Непробиваемый блок. Глава 4. Часть 15
— Тренера и наставника «Ветроуказателя», замешанных в этом деле, навсегда выкинут из спортивного сообщества. Мы собираемся довести всё до суда, выдумав некую фиктивную жертву "А".
Мужчина начал передавать информацию сухо и недружелюбно. Из-за того, с какой скоростью всё происходило, Чхве Боре пришлось собраться с мыслями.
— Только вот приговор будет никчёмным. Потому что законы — ебаное говно.
— Таких старых пердунов, которые считают, что «ничего, мол, бывает, когда коллеги по клубу выпивают», — как личинок дрозофил на гнилом банане.
— Но и выставлять игроков «Ветроуказателя» на передний план рискованно. На них с высокой долей вероятности навесят ярлык «участников скандала с домогательствами». А ведь они все действующие спортсмены. Лично я бы крайне не советовал.
Чхве Бора невольно скривилась.
Любой путь оставляет грязь. Похоже, полной чистоты просто не бывает. Смирившись с неизбежным, она опустила голову.
— Вместо этого каждому из них я надёжно повредил по одному глазу, одному уху, четырем пальцам на руке, двум пальцам на ноге, порвал ахиллы, крестообразные связки и сломал нижнюю челюсть.
— Эти скоты пытались притворяться людьми, вот я и вернул их к истинной сути — сделал из них собак.
Уши звенели. Зрачки Чхве Боры были уже максимально округлены.
— Гарантирую, никто из них не заживёт счастливее, богаче или спокойнее, чем ты, Чхве Бора.
После этих слов Со Ха Хён неожиданно протянул флешку.
— Если однажды ты не сможешь заснуть из-за приступа ярости, не спеши к психиатру. Для начала посмотри это.
Бора машинально взяла флешку. Холодный металл в ладони вызвал у неё странную, гнетущую дрожь.
— Полная версия, без редактуры. Полтора часа. Коллективное избиение тренерского штаба «Ветроуказателя».
— Коллективное избиение? Там, случайно, вас тоже, старшая… — Чхве Бора с ужасом уставилась на Ын Гиль.
— Не её. Это видео высокой степени жести, где весь их штаб страдает от моего произвола.
— Смотри это время от времени. Для душевного равновесия.
— Если этого окажется мало, дай знать. Я снова их выловлю и живьём закопаю. Тогда ты тоже придёшь, сама лопатой землю бросишь.
Перед этим мужчиной все превращаются в Мин А?..
С этими глупыми мыслями Ын Гиль смотрела на алый рукав, туфли, галстук мужчины, его израненные пальцы и ладони, покрытые мозолями.
И инструментами, и кулаками поработал…
В этот момент вошёл секретарь Нам и, вежливо поддерживая, увел всё ещё ошарашенную Чхве Бору.
Она судорожно сжимала в руке флешку. Шок от грубых, прямолинейных слов Со Ха Хёна прошёл, а вместе с ним ушёл и тяжёлый груз. Затаённая жажда мести словно растворилась, как в доброй сказке.
Так Чхве Бора впервые искренне пожелала счастья семейной жизни своей старшей.
После того, как буря пронеслась, в палате остались только двое.
Мужчина, ещё недавно говоривший резко и точно, отвернулся, словно избегая её взгляда. Кости его шеи выпирали особенно резко.
— Почему от вас так сильно воняет кровью?
— А кто, по-твоему, довёл до того, что мне пришлось её пить?
Он провёл рукой по лицу, как будто пытаясь стряхнуть с себя остатки нервов. Оставшись с ней наедине, он вдруг ощутил, как сходит напряжение и наваливается усталость.
— Голос сорвёшь. Лучше молчи. — Он стоял к ней спиной, глядя в окно.
Внезапно Ын Гиль подумала, что он выглядит одиноким. Но она понятия не имела, что говорить в такие моменты. Глупой её было не назвать, но врождённой чуткости ей явно не хватало. Она просто решила ляпнуть первое, что пришло в голову.
— Это из-за моего лица, похожего на картошку? Прости... за то, что ты такое сейчас видишь.
Со Ха Хён вдруг прикрыл глаза рукой и хрипло, почти раздражённо, усмехнулся.
— Что тут смешного? Подбирай теперь слова. Если не хочешь, чтобы я взбесилась.
— Сейчас я только так и могу говорить. Нет сил на нежности.
Со Ха Хён скользнул взглядом по Ын Гиль. Белки его глаз налились кровью от изнеможения, и, когда его липкий взгляд пересёкся с её, Ын Гиль сжала в пальцах простыню, будто пыталась её выжать.
Он за мгновение окинул взглядом всё её лицо. Синяки, налитая кровью щека, поцарапанная и разодранная кожа, лопнувшая губа.
— …Кажется, я забыл вскрыть им горло, — пробормотал он, будто разжёвывая слова. Ын Гиль, наблюдая за ним — человеком, от которого веяло скрытой яростью, — спокойно ответила:
— Нет. Думаю, ты и так достаточно избил их.
— Как бы я ни был добродушен по натуре, если жену избили, «достаточно» — это не та стадия, на которой нужно останавливаться.
Она твёрдо оборвала его, не дав уйти в заблуждение. Его искажённый взгляд вновь и вновь скользил по её израненному лицу. С каждым разом выражение его становилось всё более разбитым, особенно когда он задерживал взгляд на её порванной губе — дольше, болезненнее. Ын Гиль, не зная куда себя деть, неловко потрогала шею.
— Я ведь просил не говорить этого. С сегодняшнего дня я ем только картошку. Три раза в день — картошка.
Он вроде бы замер, но тут же шагнул вперёд, почти вплотную подойдя к кровати. Даже в ночной тьме его глаза блестели так, будто бросая вызов — но не ей.
— Мужья для того и нужны, чтобы их бесить.
— Всё, что даёт мне спортсменка Кон, даже если это жалкое извинение, я приму и съем с аппетитом. Но в следующий раз — говори прямо.
— Продолжай влипать в неприятности, бесить меня, но каждый день проси меня прийти.
— Скажи, что хочешь, чтобы я тебя обнимал, держал, чтобы я был рядом.
— Я ведь спонсор спортсменки Кон и её законный муж. Обычно такие вещи и делают.
Он смотрел на неё с открытой, бесстыдной откровенностью. И именно от этой прозрачной искренности Ын Гиль стало неловко.
— Я сегодня… совсем жалко выглядела, да?..
Со Ха Хён провёл рукой по волосам и недовольно цокнул.
— Жалкая здесь не ты. Это я. Одной твоей слезы мне хватило, чтобы выкинуть к чёрту всё своё будущее. Просто решил: раз уж ты плакала, я убью всех этих уродов и сяду.
— Если ты не понимаешь, что я сейчас чувствую — нам ещё очень далеко друг до друга. Спортсменка Кон пока не заслужила права играть на моей площадке.
После этих слов в ней взыграла соревновательная жилка.
— Потому что не можешь учиться вместе со мной.
— Не помнишь? Чтобы стать парой, что постоянно срётся, надо потрудиться.
— …Может, вы имели ввиду "что живёт вместе"?
Он без единой эмоции в голосе поставил точку. И без того красное и синее от побоев лицо Ын Гиль моментально налилось алым.
Она вздрогнула. Он уловил её настоящие чувства, которые она даже озвучить не решилась. И всё же ей казалось, что ворошить прошлое и реветь — это только выставлять себя жалкой. Отведя взгляд, она попыталась сменить тему.
— Кстати… Ха Хён, а что ты делал в том баре?
— Твоя локация начала удаляться от клубного дома, вот я и пошёл следом.
— Просто кто-то сказал мне, чтобы я не строил из себя приличного.