Непробиваемый блок. Глава 7. Часть 6
— Сегодня в 11 утра в районе XX, Сеул, в жилом комплексе произошёл ужасающий инцидент: ребёнок едва не погиб, упав с высоты. Благодаря находчивости прохожих малыш, к счастью, остался невредим и вернулся к родителям. Мы связываемся с нашим корреспондентом Пак, который находится на месте событий.
Главный экран новостей тут же сменился видеорядом с места происшествия.
— Мы находимся перед виллой в районе XX. Инцидент начался с того, что ребёнок двух с половиной лет взобрался на стол и перелез через перила балкона. Упав на внешний блок кондиционера, он едва смог удержаться, вцепившись в перила. Через десять секунд малыш сорвался вниз.
Следом за словами прозвучали крики ужаса и паники — всё это было снято очевидцами и транслировалось в эфир.
— К счастью, в этот момент мимо проходили граждане, которые без колебаний начали действовать.
Следующее видео длилось не более десяти секунд:
— Бегом сюда! Двойной слой спортивных сумок — прямо здесь стелите!
— Если что-то пойдёт не так — у меня сломаются ноги и порвутся связки. У кого есть лишний рюкзак — на грудь, быстро! Вы меня ловите.
— Ч-что?.. Старшая, вы о чём вообще…
— Вон тот матрас притащите! Быстро!
На фоне раздавшихся отовсюду криков ребёнок начал падать. Женщина, оттолкнувшись от кузова машины, прыгнула и поймала малыша в воздухе.
Позади неё другие девушки, подготовив спортивные сумки и мягкий матрас, амортизировали падение, поддерживая спины друг другу — словно сцепленные между собой многоножки. Так они смягчили удар.
Вся эта сцена длилась менее десяти секунд. То была невероятная слаженность действий, от которой буквально язык прилипал к нёбу.
Картинка вновь вернулась в студию. Ведущий, заметно возбуждённый, продолжил читать текст с телесуфлёра:
— Героини с видео — это профессиональные волейболистки из клуба «Ветроуказатель», а поймавшая ребёнка — спортсменка по имени Кон Ын Гиль. Несмотря на тяжёлый период — обрушение клубного дома и отставку тренерского штаба — они продемонстрировали хладнокровие и молниеносную реакцию, спасая жизнь ребёнка. Выражаем искреннюю благодарность и поддержку. Это были новости происшествий за сегодня.
Камера отъехала, и ведущий, снимая наушник, пробормотал с восхищением:
— ...Эта история наделает шуму.
Секретарь Нам мчался по коридору с бледным, как смерть, лицом.
Будда милостивый… Гуаньинь… Аминь…
Он только что ознакомился с новостями об одной из аутсайдерских команд, которые буквально захватили собой все тренды — от социальных и спортивных до развлекательных:
Реакция была бурной. Эмоциональные отклики очевидцев и пользователей чатов стремительно распространялись по соцсетям.
Даже не беря в расчёт дружественные СМИ, наиболее неожиданной оказалась реакция народа — всегда холодного к Ын Гиль. Теперь же интернет буквально взрывался от похвал.
Причин тому, конечно, было множество. Общая усталость от экономики, разочарование в политике, коррупция и жестокие преступления. На этом фоне история о волейболистке, спасшей падающего ребёнка, стала настоящим катарсисом — яркой и даже приятной в своей шокирующей силе.
И пусть раньше у неё была дурная слава, пусть она была тем, кого травили или кем восхищались, — сейчас она стала центром настоящей драмы. Люди жадно цеплялись за это, как за возможность поверить в лучшее, и всё больше рукоплескали ей.
Если вспомнить, в какой глубокой яме находилась Кон Ын Гиль… это был прорыв, который она и во сне бы не представила. Шанс. Новый виток в её судьбе.
Но чем ближе секретарь Нам подходил к кабинету президента, тем синее становилось его лицо.
Эта женщина неизменно приносила с собой неприятности. А для Со Ха Хёна это никогда не было радостной новостью — даже если внешне это и выглядело как блестящая возможность.
Нам был одним из тех, кто знал его лучше всех — бывший одноклассник и однокурсник, следивший за ним ещё с тех времён.
Именно поэтому он прекрасно знал, где у босса находится тот самый триггер.
Госпожа Кон… пожалуйста, ну нельзя же так рисковать своим телом!..
Он резко распахнул дверь, не утруждая себя стуком.
Со Ха Хён, обсуждавший что-то с руководителем клуба, даже не взглянув в сторону вошедшего, сразу бросил:
— Господин президент! Кон Ын Гиль…
Он не успел закончить фразу, но и не требовалось. Имя прозвучало. И этого было более чем достаточно.
Как и ожидалось, лицо Со Ха Хёна тут же застыло.
Кон Ын Гиль сидела на краю больничной койки с недовольным лицом.
— Раз анализы ничего не показали, почему меня тогда не выпускают? — буркнула она.
Врачи только неловко усмехнулись, будто не знали, что ответить. Хотя на самом деле Ын Гиль всё прекрасно понимала. Кто-то из начальства звонил напрямую и приказал удерживать спортсменок здесь. А раз больница подчинялась корпорации «Чжегён», — объяснение было очевидным.
— Старшая, по-моему, мы стали знаменитыми?
— Интернет просто взорвался!.. О боже, о боже! — восторженно заговорила либеро, прикрывая рот двумя кулачками.
— Сейчас вообще-то не до того. Главное — с животом, со спиной у вас точно всё в порядке?
— Да! Никаких проблем! Ихи-хи! — отрапортовала та, сияя.
Собравшиеся в кружок спортсменки хихикали, глядя на тысячи и тысячи восторженных комментариев.
— Нас теперь зовут не «Ветроуказатель», а «Чудо-женщины»!
— …Даже сейчас, пересматривая, всё равно выглядит круто, старшая, — сказала Чхве Бора, снова и снова прокручивая видео.
Честно говоря, всё произошло так быстро, что запомнилось смутно. Осталось только телесное ощущение.
Сердце колотилось как сумасшедшее, рот пересох, ноги подкашивались от напряжения — и при этом всё тело было сосредоточено на одном. Совершенная концентрация, чистейшей пробы.
Хотя и подпрыгнула неловко, но прыжок получился лучше, чем обычно.
Тот самый момент, когда она оттолкнулась от машины и поймала ребёнка, — это было искусство.
До Чжэ Хи не могла унять дрожь. Её словно разрывало изнутри. Сильнейшая мигрень — прямое тому доказательство. Дышать тоже было трудно.
Глаза вдруг наполнились слезами. Горло саднило, уголки глаз горели от жара. Один единственный прыжок — и одни друзья умерли, а другой малыш выжил. Тогда с автобусом не получилось, но на этот раз всё закончилось иначе.
То прошлое, которое она по ночам навязчиво и до изнеможения перекручивала в голове, вдруг идеально повторилось. Безупречно. В точности, как в тех молитвах, что До Чжэ Хи повторяла каждый вечер.
Она уже не понимала, что именно поймала Кон Ын Гиль — ребёнка, автобус или саму её вину. Всё смешалось.
«Так что давай. Прожми до конца. Используй меня — со всей своей навязчивостью. Подними такой пас, который оживит.»
В груди появилось слабое, но отчётливое тепло, будто затлела искра, поднимающаяся вверх как клуб дыма.