Твоему ведомому. Глава 160
Он развернулся, оставив за собой густой шлейф послевкусия. Удаляющаяся фигура казалась совершенно нереальной.
Что только что произошло? Такое чувство, будто все стремительно пронеслось и закончилось. Чон Ха лишь безучастно смотрела ему вслед, пока его спина не расплылась в мутном тумане.
Что это? Что это, черт возьми, такое? Просто вот так взять и уйти?
Сколько она так простояла, ошеломленная? Внезапно ей стало трудно дышать, словно она тонула. Думаешь, если ты один высказался, то все? Думал, я смирюсь? — Чон Ха стиснула зубы.
Сукин сын. В тот миг, когда горячая слеза сорвалась и упала, Чон Ха оттолкнулась от земли и побежала.
Она ничего не видела перед собой. Отец оказался еще более ужасным человеком, чем она думала, Ким Гон Хёк обнажил свои ядовитые клыки, а Чон У Гён увяз в болоте.
Поэтому и сегодняшний день был невыносимо тяжелым. Но даже в такой ситуации секс был хорош.
Ей нравилось, как он набрасывался на нее, позволяя хоть на миг забыть удушающую реальность. Время, проведенное с ним, было дороже всего на свете.
Чон Ха протянула руку. Она напрягла бедра, чтобы догнать этого негодяя, этого мерзавца, который удалялся широкими шагами на своих длинных ногах.
Твои дурацкие шутки — единственное, что позволяет мне дышать. Неужели ты не можешь остаться прежним? Неужели не можешь и дальше быть таким же беззаботным? Ведь только рядом с тобой я могу смеяться.
Чон Ха, тяжело дыша, догнала его. И когда она наконец преградила путь мужчине, с лица которого словно стерли все эмоции, она без лишних слов схватила его за лицо и потянула вниз.
От сильного рывка их губы столкнулись. Зубы ударились друг о друга так, что, казалось, вот-вот сломаются, и в голове зазвенело. Она почувствовала, как его бледное, застывшее тело стало еще более напряженным. Чон Ха изливала на него свою непонятную ярость в низкой, подлой форме. Это была всего лишь месть.
Она больно укусила его за губу. Кан Хи Сэ, словно во сне, моргнул, а затем, сняв фуражку, обнял ее.
В тот же миг ее ноги оторвались от земли. Это Кан Хи Сэ поднял ее на уровень своих глаз. Их лица оказались под идеальным углом, и его язык тут же проник в ее рот.
Словно успокаивая возбужденную Чон Ху, он медленно исследовал ее. Он долго посасывал ее нижнюю губу, а затем снова ввел язык.
Их языки плотно переплелись, и ее голова откинулась назад. Ее яростный напор, с которым она набросилась на него, как будто хотела убить, постепенно угасал.
Из-за того, кто так решительно проник до самого горла, весь рот мгновенно наполнился сладким привкусом. Их соприкасающиеся носы крали дыхание друг друга.
Кан Хи Сэ все время двигался нежно, поглощая и поглощая ее влажные губы.
Сукин сын. Настоящий сукин сын. В тот момент, когда Чон Ха сглотнула слезы…
Она пошатнулась и схватилась за плечо. Плечо, которое оттолкнули с такой силой, что чуть не хрустнуло, заныло.
Она с недоверием посмотрела на Кан Хи Сэ, который прикрывал нижнюю часть лица. Он все еще зажимал рот рукой и отвернулся.
Кадык на его шее дернулся. Холодно оттолкнутые губы покалывало.
Чон Ха от смущения опустила голову. В одночасье голова похолодела.
— Тогда и ты ничего не делай. Вообще ничего.
— Я не знаю, что ты там знаешь… Ты из-за Чжин Чжу? Что-то… узнал?
— Если ты делаешь это из-за меня, если ты собираешься что-то предпринять, то я против. За такое я точно не буду благодарна, и я сказала, что против. Все, что будет дальше, — это твой эгоизм.
Она ударила Кан Хи Сэ в грудь.
— Это не ради меня, а ради твоего эгоистичного желания!..
— Если я ничего не сделаю… — его низкий голос проскрежетал по связкам. — …нельзя.
Ради кого я живу? — от этих слов, произнесенных шепотом, лицо Чон Хи исказилось.
— Не смеши меня. Если так хочешь уйти, то иди по головам. Веди себя как последняя сволочь, как я десять лет назад. Разрушь все до основания и уходи!
Кан Хи Сэ закрыл глаза, словно что-то сдерживая.
— Не надо мне тут нелепых отмазок про Чон У Гёна и прочих, мне это неинтересно! Просто скажи прямо и уходи! Скажи, что моя семья — дерьмо, что отношения на расстоянии — это слишком тяжело, что у нас нет будущего! Скажи, что причин для расставания больше чем достаточно, и тебе тяжело, скажи это нормально и уходи! Чтобы я!.. — грудь Чон Хи вздымалась. — Чтобы… — Голос, внезапно ослабевший, повторял это слово снова и снова: — Чтобы… чтобы… я тоже, как и ты, стиснув зубы, смогла продержаться следующие десять лет. Ублюдок.
Щеки были мокрыми от слез. Дыхание сбилось, губы горели. Чон Ха раздраженно вытерла лицо.
Ее гордость была задета. Нет, скорее, было больно сердцу.
Но она не знала другого способа выразить эту боль, кроме как колотить его по груди или трясти за воротник.
Она не умела говорить красиво, не умела просить. И от этого ей было жалко и стыдно за себя.
— Что ж, сожалений у меня нет.
В этот момент она встретилась с его глазами, такими же налитыми кровью, как и у нее. Она увидела, как уголки его губ, периодически подрагивающие, выдавливали из себя смех. Он лишь снова и снова улыбался, облизывая языком окровавленную нижнюю губу.
— Еще раз? Если ты подставишь губы, я только за, старшая.
От его слов, произнесенных с вздернутой бровью, Чон Ха похолодела. Кан Хи Сэ, говоривший как последняя шлюха, был так отвратителен, что даже поток эмоций, который, казалось, невозможно было остановить, на мгновение замер.
Мысли, загнанные в угол, остановились. Она стиснула зубы, раздумывая, не врезать ли ему по лицу.
— Ты настоящий… подонок… — Чон Ха отпустила его воротник.
Внезапно все стало утомительным. Кан Хи Сэ, который, что тогда, что сейчас, появлялся лишь на один сезон, но переворачивал всю ее жизнь с ног на голову.
Ее вдруг затошнило от того, насколько сильно она была поглощена его непредсказуемым поведением.
— Ты сложный. Слишком сложный. — Чон Ха отступила назад, словно защищаясь. Кан Хи Сэ, молча наблюдавший за ней, наконец начал поправлять свою одежду.
Он глубже натянул форменную фуражку и поправил пуговицы на рукавах. Козырек наполовину скрыл его лицо.
Затем он медленно отдал воинское приветствие.
Его рука, отдавшая дань уважения, была длинной и прямой. Но почему от этого в высшей степени вежливого приветствия так сильно заныло внутри?
От боли, пронзившей горло, она не могла вымолвить ни слова. Даже усмешка не сорвалась с губ.
Что ты получишь, отталкивая меня таким образом? Упоминая другого мужчину, к чему ты стремишься?
Больше не было ни слов мольбы, ни слов упрека. От идеального воинского приветствия в голове стало пусто. И он развернулся. Его спина была прямой, как лезвие ножа.
Она простояла несколько минут, как сломанная игрушка. Все произошедшее казалось кошмаром, но, как ни странно, не было чувства, что ее бросили одну.
Кап, кап, — капли, начавшие падать на лоб, в мгновение ока превратились в ливень.
Словно очнувшись от оцепенения, Чон Ха огляделась по сторонам. И только тогда сдвинулась с места.
Они должны были быть ближе всех, но были дальше всех. Чон Ха без разбора побежала по дороге. Она мчалась, не обращая внимания на светофоры.
Приближающаяся машина затормозила, и водитель яростно замахал кулаками. Но все ее мысли были устремлены к нему, уже исчезнувшему. Он всего лишь свернул за угол, но его уже не было видно.
И что мне теперь делать? Если нельзя просто бежать сломя голову, если нельзя просто мчаться вперед, то как тогда вообще любить?
Чон Ха остановилась, словно заблудившись.
Дождь усиливался. Та-дак, та-да-дак. Ливень стучал так же неровно, как билось ее сердце. Небо то и дело прорезали молнии, и комната без света на мгновение озарялась вспышками и наполнялась грохотом.
Несмотря на это, Чон Ха неподвижно лежала, свернувшись калачиком на кровати. На подушке, на одеяле, в воздухе — повсюду остался запах Кан Хи Сэ. Прошел уже целый день с тех пор, как Чон Ха, снова уткнувшись лицом в подушку, обрекла себя на добровольное заточение.
Подумаешь, взяла больничный на один день. Но заброшенный телефон звонил без умолку с утра до ночи. Звонил отец, звонил Ким Гон Хёк, но больше всего пропущенных было от Чон У Гёна.
Открыв сообщения, она увидела угрозу, что если она и дальше будет игнорировать, он приедет на базу.
Чон Ха со вздохом провела пальцем по экрану. Заодно проверив накопившиеся сообщения, она увидела расписание испытательных полетов.
Внезапно в груди образовалась пустота. Она безучастно смотрела в потолок, пытаясь составить план на будущее.
Но мысли снова возвращались к Кан Хи Сэ. Он сейчас в отеле? Может, стоило копнуть глубже? Нет, может, он с самого начала мне не доверял?
Чон Ха то закрывала лицо предплечьем, то, внезапно вспомнив об испытательном полете, фокусировала взгляд.
Если я поеду в «Эйрдор», то снова его увижу.
Да, еще не все кончено. У них еще будет достаточно времени, чтобы поговорить. Она рывком села.
Как раз в этот момент часы перевалили с 23:59 на полночь. В тот самый миг, когда она, провалявшись в кровати целый день, поднялась на ноги…
Дзынь-дзынь, дзынь-дзынь-дзынь!
Внезапный звонок резко пронзил застоявшийся воздух. Звук впился в барабанные перепонки.
Оглавление | Глава 161