Пожалуйста, пристрелите меня. Глава 72
— Старшая… я, я, я лучше пойду.
Когда Ю Ён подошла, он вскрикнул и выбежал из лаборатории. Стук его торопливых шагов, словно он от чего-то убегал, затих вдали. Ю Ён посмотрела на стол, за которым он стоял, и увидела маленький контейнер с ее кровью, взятой сегодня. Сон У спокойно закрыл крышку, которую Рюн оставил открытой, и добавил:
— Как умирающий от яда жаждет противоядия, так и зомби, похоже, инстинктивно тянутся к твоей крови. И Хо Рюн не исключение. Он захочет съесть тебя и стать человеком. Как та мать на видео.
— Он и сейчас, наверное, борется с инстинктом. Судя по тому, что он сдержался и не выпил ее сразу, он понимает, что, начав, уже не сможет остановиться.
— Ты… и тогда, когда просил меня убрать…
— Да, потому что там пахло твоей кровью. По возможности, не допускай, чтобы он видел твою кровь. Он должен продолжать воспринимать тебя как любимого человека. А не как мясо или противоядие.
Противоядие. Она вспомнила, как он прижимался к ней, когда был рядом. То, как он лизал ее шею, глубоко проникал языком в рот, всасывая слюну, — возможно, это было не сексуальное желание, а жажда снова стать человеком.
— Значит, замедление скорости заражения Рюна…
— Да, скорее всего, из-за твоих телесных жидкостей. Они вызывают иммунную реакцию, хоть и слабее, чем кровь. Как это использовать — твой выбор. Это не обязательно должно быть в форме секса, так что у тебя появился еще один вариант. С этим разбирайся сама. Лично я бы предпочел, чтобы вы жили раздельно… Как насчет… слюну можно и не напрямую…
На это предложение Ю Ён покачала головой.
— Хорошо, так и сделай. Вам с Хо Рюном теперь остается только терпеть. Пока я не создам из этих антител лекарство.
Стало ясно, почему он так торопился, не спал ночами. Любой бы так поступил, если бы надежда была так близко, что ее можно было почти коснуться. Ю Ён кивнула.
— Да, будем терпеть, сколько сможем. Максимально…
Приняв решение, они вышли из лаборатории. Ю Ён, опасаясь, что он снова упадет, поддержала исхудавшего Сон У. Видимо, сил у него совсем не было, так как он не стал сопротивляться и оперся на нее. Ладонь, поддерживавшая его талию, ощутила неровные изгибы.
— Эй, у тебя ребра прощупываются.
— Я не в том смысле, скелет. Я понимаю, что ситуация критическая, и я тоже тороплюсь, но твой образ жизни — это прямой путь к внезапной смерти. Спи побольше, ешь хорош… ладно, это невозможно. В общем, ешь хотя бы вовремя.
— Нотации мне читаешь. Ты — мне.
Они оба тихо рассмеялись. Путь предстоял еще долгий, но волнение от первого шага к надежде было невозможно скрыть. Ю Ён спокойно приложила руку к своей груди, где бился пульс.
Носитель иммунитета. Она все еще не могла поверить, что это сказочное существо, о котором говорил Сон У, — это она. Немного помедлив, она озвучила вертевшийся в голове вопрос.
— Но… если я носитель иммунитета, значит ли это, что мои родители или братья тоже могли ими быть?
— А… да, иммунная система зависит от генетики, так что такая вероятность высока.
Отец стал зомби, так что вряд ли. Значит, со стороны матери? Вспомнился труп матери с отрубленной рукой, и в голове все смешалось.
— Теперь не нужно копаться в прошлом, так что и ты не думай. Для твоего эмоционального и психического здоровья лучше забыть об этом. Твое тело стерло эти воспоминания, чтобы выжить.
— Да, постараюсь больше не вспоминать. Все равно ничего не помню.
Но когда она, с трудом стерев кровавые воспоминания, вошла в лабораторию, перед ней раскинулось новое море крови. Они застыли на пороге, и их потрясенные взгляды невольно проследили за кровавым следом на полу.
На полу были разбросаны куски нескольких трупов, и из размороженных срезов сочилась кровь. В центре всего этого сидел, развалившись, Рюн и жадно рылся в холодильнике.
Почувствовав сильный запах крови, Сон У тут же проверил, все ли в порядке с Чэ Мин и Мэнги в стеклянной тюрьме, и с облегчением вздохнул.
— Эй, ты… что ты творишь. Это что.
Вместо застывшей Ю Ён к нему подошел Сон У. Только тогда, словно заметив их присутствие, Рюн поднял голову. В его глазах дико сверкал лишь инстинкт. Он долго молча что-то жевал, а затем, заметив Ю Ён, уставился на то, что держал в руке. И «ах…» — растерянно выдохнул. Не только одежда, все его тело было в крови.
От пропитавшего легкие металлического запаха крови подступила тошнота. Он никогда не показывал ей, как ест. Он всегда проветривал и убирал все вокруг.
— Нужно было… что-то съесть. Что-нибудь…
Несвязно пробормотав это, он снова откусил от того, что держал в руке, и встретился взглядом с Ю Ён. Она не могла произнести ни слова. Она чувствовала, что он борется так отчаянно, что это ломало все прежние рамки.
Надежда сделала шаг вперед, но и испытания подошли вплотную.
Прошло три месяца. Вопреки смутным ожиданиям, что все как-нибудь разрешится, эксперимент сталкивался с большими и малыми трудностями и зашел в тупик. Неудивительно, ведь эксперимент, который должны были проводить как минимум несколько десятков человек, Сон У вел в одиночку.
Времени у Сон У всегда не хватало, и сон казался грехом. Вес его падал, а лицо становилось все бледнее. Он выглядел так, будто мог упасть замертво в любой момент, но сказать ему «отдохни» язык не поворачивался. Состояние Рюна ухудшалось с каждым днем.
Он все чаще был не в себе, а по мере повреждения когнитивных функций и способности контролировать эмоции, его умственный возраст снижался.
— А, ха-а… х-х, больно-о. Потише… прекра… а-ах…
Очнувшись после очередного обморока, Ю Ён издала звук, похожий то ли на стон, то ли на крик. Язык заплетался, и она не могла нормально выговорить слова. После нескольких извержений из их соединения капала сперма. Каждый раз, когда он с силой вбивался в распухшее влагалище, белесая жидкость разлеталась во все стороны со звуком, похожим на шлепки по грязи.
В его резких движениях бедрами не было никакой заботы. Затуманенные желанием глаза следили за уродливо подпрыгивающей вверх-вниз грудью. Затем он грубо сжал грудь огромной рукой и впился губами в сосок.
Он то сжимал, то разжимал руку, державшую грудь, словно и вправду надеялся, что оттуда что-то потечет. В такт этим движениям он с чмоканьем всасывал сосок. Сосок, который он глотал всю прошлую ночь, распух и увеличился, налившись кровью докрасна. Трение языка о кожу ощущалось лишь как боль.
— А-а-ак!.. Ы-ых, пожалуйста… х-хнык, не соси… а, больно!..
— Это… приятно… — пробормотал он низким голосом и потерся лицом о ее грудь. Односторонний секс продолжался. В последнее время нормальный секс стал редкостью.
Был белый день, но он больше не хотел выходить на улицу. Уменьшившуюся физическую активность он компенсировал исключительно выплеском сексуальной энергии, и возбуждение настигало его в любое время. Когда она пыталась оттолкнуть его, он терся о нее и ныл, пока она не сдавалась. Если и это не помогало, он начинал плакать навзрыд. Она, не умевшая обращаться с детьми, в отчаянии просто позволяла ему делать все, что он хочет.
Он пробормотал это, ускорив движения бедрами. Это не было интимным шепотом в пылу страсти. Это была трагедия, порожденная разрывом между взрослым телом и деградировавшим разумом. Не успела она поправить его, что это не моча, как он, прижавшись к ней в самой глубине, изверг сперму. Разжиженная после нескольких семяизвержений, она и вправду казалась мочой. Он содрогнулся всем телом, выжимая в нее последнюю каплю. А затем, свернувшись калачиком, прижался к ее груди.
Он медленно вытащил свой обмякший член и поддразнил ее. Из раскрытого отверстия потекла прозрачная жидкость. Ее затуманенный разум не мог определить, было ли это действительно ее или Рюна. Огромный член при каждом движении давил на мочевой пузырь, так что она и вправду могла ошибиться.
— Я же… х-хы-ы… говорила не кончать внутрь…
Ю Ён, задыхаясь, смотрела на прижавшегося к ней мужчину. Словно ему не нравились ее упреки, он крепче обнял ее за талию и захныкал.
Низкий голос, не вязавшийся с детской манерой говорить, резал слух. Этот диссонанс сломил всю волю Ю Ён. Влагалище, извергавшее сперму, рефлекторно сокращалось и расслаблялось, смакуя послевкусие, но мозг, кажется, воспринимал многократно повторенный оргазм как боль, и ей было лишь мучительно. Когда Ю Ён замолчала, он поднял на нее свое ясное лицо.
— Почему ты все время плачешь? Потому что я плохой?.. Не слушаюсь?..
Он провел рукой по ее опухшим от ночных слез векам и опустил брови. А затем внезапно сам заплакал. Прохладные капли застучали по ее груди. Ю Ён ошеломленно смотрела на это невероятное зрелище.