Твоему ведомому. Глава 50
— Верно. Дилемма безопасности — сущая головная боль.
Безумная неделя, вымотавшая тело и душу, наконец закончилась.
С мутным взглядом она рассеянно смотрела на лицо преподавателя по специальности. Его непрерывно шевелящиеся губы мелькали перед глазами, но слова не доходили до сознания.
«Инцидент с пьяной дракой Военной академии» уже разлетелся среди однокурсников, и многие бросали на неё косые взгляды.
Кто-то хлопал по спине, приговаривая: «Молодец, уделала этих армейцев». Другой, с мерзкой ухмылкой, поднимал большой палец: «Наша председатель — самая жёсткая среди трёх академий!»
Чон Ха машинально кивала, но её до мурашек передёргивало от омерзения.
Чтобы избежать этих взглядов, она отправилась в медпункт навестить Кан Хи Сэ.
Сквозь открытое окно колыхалась полупрозрачная занавеска, и птицы то садились, то улетали.
Как и ожидалось, там было тихо и спокойно.
Чон Ха посмотрела на белую, остро выступающую лодыжку под одеялом — и машинально потянулась рукой.
Твёрдая, как косточка персика.
Вздрогнув, она пулей вылетела из палаты, будто совершив нечто непоправимое. Всю дорогу до аудитории её преследовало чувство, что она переступила черту. Пряча лицо в ладонях, она то и дело вздрагивала, глядя на свои пальцы, будто испачканные соком бальзамина.
Фраза «испачканные соком бальзамина» в данном контексте — это образный перевод, связанный с корейским выражением, которое отсылает к яркому, красноватому оттенку, напоминающему сок или краску, получаемую из цветков бальзамина, и его сок традиционно использовали для окрашивания ногтей.
В оригинале Чон Ха смотрит на свои пальцы после того, как прикоснулась к щиколотке Кан Хи Сэ, и её охватывает чувство, будто она совершила что-то запретное или интимное. Упоминание «бальзамина» подчёркивает её смущение и ощущение, что руки «окрашены» чем-то ярким, заметным, как будто след этого прикосновения невозможно скрыть.
— Например, если одна страна усиливает безопасность, другая воспринимает это как угрозу. Этот цикл приводит к дилемме: никто не может обеспечить безопасность, и все оказываются в опасности.
В этот момент дверь аудитории открылась, и Чон У Гён, поклонившись, вошёл.
Из-за разбирательств он в последнее время опаздывал на занятия.
Их взгляды встретились. Подняв бровь, он уверенно зашагал к ней. Чон Ха сморщила нос. За четыре года они ни разу не сидели рядом на лекциях.
Он выдвинул стул и поставил сумку прямо рядом с ней.
Чон Ха резко отвернулась к окну. Тяжёлое присутствие ощущалось кожей, но она не оглянулась.
Гад… Не умеет говорить нормально. Она стиснула губы.
— Поэтому односторонние усилия не работают. Безопасность достигается только через сосуществование. Нам тоже придётся выбирать: враждебное соперничество или стратегическое сотрудничество…
Подперев подбородок, Чон Ха начала клевать носом.
ВВС США и ВВС Кореи охраняют разные небеса. Чон У Гён был резок, но прав.
Как я посмела надеяться видеть его после выпуска…
Чон Ха смаковала это выражение.
Кто придумал такие точные слова?
Мое судьбоносное знакомство времён академии.
«А, тот парень, помнишь? Стажёр из Штатов» — как на похоронах никто не вспомнил его имя сразу, так может, и она когда-нибудь хлопнет себя по колену и скажет: «А, тот самый!».
Во сне Чон Ха продолжала бормотать, даже не замечая тени, легшей на брови, и всё чаще кивала, проваливаясь в дрему. Постепенно она полностью погрузилась в короткий сон. Грубая и большая рука тем временем перевернула её учебник. Чон Ха не чувствовала даже дыхания, коснувшегося её щеки — блуждала во сне.
— …Какая временная связь. Я ещё не начал.
Аппетитные ароматы деликатесов наполняли воздух.
Раз в пару месяцев отец, закупив женьшень и морские ушки, собирал детей из казарм на ужин.
Тётя подкладывала блестящую жареную говядину перед неловко сидящими Чон Хой и Чон У Гёном.
С того дня взгляд на Чон У Гёна вызывал ком в горле. Новая неловкость поселилась между ними, но он, как обычно, вёл себя холодно.
Тётя продолжала таскать тарелки с мясом. Затем отец, наконец, усадил её на место. Они болтали о предстоящей поездке на следующей неделе, но атмосфера была колючей.
— Чон Ха, ты, говорят, встречаешься с майором Кимом?
Кхе! Чон Ха еле сдержала кашель, судорожно ища воду.
В ту же секунду и Чон У Гён, как по команде, остановил палочки с едой на полпути.
— Ой, Чон Ха, правда? Это же замечательно! — тётя, сияя, захлопала в ладоши. — Молодёжь воротит нос от смотрин, но я, как увидела его фото, сразу поняла. Он военный, но не выглядит, как военный, тебе такое нравится! — увлечённо щебетала тётя.
Неудивительно, ведь и одежду, и обувь, и сумку — всё она сама подобрала и отправила в казарму. Тётя лучилась радостью.
— Разница в возрасте есть, но… когда начнёшь лётную подготовку, муж будет опорой. Я даже в «Авиационном Ежемесячнике» о нём читала — известный человек!
— Ха, похоже, ты прямо влюбилась в майора Кима, — рассмеялся отец.
Они увлечённо обсуждали Ким Гон Хёка. Чон Ха, затаив дыхание, глотала воду. Чон У Гён невозмутимо продолжил есть.
— Правильно выбрала. За Гон Хёка я ручаюсь. За тридцать лет в деле не встречал никого, у кого бы всё так сходилось. Как Юн Хи сказала, и лицом хорош.
— И не зазнаётся, хоть из хорошей семьи. Выглядит, как барин, а в детстве натерпелся. Чон Ха, выпустишься, и свадьбу скорее сыграем.
— Потом начнёшь лётную подготовку после присяги, и времени не будет.
Чон Ха оцепенела от внезапной реальности этого слова.
Тётя, воодушевлённая, болтала с отцом о прошлом Ким Гон Хёка в академии и о том, каким он стал, когда пришёл к ним под начало.
Затем они откупорили бутылку вина и чокнулись бокалами. Именно тогда тётя небрежно заметила:
— Вот бы и наш У Гён нашёл хорошую пару…
— Чего волноваться? Я У Гёна выдам в семью получше. До сих пор куча людей просят меня познакомить с ним.
— Юн Хи, ты мне не веришь? Твой сын — завидный жених. Ты не представляешь, сколько людей показывают фото дочерей, намекая.
— Но всё же… Военным лучше рано семью заводить…
Тётя нахмурилась, и лицо отца изменилось.
— Ну, пора подыскивать невесту для У Гёна.
Чон У Гён резко положил палочки. Звук, острее обычного, заставил всех инстинктивно повернуться.
Как всегда, с каменным лицом, он уже опустошил тарелку и встал.
Взрослые, весело болтавшие, бросили настороженные взгляды.
— Дела в академии, я пойду. Спасибо за угощение.
С этими словами он потянул Чон Ху за локоть. Её качнуло, и она нехотя встала.
Чон Ха, чувствуя взгляды взрослых, отчаянно посылала ему сигналы глазами, но Чон У Гён упрямо молчал, плотно сжав губы.
В панике она перевела взгляд на отца, затем невольно на тётю.