Пожалуйста, пристрелите меня. Глава 87
Неопытные глаза, налитые кровью, осмотрели свои руки и огляделись вокруг. Ребенок, собиравший по кусочкам картину, закончил ее, последним элементом став Ю Ён. Смятение сменилось ужасом и рассыпалось слезами. Кап-кап. Изо рта капала кровь, из глаз — слезы, беспорядочно падая. На лице Ю Ён увеличивалось число точек двух разных цветов.
Упавшая красная капля стекла между приоткрытых губ. Во рту распространился слабый запах крови. Ребенок сейчас, должно быть, чувствовал вкус в несколько раз сильнее. Неужели этот ужасный металлический привкус для него сладок? Минуту назад она была в этом уверена, но, глядя на его страдальческое лицо, она немного запуталась.
Затем она почувствовала и соленый вкус слез. Чьи они были, она не знала, но в них был вкус ужасной скорби. Она не могла понять происходящего. Этот маленький зомби, создавший всю эту ситуацию, теперь плакал, сотрясаясь всем телом, словно он был жертвой.
— Ы, а, что делать… мама… хнык… ма-а-ама…
Зубы ребенка, плачущего и зовущего маму, были ало-красными. Кровь, капавшая с его подбородка, попала и в глаза Ю Ён, окрасив все в красный цвет. Наконец, смерть, казалось, была уже близко. Хотелось отключиться от мутного сознания, но громкий плач царапал по нервам и бил по засыпающему мозгу. Лишь спустя некоторое время она поняла, что ребенок внятно «говорит». Теперь она видела, что и уродливых фиолетовых вен нигде не было, а на коже появился румянец.
Неужели, пока я была в беспамятстве, его кто-то подменил? Но нет, рот ребенка был красным, и нож в спине тоже был на месте. Может, он, как девятихвостая лиса, становится человеком, съев много людей?
— Кхып, а, хы-ык, а, что делать… не умирайте… хнык, нельзя…
Ребенок маленькими ручками обхватил щеки Ю Ён. А другой рукой зажал место на шее, откуда хлестала кровь. Место прикосновения горело, как от раскаленного железа. От накатывающей боли зрение становилось все четче.
Когда пришла уверенность, что перед ней больше не зомби, проснулось подавленное желание. Если он не зомби, значит, его можно убить? Можно отомстить этому ребенку, убившему ее семью? Сильный гнев зажег огонь в остывающем сердце. Ю Ён, подняв ослабевшую руку, схватила ребенка за шею.
Белая и тонкая шея была похожа на веточку, которая сломается от малейшего усилия. От ее хватки шея дернулась. В ладони бился пульс. Хотелось немедленно перерезать эти трепещущие вены. Было бы, наверное, приятно, если бы он умер, истекая кровью, как она.
Ю Ён, собрав все силы, начала медленно сжимать шею. Кровь прилила к ее голове, глаза покраснели, а на висках вздулись вены.
Задушенный ребенок, заливаясь слезами, не сопротивлялся. Он продолжал зажимать рану и полностью принимал ее гнев. Словно зная свою вину, он, задыхаясь, не просил прекратить. Он лишь молил о прощении.
Слезы, катившиеся из его крепко зажмуренных глаз, стекали по уголкам глаз Ю Ён. Они были теплыми. Температура тела ребенка была значительно выше ее. Для нее, остывающей, это было тепло жизни, которое она не могла погасить.
Холод пробежал по спине. Не то что сжимать руку, даже держать ее поднятой становилось все труднее. Сколько бы она ни моргала, зрение, как раньше, не прояснялось. Голос тоже не слушался. Явные признаки смерти.
В тот момент, когда тяжелая рука соскользнула с тонкой шеи, она почувствовала, как ее снова поднимают. Ребенок, положив свою руку поверх руки Ю Ён, надавил.
— Уб, убейте меня… пожалуйста…
Отчаянный плач цеплялся за Ю Ён. Сквозь мутный взор она смутно видела заплаканное лицо. В его глазах был застывший ужас.
Вот как, он тоже боится остаться один.
Этого было достаточно в качестве наказания. Гнев, потерявший цель, рассеялся в воздухе. Стало легче, и на губах появилась улыбка.
Отчаянный плач создавал слабую вибрацию в барабанных перепонках. Сигналы от тела один за другим отключались, словно ее парализовало. Ребенок, до боли сжимая руку Ю Ён, заставлял ее душить себя. На ее лицо падали слезы, похожие на тепло его тела, и впитывались каплями. В его глазах, отражавших ее, не было жажды жизни.
Почувствовав, как слабеют чувства, она, собрав последние силы, потрогала лицо ребенка и, словно вытирая, провела по его мокрым от слез щекам.
Живи, — беззвучно шевельнула она губами.
Почему она так поступила? Может быть, потому что этот ребенок так горько плакал.
Сразу после этого плач прекратился. Затуманенные глаза, смотревшие на нее, постепенно скрывались за опускающейся завесой. Это было последнее воспоминание.
Расплывчатые черты лица наложились на лицо Рюна. Последний кусочек пазла потерянного кошмара, воспоминание, которое так долго ее мучило, было сейчас перед ее глазами. Как и тогда, в этом месиве, он был самым окровавленным…
Полностью развернувшись, он посмотрел на Ю Ён и бросился к ней. Она застыла на месте, безучастно глядя на него. Рюн, наклонившись, полностью заслонил собой обзор. В щели между их встретившимися взглядами хлынули эмоции. В его сияющих глазах чувствовалась удушающая радость.
Ю Ён, еще до того как он открыл рот, поняла, что он пришел в себя. Удалось ли ему побороть инстинкт, или же это было случайное прояснение сознания, которое иногда случалось, она не знала.
Его взгляд, пробежавшись по залитому кровью лицу Ю Ён и окрестностям, потемнел. Он потрогал свою голову, из которой ручьем текла кровь, и мгновенно осознал всю серьезность ситуации. Заметив на ее шее слабый след от укуса, он крепко зажмурился. Дрожащая, словно в конвульсиях, рука осторожно коснулась ее шеи.
Тревожный голос растворился в воздухе. Он звучал так отдаленно, что казался галлюцинацией. Слезы безостановочно текли. Перед молча плачущей ею Рюн задыхался, словно его кто-то преследовал. Его широко раскрытые глаза были налиты кровью, а вены, казалось, вот-вот лопнут.
— Нельзя… а, пожалуйста… хнык, нельзя…
Пробормотав это себе под нос, он схватился за лицо. Мышцы под кожей ненормально дергались, говоря о том, что времени осталось мало. Вирус, подобный пламени, не давал ему много времени. Ухватившись за последний клочок почти сгоревшего разума, он поспешно провел рукой по плечам и рукам Ю Ён. Казалось, он что-то искал. Затем он поднял ее руку, державшую пистолет. Приставив холодный ствол к своему лбу, он пристально посмотрел ей в глаза.
— Старшая… стреляйте. Сейчас или никогда. Быстрее!
Он выкрикнул это дрожащими губами. Его прерывистое дыхание было таким нестабильным, что казалось, вот-вот оборвется. Он выглядел так, будто уже знал об этом пистолете. С каких это пор… С каких пор он осознавал, что у нее есть оружие, чтобы убить его?
«Нужно просто попасть в голову. Тогда он точно умрет. Выбирай, Со Ю Ён».
Может, тогда, когда она ударила его током после того, как он напал на Сон У?
«Возьми. Возьми или выброси, если хочешь».
Или когда Сон У дал ей пистолет? А может, когда она убила зомби этим пистолетом? С каких пор он готовился к прощанию с ней? Все те моменты, когда он молчал на ее вопросы, стали подозрительными. Из горящих, как угли, глаз безудержно лились слезы.
Когда она покачала головой, Рюн с такой силой прижался лбом к стволу, что казалось, он проткнет его.
— Не надо… не надо, Рюн, кровь идет…
Он зарычал, как зверь, и его красные глаза исказились. Зрачки, налитые кровавыми слезами, пронзали сетчатку.
— Пожалуйста!.. Пожалуйста… Старшая. Стреляйте. Пожалуйста, пожа-а-луйста!.. Пожалуйста…
— Пожалуйста, хоть раз… послушай меня!.. Со Ю Ён!..
Его крик разбился о ее лицо и осколками впился в кожу. Все тело горело, словно его порезали лезвиями. Глаза Рюна то закатывались, то возвращались, а рука, державшая пистолет, то ослабевала, то сжималась. Казалось, у него не было сил на что-то еще, кроме как удерживать свой разум. Как он и говорил, времени не было. Ю Ён, собрав все силы, вырвала свою руку и уронила пистолет себе за спину. Увидев, что пистолета больше нет, он стиснул зубы.
— Что ты… со мной делаешь… со мной!..
Он кричал, глядя на Ю Ён полными обиды глазами. Затем он, словно сломавшись, повис на ее руке.
— Со мной… со мной… так нельзя… хнык… Старшая… пожалуйста…
Ю Ён, вместо того чтобы оттолкнуть его руку, шагнула вперед и обняла его, падающего. Их головы соприкоснулись, и его лица не было видно. У ее уха слышалось нестабильное, тяжелое дыхание. Рюн кусал свою руку и рыдал. Последняя отчаянная агония вскоре сменилась другим ритмом. Почувствовав, как его руки крепко сжимают ее плечи, Ю Ён тихо закрыла глаза.
— Рюн, все в порядке… ты достаточно старался.
Она гладила его по голове и спине.
В этот момент в шею вонзилась острая боль. Острые клыки впились глубоко в плоть.
Это была знакомая боль. От мысли, что она уже проходила по этому пути, стало не так страшно.
— Живи, обязательно… обещай. Обязательно должен жить.
Рюн страстно обнял Ю Ён и вонзил в нее ногти. Это была жажда добычи или вакцины.
Ю Ён тоже, обняв его, медленно опустилась на землю. Упав на холодный пол, Ю Ён отчаянно пошарила по полу в поисках пистолета. И, вытащив оставшиеся патроны, один за другим проглотила их.
«Мне все равно, если это буду не я, пожалуйста, открой свое сердце кому-нибудь. Не для других, а для себя. Я хочу, чтобы старшая как можно скорее стала счастливой и начала мечтать о будущем. Я верю, что выживают те, у кого сильная воля к жизни, я хочу, чтобы семпай обязательно прожила дольше меня».
Теперь она, кажется, понимала, что это за любовь, о которой он говорил. Ничего страшного, если в его будущем не будет ее. Если он сможет продолжать жить, то у него будет много времени, чтобы найти счастье.
«Я с детства мечтал о таком. Я ведь рос без семьи, так что просто смутно хотел ее иметь. И образ, который я тогда рисовал в голове, был именно таким… Смотреть, как играют любимая жена и дети».
Она хотела исполнить его мечту.
— Живи… создай семью с любимым человеком, роди ребенка, похожего на тебя. Будь счастлив… гораздо, гораздо больше, чем со мной…
Будущее, которое она когда-то рисовала, рушилось на ее глазах. Перед глазами мелькала его красивая улыбка, которая заставляла ее сердце трепетать.
«И в будущем вы должны быть рядом со мной. Вот так».
Шум в ушах поглощал мозг. Тепло, стекавшее с шеи, заливало грудь и ноги. Ю Ён, на краю угасающего сознания, погладила его залитое кровью лицо.