На могиле прежних понятий
В «Заметках сельского блогера: О чём говорят могилы?» было это фото ☝, а к нему комментарий, с которого я начну этот пост и, уже после, продолжу. Мысль, как говорится, требует развития, особенно на фоне дальнейших наблюдений.
Обратите внимание, Ракима-апа прожила более 100 лет по мусульманскому календарю. По григорианскому – 99. Но примечательно здесь не только это, но и то, как указаны её данные: Рысманбет келіні Ракима Махеметжан-кызы. То бишь, невестка Рысманбета – это её свекор, зовут её Ракима, и она – дочь Махеметжана (то же, что и Мухаммеджан).
Выход замуж означал, что женщина становится частью новой семьи – семьи мужа. Статус и положение мужа для женщины выше, чем её родителей, поэтому первой указана семья мужа, а затем уже её отец. Но почему указан свёкор, а не муж? Потому что её муж – сын своего отца, а отец – глава дома, семьи, в которую она пришла, и теперь она – из этой семьи.
Таков был патриархальный уклад традиционного казахского общества, где молодая келин, по обычаю, первое время после замужества не общалась со своими родными. Это пресекалось для того, чтобы она могла полноценно войти в семью мужа, принять все её устои и стать неотъемлемой частью целого. И самое главное – не разрушить её в самом начале и не поссорить между собой семьи жалобами одной на другую.
Затем общение восстанавливалось, однако, нужно понимать, что общение в те времена было куда более редким. Особенно если семья мужа и родители жены жили далеко друг от друга, что для кочевников было нормально.
В семье моего деда некоторые из этих устоев сохранились, поскольку он и бабушка были людьми старой закалки. С момента замужества моя мать ни разу не ездила с ночевкой в родительский дом, хотя он и был в том же городе. Да что там говорить, дед не любил даже если келин звонит своей матери, поэтому при нём она себе этого не позволяла. Благо, что для моей матери его довольство было в приоритете и потому она вставала ранним утром, чтобы приготовить ему чай, завтрак, а также умыть его, поскольку он был без руки.
Руку дед потерял на войне, куда отправился раньше положенного возраста – совсем пацаном, приписав себе в документах один год. После ранения его отправили обратно, так как полноценно воевать он уже не мог. С одной рукой и в хозяйстве тогда было сложно, не то, что на войне. Особенно если учесть, что в магазинах тогда ничего не было. Бабушке приходилось делать всё самой и вручную, начиная от приготовления хлеба и заканчивая ручной стиркой. А там – и дрова, и печь, и ещё родила шестерых, вырастила пятерых (один умер в раннем детстве).
Но ничего, как говорила сама бабушка, жили. Выдавая замуж, родители сразу сказали: «Назад дороги нет. Это твоя семья и всё, что там будет, прими». Тогда всех так воспитывали, поэтому мыслей о разводе даже не возникало. И это при том, что дед никого не баловал, развлечением жены не занимался, да и некогда тогда было развлекаться. Деньги всегда держал сам и выдавал строго по необходимости.
Более того, со слов бабушки, родители, делая напутствие перед замужеством, сказали: «Ты идёшь туда не для своего счастья, а для того, чтобы сделать счастливыми». Таков был благородный ниет, за который и воздаётся благодарностью. То есть ровно противоположный нынешнему, за который и воздаётся лишь противоположным.
Нынешнее же положение таково: ни о каком родительском «всё, что там будет, прими» уже давно не слышно, слышно только обратное – «мы тебя всегда примем назад». И это ещё до того, как она стала женой. Более того, многие родители этому ещё всячески способствуют, сами начиная звонить своим дочерям с первого дня их замужества, в день по несколько раз, интересуясь их настроением, состоянием, и, не дай Аллах, если они покажутся им несчастными, то начнут выпытывать: что случилось, кто их обидел и как он это посмел. А те и рады пожаловаться, словно все они – суть сама безупречность, попавшая в руки тиранам.
Здесь, конечно, мозги могут сработать у дочерей, однако откуда им взяться? Поэтому мужьям ничего не остаётся, как с первых дней замужества слушать их ежедневные разговоры со своими родителями, словно они живут у них в доме.
И это помимо ежедневного общения в мессенджерах со всеми родственниками, о судьбах и перипетиях которых они денно и нощно сообщают мужьям, словно их родственники – это теперь семья мужа. И если, не дай Аллах, мужу что-то там не понравится, как минимум, оскорбятся, а то и грудью встанут на защиту своих, попрекая мужей уже родственниками мужей.
И вот это – один из глубинных показателей того, как яд равноправия проник в подкорки сознания. Если ранее замужество означало, что отныне её дом – дом мужа, а его семья становилась её семьёй и наоборот это не работало, то ныне женщины считают, что ситуация, как минимум, равноценная.
И если в семье мужа старшие что-то говорили келинке, например, указывали или делали замечание, то дело это было внутрисемейным, поскольку происходило внутри их семьи, частью которой она становилась. Да, конечно, возникали родственные отношения с родственниками жены, должно было быть уважение и всё остальное, однако разницу это не отменяло.
Теперь же женщины полагают, что никакой разницы нет. Что её семья для мужей должна быть тем же самым, что и семья мужа – для них. Поэтому всё, что применимо к жёнам со стороны семьи мужа, применимо и к мужьям со стороны родственников жены. Поэтому если мужу что-то не нравится, те отвечают, что ведь и им многое не нравится. А раз так, то мужьям следует вести себя по отношению к тому, что им не нравится, точно так, как ведут себя келинки по отношению к семье и дому мужей.
И происходит это, как я уже сказал, потому, что жёны больше не становятся частью семьи мужа, а также потому, что они не понимают разницу между мужской природой и женской, статусом мужа и своим. В традиционном обществе всегда учитывалось, что у мужчин и женщин разные природы и многие добродетели – соответственно, разные реакции и культура поведения в тех или иных ситуациях.
Поэтому там, где мужчине было позволено сказать слово, женщине было рекомендовано промолчать. От мужчины требовалась мужественность, от женщины – женственность, что далеко не одно и то же. И то, что считалось добродетелью женской, для мужчины могло быть пороком или недостатком. Примером этого могут послужить слова имама аль-Мана́ви́ (да смилуется над ним Всевышний Аллах):
«Что касается застенчивости или робости, то это смущение по причине чрезмерной стыдливости; это похвально в женщинах и в детях, но – единогласно – порицается в мужчинах» («Фа́йду-ль-Къади́р», 426/3).
И если женщинам, вышедшим замуж, предписывался определённый кодекс поведения, в том числе и по отношению к родителям мужа, то теперь они хотят, чтобы точно такой же кодекс соблюдался мужьями по отношению к их родителям, не понимая ни разницу положений, ни различий в поведении и природе.
Об остальном я вообще молчу. Чуть что – просят развод. Чуть что – едут к родителям. Живущие в городах и квартирах со всеми удобствами, реальных тягот не вкушавшие и даже не видевшие, страдающие скорее от избытка свободного времени, на отсутствие которого они постоянно жалуются, успевая, при этом, посмотреть все последние сериалы, современные женщины более не представляют надёжного тыла.
Они более не входят в семьи мужей и не становятся их частью. Разве что только формально, до первой встряски. По сути же, они остаются в своих семьях, а замуж выходят лишь для того, чтобы муж сделал их счастливыми. И если у него это не получится, то в любой момент они лишат мужа его же детей, настроят их против него и вернутся к родителям, которые будут первыми, кто им в этом поможет.
Такова реальность, которую лучше понимать с самого начала, чтобы не строить лишних иллюзий и быть готовыми ко всему. А те, которые, как Ракима-апа или мои дедушка с бабушкой, – это поколение уже в могилах. Иманды болсын.
Автор: Талгат Балгерей
Источник: muslimlife.info