Твоему ведомому. Глава 55
— А-а вот это… Это я только любимым ученикам показываю.
Ким Гон Хёк резко наклонил ручку, и самолёт качнулся.
Чон Ха, до этого крепко сжимавшая губы, закричала, как лягушка, которой надавили на живот.
Каждый раз, когда Ким Гон Хёк двигал ручку управления, корпус швыряло, трясло и переворачивало.
— Ай, перебор с сервисом, — доносилось его бодрое поддразнивание через гарнитуру.
— А-а-а-а-а! Профессор!.. Подождите, подождите хоть секунду!..
Несмотря на всю неразбериху, Ким Гон Хёк не забывал обучать:
— Вращение — это ролл. Обратное движение — ролл-аут.
— Дыши. Сейчас ускорение пойдёт.
Аппарат резко развернулся в сторону крена.
В тот же миг ударная перегрузка, которую она прежде ощущала только в кабинке гондолы, прижала голову, как молот. Чон Ха, следуя инстинкту, напрягла мышцы живота и до боли исказила лицо.
В наушниках прозвучал тихий голос:
— Если сделать здесь предложение — сто из ста будут орать: «Спаси меня».
Кто-то вот сейчас чувствует, как лёгкие сжимаются до боли, а кто-то говорит с лёгким прищуром, будто ничего особенного.
Аппарат всё ещё продолжал крутиться — то в одну, то в другую сторону.
Каждый раз, когда тело ударялось о кресло, боль пронизывала кости, казалось, до самого мозга.
Вестибулярный аппарат, судя по всему, отказал — открыть глаза было невозможно. Тошнота накрыла с головой.
— Профессо-о-ор!.. Так нельзя же!..
— Почему? В воздухе тот, кто держит в руках штурвал, — и закон, и король.
— Вот так. Я же говорил — вы справитесь.
Профессор выровнял самолет и, будто подытоживая всё, добавил:
Но даже когда учебный самолёт летел ровно, голова всё ещё кружилась.
Чон Ха машинально метнула на него взгляд, полный упрёка. В ответ он улыбнулся уголками губ и кивнул на что-то за прозрачным козырьком.
— Посмотрите туда. Уже почти прибыли.
Сквозь дымку смутно вырисовывались могучие хребты Кореи, как полотно с картины, доступной только в вышине.
Чон Ха замерла, зачарованная. Приоткрыв рот, она уставилась в пустоту. Ким Гон Хёк продолжил:
— Нет, не внизу. Смотрите выше.
Он сказал это жёстко и ясно, и она подняла голову — но солнечный свет не дал ей открыть глаза.
Чон Ха поморщилась. Лучи, разбиваясь о стекло, словно прожигали сетчатку. Увидев её страдающее лицо, Ким Гон Хёк хмыкнул.
— Вот это оно. Момент, когда от ослепительного света невозможно открыть глаза.
— …Это?.. Почему?.. Разве вид на Пэкдудэган не красивее? — удивлённо спросила Чон Ха, не в силах понять.
Пэкдудэган — главный горный хребет Кореи, своего рода «позвоночник» полуострова.
На это спокойный голос прорезал гул двигателя:
— В такие моменты всё в голове замирает. И тогда остаётся только одно. Знаете, что?
— То, чего ты на самом деле хочешь. Только это и остаётся на белом фоне. И чем чаще летаешь, тем чётче это видишь.
— Тогда становится понятно, куда ты должен лететь.
— А вы… куда хотите попасть?.. — осторожно спросила Чон Ха, вдруг испугавшись, что это слишком личное. Потому и голос сделала тише.
Ким Гон Хёк слегка усмехнулся:
— Такой ориентир называют стир пойнт. Это точка на маршруте полёта, заданная заранее.
Он вновь стал преподавателем, будто и не раскрывался ни на секунду.
Если подумать, он с самого начала брифинга вёл себя так.
Это искусное переключение ролей было не просто раздражающим — почти несправедливым.
— В открытом небе сложно точно сориентироваться. Поэтому нужно заранее всё распланировать и подготовиться.
Вот уж действительно… Весь день, как заколдованная, она плелась за профессором.
Но даже с головокружением его голос Чон Ха ловила чётко.
Хотелось услышать, понять, запомнить хотя бы чуть больше.
Увидев, как она сосредоточенно слушает, Ким Гон Хёк усмехнулся:
— Кстати, курсант Им Чон Ха. Вы уже не боитесь этой высоты? Вроде и не дрожите.
Чон Ха удивлённо повернулась к нему.
В её глазах постепенно появилось нечто похожее на радость.
— Я видел, как многие курсанты проваливали обучение, не сумев преодолеть страх высоты. А вы — слишком быстро пришли в норму. В чём секрет?
Нет… Я всё ещё боюсь. Боюсь всё это время… — слова застряли на языке, но она лишь прошептала:
— Думаю… у меня тоже появился мой стир пойнт.
Лишь оказавшись на этой высоте, она наконец смогла ухватить суть происходящего.
— Боялась я не высоты… Боялась снова кого-то потерять.
И она с облегчением улыбнулась.
— Но если оставить «точку посадки» внизу — то уже никого не потеряешь.
Ким Гон Хёк слегка улыбнулся и повёл ручку.
— Да, это правда страшно… — пробормотал он что-то невнятное.
На мгновение его лицо показалось ей странно холодным… но, наверное, это было лишь ощущение.
Он тут же перешёл обратно к лекции, и вскоре наставления превратились в ворчание.
— Нужно до одурения отрабатывать выравнивание: скорость, высота, направление. Следишь за скоростью — теряешь высоту. Следишь за высотой — скорость скачет. Думаешь, всё выровнял — уже пролетел нужное направление… бесит, правда? Настоящие пилоты что делают…
Но несмотря на всё это, первый полёт Им Чон Хи прошёл успешно.
Она будто летела — настолько лёгкими казались ей шаги.
Удачный день: все курсанты без происшествий завершили свой первый ознакомительный полёт.
Как только об этом узнали младшие, тут же подняли шум — мол, нужно устроить праздничную встречу по линии, и общий чат перестал молчать.
Чон Ха тоже переписывалась с Чжин Чжу, пока не увидела то самое.
Палец застыл над знакомым всплывающим окном.
С нахмуренным лбом Чон Ха пристально смотрела в экран.
Да что ещё можно сказать?.. Сколько можно уже!..
Пальцы дрожали, когда она нажала на сообщение и включила видео.
Но стоило ей увидеть, как полностью перевёрнутое воздушное судно летит штопором вниз...
БАХ! — в ту же секунду раздался оглушительный, непонятно откуда взявшийся грохот, и экран погас.
— [Даже не приближайся к самолёту. Нет, вообще забудь о том, чтобы стать пилотом.]
Полоса воспроизведения уже достигала правого края — видео почти закончилось.
Её накрыла неминуемая истина, от которой было не убежать: его дыхание вот-вот полностью оборвётся.
— В честь первого полёта нашей старшей!
Три бокала с безалкогольными напитками звякнули друг о друга.
«Даже не приближайся к самолёту. Нет, вообще забудь о том, чтобы стать пилотом.»
Эта фраза вновь и вновь вспарывала её изнутри, но Чон Ха изо всех сил старалась держать лицо.
Сделав вид, будто всё в порядке, она улыбнулась собравшимся ради неё младшим.
— Все оформили увольнительную, да? Только без алкоголя. Пошли лучше в караоке, караоке!
Чжин Чжу одним глотком осушила бокал и подняла его вверх.
В светлом и спокойном пабе стоял весёлый гомон.
Со всех сторон раздавались голоса курсантов, скинувших груз напряжения после первого ознакомительного полёта.
Чон Ха невольно обвела взглядом помещение — к счастью, Чон У Гёна не было видно.
Как только в памяти всплыло его лицо, полное сдерживаемых эмоций, и в животе замутило.
Внезапно рядом раздалось чье-то цоканье, что и прервало её мысли.
— Ужин готовишь, ждёшь, а толку? Моя дорогая супруга только и делает, что шатается где попало!..
Кан Хи Сэ, глубоко надвинув на глаза бейсболку, с недовольным видом отхлебнул из стакана.
Он что, по утрам дорамы смотрит?.. — мелькнуло у Чон Хи. Она невольно прикусила губу.
— Старшая, он вообще о чём? — Чжин Чжу нахмурилась, — видимо, подумала о том же.
— Кан Хи Сэ, ты что, реплики теперь из корейских дорам учишь?
— Тсс… Это где-то я уже слышала…
Чон Ха выдавила улыбку и легонько наступила Хи Сэ на ногу.
— Остановись. Серьёзно. Хватит уже, — стиснув зубы, она прошипела это почти беззвучно, как чревовещатель.