Номер 30. Глава 134
Шопинг отменился, и они вернулись в отель. Лёгкость, с которой они въехали в Байренс, сменилась тяжестью в просторной комнате с видом на ночной город.
Риэлла, наплакавшись, уверяла, что всё в порядке, но Аслан не отпускал её. На улице он крепко держал её остывшую руку, неожиданно для своего молчаливого нрава указывал на витрины, а у светофоров или в лифте обнимал, будто не давая думать о другом, играя с её мочкой уха или волосами. В номере он лишь на миг отпустил её, снимая пропитанную холодом куртку.
— Прости, Аслан. Наверное, порчу тебе настроение своей хандрой. Просто… отец был плохим человеком, но всю жизнь имел надо мной абсолютную власть. Его внезапное исчезновение опустошило, — пробормотала Риэлла, переобуваясь в мягкие тапочки и глядя на грязь на брошенной обуви.
— Завтра, может, почувствую облегчение. Теперь нас некому преследовать.
Даже говоря это, она ощущала, насколько это странно. Отец, скорее всего, умер уже давно, но в её восприятии он умер только сейчас, в тот момент, когда она узнала об этом.
— Решила больше не плакать. Слишком часто в последнее время заставляю тебя волноваться. Пора стать сильнее.
Завязывая волосы чёрной резинкой, она добавила это, и Аслан, слушавший молча, медленно заговорил:
— Не думаю, что не плакать — значит быть сильной.
— Но тебе же не нравится, когда я плачу.
— Мне не нравится, когда тебе грустно, но я не против тех моментов, когда ты плачешь, опираясь на меня. Тогда я чувствую, что точно тебе нужен.
Его низкий голос, как дым от редкой сигареты, медленно проплыл к ней. Риэлла подняла взгляд. Сняв куртку и часы, он смотрел на неё, и сказал:
— Так что не нужно сдерживаться передо мной. Я знаю, что, каким бы ни был Димитрий Андрей, он был частью твоей жизни.
Его большая рука, коснувшись щеки, стёрла красноту у глаз. Риэлла опустила взгляд, поражённая. Иногда его холодная манера скрывала, как глубоко он её понимает, как точно видит её суть.
— Помыться хочешь? — спросил он на полтона ниже, не встречая её взгляда.
— Нет… точнее, хочу в ванну вдвоём. Если сначала обтереться, бинты не намокнут.
Она затянула объяснение, боясь отказа. Рана, которую видела при перевязке, почти зажила. Её тело отличалось от обычных людей и быстро восстанавливалось. Но за её травмами следил только Аслан — в детстве и сейчас.
— Как хочешь, — ответил он, встретив её взгляд, и опустил руку.
Риэлла вдруг подумала, что он такой взрослый.
Пока он набирал воду в белую ванну, регулируя температуру, она разглядывала красивый стеклянный флакон с лепестками роз, а затем заворожённо повернулась к окну. Сияющие огни города и чёрное море за мостом напоминали космос. Тьма с мерцающей россыпью звёзд.
Знают ли люди внизу, что они — как звёзды?
— Отсюда похоже на ночное небо, — тихо сказал Аслан, будто читая её мысли.
Обрадовавшись совпадению, она обернулась, но замерла, увидев, как он снимает одежду. Стянув чёрную футболку, он обнажил крепкую шею, грудь, широкие плечи. Ключицы, сильное тело, широкие плечи, резкий силуэт талии и рельефные руки с ленивой, плавной мускулатурой создавали чувственную атмосферу. Обычно она видела его в полумраке ночника, но в ярком свете его нагота ошеломила.
Засмотревшись, она встретилась с ним взглядом, когда он расстёгивал ремень, и, вздрогнув, уронила флакон в ванну. Лепестки роз высыпались, окутав воду густым ароматом. Аслан молча нагнулся, вытащил бутылочку, как бумажный кораблик, плававшую на воде.
— Прости, задумалась, что мне тоже надо раздеться, — пробормотала она, краснея, как яблоко, от того, что её застали за разглядыванием.
Его взгляд скользнул по её пальцам, расстёгивающим пуговицы, и медленно поднялся.
— Пойду в душ, жди. Если не достанешь где-то, помогу.
Расстёгивая брюки, он ушёл. Риэлла, избегая его взгляда, сняла рубашку. Она чувствовала, как его глаза пронзают её. Когда же они привыкнут к телам друг друга?.. Возможно, никогда. Мы такие разные — и всякий раз друг друга заново ослепляем.
Когда из душевой кабины раздался шум воды, Риэлла смочила белое полотенце и аккуратно вытерла всё тело, кроме зоны с повязкой. Повреждение находилось в верхней части правой груди, но бинт оборачивал всю грудь, чтобы надёжно защитить рану.
Протирая шею и ключицы, она услышала, как Аслан вышел из душа. Сидя на бортике ванны, она не решалась обернуться, пока вода не плеснула, и лепестки не заколыхались. Улыбнувшись, она рассмеялась:
— Ха-ха, запах роз какой-то слишком сильный.
Обернувшись, она увидела, как он, потирая лицо, откидывает мокрые волосы и усмехается. Смех снял напряжение. Они посмотрели друг на друга. Аслан первым протянул руку, потянув её с бортика в ванну. Вода плеснула, едва не перелившись, и разнёсся их громкий смех. Её спина коснулась его груди, заколотая коса распустилась. Золотые волосы, как водопад, хлынули поверх лепестков, чуть не касаясь бинтов.
— Как в детстве, — сказала она.
— Да, только тогда мы не раздевались, — ответил он.
Хихикнув, она напряглась, ощутив его явный объём под собой, но расслабилась, когда его губы мягко коснулись её плеча. Замечая её реакцию, он откинул волосы и медленно массировал её спину. От позвоночника до плеч и шеи, надавливая, он расслаблял её. Тело таяло в тёплой воде, довольные стоны срывались с языка. Лишь плеск воды нарушал тишину. Его прикосновения успокаивали, как возвращение в убежище после долгого дня.
— Аслан, помассируй не только спину. Так хорошо, — капризно улыбнулась она, повернув пылающее лицо.
Он поцеловал её ухо, скользнув руками ниже. Крепко растирая внутреннюю сторону рук, запястий, он вызывал мурашки, щекотку, лёгкую боль, волнующее тепло. Тело, расслабленное, начало пылать. Спина, живот, бёдра — Риэлла, отдавшись ему, вздрагивала, напрягая лодыжки при каждом касании.
Капли с его подбородка стекали по её ключицам, смачивая бинты. Пошевелившись, она услышала его низкий, хриплый выдох. Он, наклонившись, прижал её вплотную. Сзади её, наверное, не было видно.
— Хм, ах, — простонала она, осознавая это.
Его грубая рука сжала грудь. Вдохнув, она всхлипнула, когда он задел затвердевший сосок через бинт, и двинула бёдрами. Кто первым запрокинул её голову, обнажив шею, — она или он, схватив её подбородок? Никто не знал. Только их яростные губы и его жар, обволакивающий её, существовали.