Непробиваемый блок. Глава 9. Часть 8
Звук его губ, жадно впивающихся в основание её округлой груди, был откровенно непристойным. Со Ха Хён, словно решившись, оставлял багровые следы, одновременно вводя палец в её влажное, тесное лоно. Когда его средний палец вошёл внутрь, напрягая её жаркие стенки, на лбу вздулись вены.
Хотя этот секс был скорее терапией, он ломал собственные границы, желая ворваться в неё безудержно. Её внутренности всегда будили в нём дикую страсть. Сглатывая стоны, похожие на ругательства, он чутко следил за её реакцией.
Не прошло и минуты, как его палец, ласкающий шероховатые стенки, вызвал у неё вскрик:
Улыбка удовлетворения мелькнула на его губах и тут же исчезла. Его ладонь, накрыв её лоно, начала тереться, издавая влажные, ритмичные звуки.
Ын Гиль закрыла глаза, отдаваясь во власть ощущений. Бушующий вихрь чувств отодвинул мысли о грядущей борьбе. Знакомый жар разливался внутри, её тело пылало всё сильнее. Но она знала, что может быть ещё горячее.
— Быстрее — что? — его голос был спокоен, несмотря на напряжённый, угрожающе вставший член.
Этот контраст взбесил Ын Гиль, и она внезапно раздвинула ноги, откровенно обнажая себя. Со Ха Хён прищурился, слегка нахмурив бровь.
— Спортсменка Кон, ты знаешь, что у тебя паршивый характер?
— Не хуже твоего, — ответила она.
Её губы расплылись в довольной улыбке. В этот момент его член без предупреждения вошёл в неё, резко и мощно. Ын Гиль выгнулась дугой, испустив прерывистый стон. Он, словно успокаивая её удивление, накрыл её губы поцелуем.
Его вторжение было подобно лаве, мгновенно растекающейся внутри. Ощущение разрывало её бёдра, заставляя мышцы расслабляться и тут же напрягаться снова. От этой яростной реакции Ха Хён не сдержал низкий стон:
Сжав зубы, он впился губами в её пупок, сдерживая желание. Но звериный рык, будто когти скребли землю, всё же прорывался. Он подавлял порыв двигаться быстро, проникая медленно, размеренно.
И вот начались движения бёдер.
— …Ха, Кон Ын Гиль… Кон Ын Гиль.
Её узкое лоно, обволакивая его, источало влагу, смачивая член. Ын Гиль, ощущая не боль, а чистое наслаждение, плакала.
Он смотрел в её затуманенные глаза, продолжая ритмичные толчки. Сохраняя рассудок, он держал темп ровным. Холодный пот стекал по спине, бёдра дрожали от жгучего желания, но он кусал нижнюю губу, сдерживаясь.
— Ха-а, ха-а… Ха! — стонала она.
Ын Гиль, лёжа, чувствовала, как разум мутится. Закрыть глаза не получалось — Ха Хён, цепко державший её взгляд, заставлял обнажать самые уязвимые, постыдные моменты. Не отводить глаз от начала до конца проникновения — их привычный способ единения.
— Ха-а, ха-а, во рту пересохло, — пожаловалась она.
Он тут же наклонился, глубоко целуя её, сплетая языки. Их слюна, сладкая, как нектар, смачивала губы.
— Ха… Со Ха Хён… — простонала она низко.
Сегодня он был медленнее, чем обычно, и оттого её нетерпение росло. Обычно он яростно вбивал себя, доводя её до предела, но сегодня казался почти ленивым.
— Со Ха Хён, не сдерживай. Ни звуки, ни бёдра, — сказала она.
Подняв одну её ногу, он двигался, как волна, входя и выходя. Его крепкое тело врезалось в её обнажённую плоть, и от этого ментального наслаждения она становилась всё влажнее.
— Твои звуки… они мне нравятся. Где ещё я такое услышу?
— Нигде не должна, — ответил он, притворно возмущённо, прижимаясь к ней всем телом.
— Вот именно. Ради этого я и занимаюсь сексом.
Ха Хён, отпустив прикушенную губу, хрипло выдохнул. Его кадык дрожал, лицо, искажённое возбуждением, было порочным. Ын Гиль, раскрыв рот, потеряла голову и инстинктивно притянула его бёдра ближе.
— Двигайся быстрее. Как обычно.
— Неа, — он, слегка вспотев, откинул волосы, глядя на неё сверху вниз надменным, полным страсти взглядом.
— Ха-а… Хватит жеманничать, быстрее… — она пнула его в ягодицу, подгоняя.
Но он упрямо держал тот же медленный темп.
— Ха-а… Со Ха Хён, я сойду с ума…
— Вот для этого я так и делаю, — ответил он, не дрогнув.
Жажда разорвать что-то дико нарастала. Ын Гиль извивалась, но Ха Хён оставался непреклонен.
— Не-а. Тебе надо спать, Кон Ын Гиль. Я же обещал уложить.
Она посмотрела на него с укором. Внезапно, стремительно поднявшись, она оседлала его бёдра. Мгновенный переворот.
Схватив его за затылок, она впилась в его губы, ловко раздвинув их и сплетая языки в провокационном танце. Его бёдра напряглись, и с угрожающим стоном он снова уложил её на спину.
— Ха-ха, джекпот, — сказал он, будто всё до этого было игрой.
Он ворвался в неё с такой силой, словно хотел пробить её насквозь. Движения стали иного уровня, глубокие и быстрые. Её тело задрожало от его яростных толчков.
— Ха-а… Вот это Со Ха Хён… Ха-а!..
Она, наконец, удовлетворённо улыбнулась, двигая бёдрами в его ритме. Ха Хён, смеясь, выдохнул сквозь зубы ругательство. Его губы изогнулись, но глаза оставались холодными и пугающими.
— Кон Ын Гиль, ни секунды покоя, — сказал он.
Секс без масок всегда делал его диким. Погоня за разрядкой обнажала его, и с каждым разом его жестокая собственническая страсть к ней только росла.
— Хочу видеть, как ты сходишь с ума, только тогда мне легче, — его быстрые, непристойные толчки были откровенными.
— Ха-а… Зачем портишь, когда я пытаюсь быть нежным?
— Мне… всё нравится… Ха… Не будь добреньким.
Её слова, отчасти намёк на его скрытную натуру, были искренними. Она не хотела фальши от мужа. Если его истинная суть — остриё ножа, она готова была схватить его голыми руками.
Их губы снова слились в яростном поцелуе. Горячее дыхание и стоны смешались. Ха Хён поднял её колени и ускорил темп.
В беспорядочных, лихорадочных движениях её тело пылало. Внезапно сильное чувство, как волна, заставило их обоих замереть.
Её грудь вздымалась без остановки, накрыла волна изнеможения. С затуманенными глазами она смотрела на его прямой лоб, высокий нос и медленно погружалась в сон.
— …Мы же договаривались на несколько раз…
Она почувствовала, как он усмехнулся. Его губы касались её живота, груди, шеи, оставляя лёгкие поцелуи, словно убаюкивая.
Ничего не решилось, но она уже чувствовала себя свободной. Даже в худшем сценарии, где она могла навсегда потерять сестру. Секс с ним всегда дарил это переполняющее чувство.
Но сегодня она хотела, чтобы его член безжалостно вбивался в неё. Хотела не нежности, а сурового наказания.
Ей хотелось упасть нагишом, разлететься в прах, показав всю свою уродливую суть перед кем-то.
И, ощущая объятия Со Ха Хёна, Ын Гиль погрузилась в глубокий сон.