Непробиваемый блок. Глава 10. Часть 9
Когда Ын Гиль замолчала, Со Ха Хён уставился в потолок. Лицо его выражало тоску, но он не решался назвать её имя.
И тут, словно спасение, раздался её чёткий голос.
— …Давай встретимся, поговорим.
— Без секретов. Разве нам не стоит хоть раз поговорить по-настоящему?
— Я не хочу быть с тобой вежливым, — Ха Хён, мрачный, выдохнул, словно выплюнул.
— «Прости, ошибся, спасибо» — что изменят эти слова?
— Мне не нужны чистые приветствия, а грязная страсть. Это единственное, что я хочу с тобой.
Он тяжело дышал. Словно прорвало плотину, из него хлынули застарелые чувства.
— Встречусь с тобой, буду чинно пить чай, договаривать недосказанное, улыбаться, прощаясь. Но потом побегу за тобой и сорву с тебя одежду. Это нормально для тебя?
Его рычание, почти угроза, было хуже, чем у третьесортного бандита. Мин А в ужасе смотрела на брата. Что это?! Я просила мириться, а он преступления планирует!
— Не видел Кон больше месяца. Я на грани, а ты предлагаешь встретиться и поговорить?
Ха-ха, — он яростно рассмеялся. Ты правда смерти ищешь? Грубые, неотёсанные слова крутились в голове. Перед ней, снова его околдовавшей, он не мог притворяться учтивым.
Он не мог быть нежным по натуре. А значит, больно всегда будет ей, Кон Ын Гиль.
Сегодня его пределы стали особенно ясны, и это бесило. Внутри всё чернело.
В отчаянии он откинулся на диван и закрыл глаза. Грудь вздымалась от неукротимой страсти.
Ха Хён поднялся, чтобы побриться. Сегодня он не хотел оставлять её одну. Тайна, которую она скрывала годами, была сокрушительным ударом по её жизни. Он хотел купить ей что-то утешительное, мысленно перебирая большие, тёплые вещи, чтобы укутать её.
С той стороны последовала тишина.
Её голос был слегка подавленным.
Ха Хён нахмурился, сбитый с толку. Потом вспомнил свои слова: «Побегу за тобой и сорву одежду. Это нормально?». Он понял, что ляпнул лишнее. Застыв, он начал мерить комнату шагами, сжимая шею. Взгляд упал на пол. После короткой паузы он тихо сказал:
— Ты же сказал: сначала чинно чай, разговоры, улыбки, а потом одежду срывать.
Не такого оптимизма он ждал. Его брови резко взлетели.
— Так что еду оставлю на потом. Это мой второй ответ.
Его шаги замерли. Он машинально взглянул на часы, нахмурившись.
Он, сдерживая вспышку эмоций, прижал пальцы к вискам. Внутри всё кипело. Я не могу заботиться о тебе вечно, но почему ты так себя ведёшь?
Женщина, только что пережившая бурю, потеряла опору, поддерживавшую её жизнь. Это место должно быть пустым и иссушённым. А теперь, когда на неё обрушилось внимание СМИ и публики, ей нужна особая забота. Он помнил, как в начале брака она только подавляла стресс, не умея с ним справляться. Сначала нужно снизить её душевную боль.
Но её звонки на рассвете, с медленным, низким дыханием, только усиливали его тревогу. Он, скрипя зубами, сжал челюсти.
— Спортсменка, не следишь за собой?
Ему хотелось тут же сорваться к ней. Но звук закрывающейся больничной двери всё ещё звенел в ушах, мешая быть ласковым.
Он хотел видеть её сильной, а не голодающей.
— В «Ветроуказателе» отвратительно заботятся о спортсменах.
Он гневно уставился на Мин А. Та, прислушивавшаяся, вздрогнула, как от удара молнии.
— Жалуйся в центр поддержки спортсменов.
Он говорил с Ын Гиль, но взгляд вонзался в Мин А, как дротик.
— Если уход плохой, не молчи, ори. Если федерация бесит, иди прямо к владельцу, Ю Чжон У.
— Это не про клуб или менеджеров.
— Даже если так! — его голос, резкий, тут же стал тяжёлым. — Не держи всё в себе. Опирайся на кого-нибудь.
Она не издала ни звука. В застывшей тишине Ха Хён чувствовал себя одиноко, но будто вместе с ней, и это сбивало с толку. Он стиснул челюсть.
Вдруг он подошёл к окну и резко отдёрнул шторы. Свет хлынул в тёмную комнату. Не закрывая глаз, он встретил солнце. Его суженные зрачки выражали холодную решимость, но тёмно-синие радужки сияли ослепительно.
— Всё будет хорошо. Мир станет к тебе добрее.
Я сделаю его таким. На его лице проступала неподдельная любовь к ней. Он слегка улыбнулся, словно она стояла перед ним. Это был единственный момент, когда его напряжённость смягчилась.
Мин А, тихо наблюдавшая, вдруг всхлипнула. Ха Хён тут же вернулся к холодному выражению.
— К тому же, настоящий владелец «Ветроуказателя» хочет осыпать Кон привилегиями.
— Это всем известно. Тот человек её обожает.
Он медленно закрыл глаза. Стоя на руинах их отношений, он не чувствовал боли в ногах — воздух был сладким.
Он хотел утонуть в её спокойном голосе.
— Но перед разводом любой чувствует опустошение. Снова остаться одному…
— Я привыкла быть одна, но возвращаться на место почему-то страшно. Без всякой обиды, просто возвращаться туда…
Его кадык дёрнулся. Ха Хён, собравшись повысить голос, вместо этого глубоко вдохнул.
Сдавшись, он уткнулся лицом в ладони и искренне добавил:
— …Ещё холодно. Оденься потеплее и жди.
Оглавление | Глава 10. Часть 10