маршрут, быстро нашли нужную автобусную остановку. Сев в двухэтажный автобус, и застряв в пробке, мы успели немного рассмотреть жизнь людей на этой стороне. Здесь было всё «как в Европе». Магазины известных брендов, торговые центры, СПА салоны, ничего для туристов и всё для жителей, как нам показалось — довольно обеспеченных. Спустя пятьдесят минут автобус доехал до другой пристани, откуда отправлялся паром до «нашей», Западной стороны города. Снова запах жаренной рыбы, шум сувенирных лавок, попрошайки на каждом углу и силуэты мечетей, освещенные лунным светом.

Следующий день в Стамбуле прошёл спокойно и, можно сказать, быстро. Мы прокатились на метро, погуляли по центральным паркам, посидели в Старбаксе, тогда ещё привлекательном заведении, и посетили главный исторический рынок города. Этот, самый крупный крытый рынок, для нас оказался не таким уж и запоминающимся, если бы не одна история. В одном из сотен магазинчиков, продавец, как принято, рассыпался в комплиментах и улыбках. Он поинтересовался, из какой страны моя прекрасная спутница? Может Испания? Я посмотрел на Мери, которая слышала вопрос и удивился, почему она, смотря на меня, отрицательно кивает головой — не говори. Я всё же сказал — Армения. В миг лицо продавца изменилось и он помрачнел, даже перестал расхваливать товар. К сожалению, спустя сотню лет, не только правительства, но и простые люди не хотят признавать ошибки и выносить урок из ужасных поступков прошлых поколений. В этом, пожалуй, вся человеческая история — сначала насилие ради интересов одного человека или страны, а затем попытки всё исправить. Видимо, песня Джона Леннона «Imagine» так и останется лишь «представлением» о мире, которое никогда не станет реальностью.

Случай на рынке надолго вернул нас «с небес на землю». Но всё проходит и жизнь, как ни банально, продолжается. Поужинать мы решили в кафе подороже, чем положено простым путешественникам — хотелось красиво завершить поездку. Не вспомню, что мы ели, но в тот вечер мы разговорились по душам. Переживания о будущем, о своём месте в мире, конечно же, интересные факты из жизни знакомых, и самая важная часть в таких разговорах — откровения о людях, которые беспокоили наши молодые сердца. Кто бы мог подумать, что примерно полтора года спустя, на берегу острова Крит, в моих руках будет новый фотоаппарат, а в объективе — невеста Мери со своим будущим мужем в кругу любящей семьи. Но это уже совсем другая история. Что ж, кому-то семейное счастье, а кому-то — радость от возможности его запечатлеть на новую камеру.

Последний день в Стамбуле мы посвятили поиску памятных подарков, сбору вещей и дороге в аэропорт. Нас снова ждали долгий путь в набитом людьми трамвае и пересадка на местный аэроэкспресс. До объявления посадки мы успели докупить несколько сувениров. Всегда кажется, что кому-то дома не хватит магнитика.

Признаюсь, Турция в те годы меня мало прельщала. Она представлялась, в первую очередь, страной туров «всё включено» и криков «Тагииил!» на берегу. Но Стамбул изменил это представление. Десятки километров пешком, на трамваях, паромах, велосипедах, ошибки в маршрутах, внезапные красоты и вкусности, культурные контрасты, богатая и сложная история города, удивительные люди — всё это Стамбул. То путешествие надолго останется в нашей памяти. И даже сейчас, когда мы списываемся от силы пару раз в год, в разговоре нет-нет, да мелькнёт город на берегах Босфора.