Пожалуйста, пристрелите меня. Глава 13
Его послушное бормотание в ответ, несмотря на то, что он повернулся спиной, вызвало невольный смех. Пока мы болтали, время шло, и, похоже, приближался рассвет — через дверь начал пробиваться слабый свет.
Ю Ён, подперев голову рукой, легла на бок и посмотрела на его смутно различимую спину.
Его широкая спина казалась непривычной, и она вдруг поняла, что он никогда не поворачивался к ней спиной.
— Помнишь, ты говорил… пусть даже не я, всё равно — надо любить ради собственного счастья? Это был запоминающийся совет.
— Конечно, я имел в виду, что вы должны любить меня, а остальное — просто для красоты. Чтобы не отпугнуть. Вы же знаете, я жутко ревнивый… Не знали? Я мелочный.
— Мелочный, — послышался глубокий вздох.
— У вас, старших, ни чуточки такта, ни капли чувствительности, ни грамма эмпатии…
Он, ворчавший до этого, затих и медленно повернулся. Похоже, заметив слабый свет, лившийся через дверь, он внимательно осмотрел себя и окружение. Его блуждающий взгляд наконец остановился на моём улыбающемся лице.
После ночного разговора стало ясно, что он сохранил ясность ума. Возможно, это и был результат, которого добивалось начальство? Его физические способности улучшились, но он не потерял рассудок.
Однако он всё ещё был бомбой замедленного действия. Никто не знал, когда он может впасть в припадок, потерять разум и стать агрессивным. Хо Рюн, лучше всех осознающий это, дрогнул взглядом.
— Не переживай слишком. Я использую все способы, какие только смогу.
Он молча слушал, затем глубоко вздохнул и протянул мизинец. Расстояние не позволяло коснуться, но я поняла, чего он хочет.
— Пообещайте мне одну вещь, и я пойду.
— Хм… Что? — спросила я, готовая выслушать, и он серьёзно сказал:
— В эту ответственность должно входить и моё убийство.
— Я не хочу, чтобы мне пришлось убить любимого человека своими руками. Это моё последнее желание.
«Я тоже», — чуть не сорвалось с языка, но я сдержалась и лишь кивнула. Мой уклончивый ответ его не успокоил, но он всё же нерешительно встал, разбирая баррикаду из вещей.
Ю Ён надела куртку, служившую подстилкой, достала рацию и сменила частоту. Без колебаний она позвала:
С Сон У они не виделись шесть лет, но последний контакт был три дня назад. Правда, разговоры ограничивались данными лаборатории и ситуацией в части, так что он был скорее коллегой, чем другом.
Ответа не было, и я подумала, что он спит, но вскоре раздался низкий голос:
Голос был хриплым, будто он только проснулся. Услышав мужской голос, Хо Рюн, как краб, подкрался ближе, навострив уши, явно желая подслушать.
— Звоню, потому что нужна помощь. Ты единственный, к кому я могу обратиться.
— [Хм… Моя помощь? Тебе?] — в его голосе скользнула лёгкая насмешка. — [Вот это новость… Что случилось?]
Я глубоко вдохнула, отбросив стыд.
— Мой подчинённый… заражён. И я хотела…
— [Стреляй. Разве не это решает проблему?]
Под равнодушным тоном скрывался острый клинок. Боль от раны, которую он когда-то получил, теперь полоснула моё сердце. Ожидая такой реакции, я спокойно продолжила:
— Я знаю, что ты в шоке. Не могу забрать свои слова назад, но хочу извиниться. Прости. Тогда я была слишком юной. Лучше всех зная боль потери семьи… Я, наверное, не хотела с тобой расставаться. Ты был моим единственным другом.
Я всегда чувствовала вину, но никогда не извинялась перед ним напрямую, лишь отрабатывая долг, отправляя данные. Молчание затянулось. Я уже подумала, что его помощи не будет, как вдруг:
— [Ого, Со Ю Ён умеет извиняться. Ты, похоже, тоже при смерти.]
За шипением рации послышался шорох — он встал. Это был намёк, что он готов слушать.
— Да… И проверить его состояние.
— [Ну, проверить я могу. Но как ты его сюда доставишь? Если доберёшься, могу выстрелить транквилизатором. Он даже слона усыпляет, зомби тоже берёт.]
Разговор пошёл по делу. Облегчённо вздохнув, я с улыбкой посмотрела на Хо Рюна. Тот, потирая шею, морщился, будто уже получил дротик.
— Э… Транквилизатор, думаю, не понадобится.
— [Что, связать его собралась? Если тайком, машину не используешь.]
— Он… укушен необычным зомби. С флуоресцентными глазами.
— Да, и не умер с одного выстрела в голову. Понадобилось около десяти, чтобы его уложить…
После паузы из рации раздался тяжёлый вздох.
— [Это связано с тем «человеческим прогрессом» из твоих данных?]
— Внешне похож на зомби, но разум в порядке. Жизненные показатели в норме, агрессии нет, мы провели вместе двенадцать часов, и он способен вести диалог. В начале заражения получил два выстрела в голову, но не умер, раны зажили.
Ю Ён продолжала доклад, поманив Хо Рюна. Он послушно наклонил голову. Как бы она ни ворошила его мягкие волосы, следов от пуль не осталось.
— [Чёрт, что за мутант… Они добились своего с этим «прогрессом» или как там его.]
— Честно… мы сами не знаем. Он тоже в растерянности.
— [Ладно, хочу взглянуть. Приводи.]
— [Если, конечно, уверена, что доберётесь.]
За словами последовал ехидный смешок. Сон У, изгнанный из лаборатории и безопасной зоны из-за заражённой сестры, обосновался далеко от штаба. Пешком — сутки пути, да ещё через территории с зомби, что делало дорогу крайне опасной. Он посмеялся, но вскоре голос стал серьёзнее.
Его тёплые слова успокоили. На моём лице появилась лёгкая улыбка.
Отложив рацию, я выдохнула, и напряжение спало. Сон У когда-то был близким, но теперь стал самым трудным и неудобным человеком. Я избегала его из страха признать свою вину за разрыв. И всё же он согласился помочь, несмотря на моё запоздалое раскаяние. Он был куда великодушнее и взрослее меня.
Гордясь своим успехом, я подняла взгляд, но Хо Рюн смотрел на меня тусклыми глазами. В полумраке его лицо казалось землистым.
— «Буду жда-а-ать», «Угу, спаси-и-ибо», — пропел он притворно-радостным голосом, тут же сменив тон на низкий. — Так нежно и трогательно, другие могут подумать, что вы влюблённые. Например, я.
— Он согласился тебя спасти, можно хоть спасибо сказать…
— Я просто говорю. Мы с вами никто друг другу, так что вам плевать, что я чувствую. Раньше вы не обращали внимания на моё бормотание.
Он был прав. Можно было просто игнорировать, как раньше, но я слишком остро реагировала на его слова и выражение лица. Возможно, из-за вины за его заражение.
— Но, послушав ваш разговор, я понял, что он был для вас сложным человеком, и вы набрались смелости из-за меня. Спасибо.
Он равнодушно поднял с пола свою винтовку, собираясь. Я, ворча, последовала за ним.
— Ну и что, это ты “спасибо” сказал?
Я догнала его, уже шагавшего к выходу. Покинув здание, где столько всего произошло, мы оказались под мягким голубым светом раннего утра.
— Да, ревность — это одно, а благодарность — другое.
Пять лет я слушала его признания. Сначала думала, что у него скрытые мотивы — вроде пари «затащить стервозную начальницу в постель» или месть за выговоры. Хо Рюн был настолько откровенен, будто лишён стыда или гордости. Это восхищало.
— Что делать, если любимая такая бестолковая, что не понимает намёков? Приходится говорить прямо.
— …Почему-то обидно. Так ты сейчас злишься?
Он не смотрел на меня. Когда я пыталась заглянуть ему в лицо, он отворачивался. Это было непривычно, и я начала перебирать, что сделала не так. Заметив неловкость, он поспешно заговорил:
— Нет, просто я пока не готов показывать лицо. Уже утро…
— Да ладно, ты в порядке. Почти не изменился.