Твоему ведомому. Глава 129
Его игривый тон сменился резким. Между ними, разделёнными листом бумаги, ясно проступила разница в званиях.
Лори Паркер, глядя на сына, подавила тяжёлое дыхание.
— Если так хочешь в Корею, решай сам.
Её взгляд указал на бумаги и вернулся к нему. Лори, глядя на нахмуренные брови Сэя, сжала кулак, словно в смятении.
Мой любимый сын… За годы воспитания этого проблемного мальчика она ни разу не считала его чужим.
Принять в семью Паркер ребёнка, скитавшегося по приёмным семьям, было не только из жалости. Пусть сейчас её сердце полно любви, начало было тяжёлым, неудобным, болезненным.
Кан Хи Сэ — корейское имя. Единственный сын американца корейского происхождения, учёного, передавшего секретную военную информацию Корее.
Гениальный разработчик программ для навигации и вооружения истребителей, осуждённый за нарушение закона об экспорте оружия и умерший от болезни.
Хи Сэ тогда не было и восьми. Клеймо сына предателя стало позором в корейской общине.
Ребёнка, которого везде тыкали пальцем, не принимали даже приёмные семьи. Но Паркеры взяли его.
Не из-за завещания учёного — это слишком сентиментально.
— Сэй, здесь тебе нужно сделать только одно.
Его защита была нужна, чтобы получить показания отца.
Усыновление было сделкой ради выгоды, не любовью или жалостью.
Хи Сэ вдруг улыбнулся, прищурив глаза. Но проблема в том, что семья полюбила его искренне и быстро.
Её младший сын должен идти иным путём, чем его отец. Не предатель, а патриот, достойный военный. Защита его репутации — её любовь и долг.
— Я поеду в Корею любой ценой. Это несложно для меня.
— Вы знаете, что я не рос в Корее и не цепляюсь за корни. Почему вы ставите мне такие условия? Что я упускаю?
Лицо Лори застыло. Хи Сэ, взяв бумаги, сухо зачитал:
— Власти подозревают, что KF-20 «Фрегат» создан на основе данных, утёкших от моего отца. Если это так, нужно остановить экспорт корейских истребителей… Там есть технологии F-22 «Раптор».
F-22 — самый мощный истребитель, не проданный ни одной стране, кроме США. Пентагон запретил его экспорт из-за риска утечки технологий, и эта политика неизменна.
Хи Сэ положил бумаги и посмотрел на мать. Она перешла к сути:
— Через три месяца Корея проведёт лётные испытания для экспорта.
Лётные испытания — демонстрация оружия для покупателей.
— Ты летал на «Рапторе», сразу поймёшь. Я хочу, чтобы ты, Сэй, испытал KF-20.
Хи Сэ, откинувшись на стуле, скрестил руки. Но он не понимал:
— Это я могу с закрытыми глазами. Мне плевать, рухнет ли корейский проект из-за моего слова. Если увижу сходство с «Раптором», скажу, что они скопировали. Это не проблема.
— Моя старшая и этот самолёт для меня равны?
Хи Сэ, с презрением во взгляде, встал.
— Ради неё я сделаю сотню таких испытаний. Я скажу всё, что хочет Пентагон. Вы думаете, у меня есть какая-то честь?
Его шаги замерли. Мать произнесла имя чётко.
— KF-20 «Фрегат». В списке пилотов-испытателей.
Хи Сэ, нахмурившись, уставился на её губы. Чёрт, что за бред? Он до боли сжал кулаки.
Пилот-испытатель? Для только что вернувшейся? Что за чушь?
Работа пилота-испытателя опасна. Тестирование недоработанных машин — бесконечные риски.
— Её отец — министр. Это проект всей страны. Она — выпускница академии, пилот истребителя, элита. Думаешь, она исключение?
— Если ты столкнёшься с ней, сможешь разрушить этот проект?
— Нет, я требую, чтобы ты это сделал.
— Я приказываю лгать ей до конца.
— И когда всё раскроется, сможешь ли ты вынести последствия, Сэй? Хватит ли у тебя смелости снова быть ненавидимым?
— Если вы не сможете преодолеть эту пропасть и расстанетесь, не сломаешься ли ты снова? Я проверяю это. Не отвечай легко, взвесь всё.
Лори подошла ближе. Хи Сэ стоял, как статуя.
Это она скрывала? Я должен разрушить её труд? Я?
Зная это, он должен скрывать, улыбаться, быть нечестным перед ней. Это цена поездки в Корею.
— Разработку KF-20 ведёт S&G Air.
Хи Сэ стиснул челюсти. Жар хлынул к голове, и он потёр шею.
Десять лет назад он бы лгал без стыда, и хуже.
Он обещал увести её далеко. Сказал смотреть вверх, а не вниз.
Клялся, что не будет тем, кто давит чувствами. Десять лет он боролся с тоской. Но…
Её голос, как гвоздь, пронзил уши.
— Говорят, её сватали с вице-президентом S&G Air годами.
— Ты уверен, что этот брак не возобновится?
В этот момент он подумал о Чон У Гёне. Тот бы уверенно ответил на любой вопрос о Чон Хе. Хи Сэ, не открывая рта, сжигал себя изнутри.
Лори, взяв дверную ручку, вбила последний гвоздь:
— Поедешь в Корею, чтобы любить её или разрушить?
На его пустом лице появилась улыбка. Непроницаемая, мягкая. Тьма вновь заполнила камеру.