Твоему ведомому. Глава 143
Выражение лица Хи Сэ стало странным.
— Я не послушалась приказа майора в небе, потому что у нас были разные взгляды на ситуацию с перебежчиком, но без личных мотивов. Я всего лишь капитан, выполняющий указания начальства…
— Опять в солдаты играем? Когда ты сидишь у меня на коленях?
Его серьёзный тон заставил Чон Ху объясняться активнее.
— Нас учили, что системный подход эффективен для решения проблем. Мы солдаты, но ещё и пара, так что нужно быстро устранить конфликт. Для этого я начну с чёткого разбора…
Хи Сэ фыркнул. С ума сойти, — пробормотал он, опираясь на матрас. Но кивнул подбородком, будто говоря: Продолжай. Несмотря на недовольство, кончики его ушей покраснели.
— В общем… в той ситуации я руководствовалась только оперативными соображениями. Без эмоций. Не хочу, чтобы вы переживали или думали, что я вас не уважаю…
Его рука медленно скользнула по её талии. Чон Ха замерла, но продолжила:
У нас нет времени ссориться. Ты можешь уехать в Штаты в любой момент… Надо всё уладить здесь.
— Если продолжим служить, такие стычки будут случаться. Нельзя же каждый раз доводить вас до слёз… Я заранее ставлю точку.
— Я уважаю ваше командование. Но буду ясно высказывать своё мнение. Сотрудничать — да, подчиняться слепо — нет.
— Это что, ты опять собралась ссориться?
Он ворчливо откинул её волосы.
— Нет, даже если ссоримся, не надо так переживать. В форме — спорим, без формы — забываем. Давай учиться этому вместе. Не плачь передо мной.
— Если вы не справляетесь с эмоциями, я тоже теряюсь.
Чон Ха, с каменным лицом, коснулась его глаз. Он тихо повторил:
— Эмоции? Капитан Им думает, что наказание — это из-за моих эмоций?
— Всё верно. Я был так взбешён, что засунул тебя в угол. Что делать, если не могу терпеть? Ты же не слушаешься. — Сказав это с саркастическим тоном, но холодным лицом, он обнял её за шею. Их лица сблизились, губы коснулись её уголка глаз. — Чего пугаешься? Не зря же я рвался к повышению.
— Обижать тебя несправедливо, но чертовски приятно. Продолжай держать свою гордую верность, а я буду нести только свою любовь.
Хи Сэ повернул голову и чмокнул её в губы.
— Хватит с брифингами, старшая.
Он жадно втянул её нижнюю губу. Чон Ха почувствовала жар в ушах. Он крепко прижал её, их животы соприкоснулись, и жар поднялся изнутри.
Он силой обвёл её руки вокруг своей талии.
— Успокой, извинись… Нет, старшая, обними крепче. Почему ты как камень? Мы же делали это десять лет назад.
— Я извинилась! И что за десять лет назад?!
— Это был тон капитана Им, скучно. Говори как моя старшая.
Чон Ха, глядя в потолок, задумалась: Так надо? Все пары такие? С ума сойти. Не знаю.
Она нахмурилась. Он слишком много требует. Пока она сдерживала раздражение, Хи Сэ укусил её за мочку уха. Его хитрые глаза блеснули.
Чон Ха неохотно похлопала его по спине. Он выдохнул с облегчением и уткнулся щекой в её плечо.
Его стройное, но громоздкое тело прижалось, руки затекли. Чон Ха, как монах, терпеливо гладила этого большого ребёнка.
— Ладно… Прости, что получила по крылу перед тобой…
— Ладно, ещё… Объективно, посадка была крутой, прости, что хотела похвалы…
Она с усилием улыбнулась, глядя на его недовольное лицо.
— Серьёзно, не скажешь, что я молодец?
Он отвернулся, скривив губы. Чон Ха, раздражённая его упрямством, разозлилась.
Она резко убрала руки с его спины. Его брови гневно дёрнулись.
Чон Ха оттолкнула его, требуя:
— Это нечестно! Почему только ты требуешь, а мои желания игнорируешь?
Она попыталась отстраниться, но Хи Сэ закричал:
— Что ты сделала хорошо?! Разрушила моё сердце и говоришь «хорошо»?!
Он снова притянул её, прижав так, что их сердцебиения слились. Он зарылся в её волосы, дрожащие ресницы спрятались.
Чон Ха, всё ещё ворча, не сдавалась:
— Но я… Серьёзно, это было круто. Знаешь, как сложно держать баланс закрылками и элеронами? Скажи хоть что-то! Великий майор ведь всё это проходил.
Хи Сэ, обнимая её, покачал головой.
— Не знаю… Ты ничего не знаешь…
Он глубоко вздохнул и нашёл её губы.
Губы столкнулись, языки сплелись. Он жадно втянул её, наклоняя голову. Чон Ха, запертая в его объятиях, задыхалась.
Его нос прижался к её раскрасневшейся щеке. Он лизал, касался, слизывал её губы, пока комната не наполнилась влажными звуками.
Снаружи послышались шаги офицеров по лестнице. Но губы не отрывались, цепляясь друг за друга.
Он жадно исследовал её рот, будто умоляя. Чон Ха приоткрыла глаза и увидела, что Хи Сэ зажмурился, его лицо искажалось, словно от боли.
Он сильнее сжал её затылок, наклоняя голову, и тянул язык, как животное, жаждущее молока.
Чей стон вырвался — её или его — было не разобрать. Хи Сэ, задыхаясь, раскрыл челюсть шире.
Ты ничего не знаешь. С потерянным лицом, он прижался ещё сильнее.
Пять самых опасных остановок сердца в моей жизни.
В той тьме, похожей на смерть, ты не знаешь, что я видел.
Предупреждения из неизведанного мира всегда давили, но теперь он понял.
Только сейчас, чуть не потеряв её, он собрал воедино послание, непонятное десятилетиями.
Хи Сэ задрожал, словно от холода.
Его взгляд упал на её телефон.