Твоему ведомому. Глава 80
Такой разговор невозможно вести на людях.
Только двое, выросшие в общем стыде, могли вынести эту грязную историю.
— Чон У Гён, не принимай близко к сердцу.
Но, может, из-за того, что сегодня она пережила слишком многое? Выбравшись из жуткого страха, всё казалось незначительным, чужим.
Чон Ха откинулась на мягкую подушку.
— Когда-то ты говорил мне повзрослеть.
— А если подумать иначе? Не радует, что теперь хотя бы знаешь правду?
Чон Ха смотрела на узорчатый потолок.
— Когда они вдруг начали жить вместе, мне, ребёнку, это было больно.
— А теперь, когда всё оказалось таким дерьмовым, мне даже легче. Больше не придётся страдать из-за их отношений.
— Оказывается, они изначально были гнилыми.
Чон Ха с сожалением посмотрела на него, всё ещё погружённого во тьму.
— Почему мы с тобой всё это время чувствовали себя такими униженными? Почему нам казалось, что это мы голые перед всеми… Это что, не повод для иска о компенсации?
Чон У Гён смотрел на неё с лицом, которое не было ни смеющимся, ни плачущим.
Он шевельнул сухими губами, но не издал ни звука. Лишь нахмурил брови и глубоко выдохнул. Его тёмные глаза казались полными смятения.
— Жалко времени, когда мы были порознь, У Гён.
Чон Ха шутливо пнула его здоровой ногой в спину.
— После того как мы разругались, я так и не завела ни одного нормального друга.
— Твоя. Зачем заводить друзей, если всё равно все чужие?
— Это ты внушил мне такой цинизм. Твоя вина, сто раз твоя.
Чон Ха ещё раз пнула его в широкую спину. Но Чон У Гён не сдвинулся с места и парировал:
— А у меня теперь фобия застолий, так что мы квиты.
Он почесал затылок и встал с кровати.
Атмосфера была странной. Они впервые так открыто говорили о том дне.
Чон У Гён неловко, явно для вида, открывал и закрывал шкаф в палате.
Чон Ха, округлив глаза, погрузилась в странную ностальгию.
Оглядываясь назад, тогда всё было слишком острым. Можно ли теперь сказать, что они немного повзрослели?
Вдруг ей до безумия захотелось увидеть Кан Хи Сэ.
В этот момент раздался стук в дверь, и вошли двое мужчин в чёрных кожаных куртках, показав полицейские значки.
— Здесь находится заявитель Чон У Гён?
— Лет шестьдесят с лишним, может, и старше. На одной стороне лица, от виска до щеки, сильный ожог. И он немного хромал.
Каждое слово о внешности старика оживляло в памяти его изуродованное лицо.
— Его звали Чо Вон Чхоль, но, скорее всего, это фальшивое имя. Я проверял в местном управлении — такого человека нет.
Чон У Гён спокойно давал показания в углу палаты.
Чон Ха ощутила, как оживает боль, словно лезвие режет кожу. Она крепко сжала тонкую простыню, стараясь забыть зловоние старика.
Она тоже, запинаясь, рассказала о военной, которая её избила.
— И… от той женщины пахло не табаком, а чем-то странным.
— Тот старик тоже поставил у окна что-то вроде травы. Может, это была марихуана, они заключили какую-то сделку?
— Отлично. Это очень поможет следствию. Мы свяжемся с вами.
Детективы яростно строчили в чёрных блокнотах, затем захлопнули их.
Когда они собрались уходить, Чон У Гён, всё время хмуривший брови, окликнул их:
— Детективы. Ещё кое-что. Не уверен, но у него была татуировка.
Полицейский переспросил. Чон У Гён неопределённо указал на грудь.
Чон Ха взяла трубку в больничной регистратуре. Глядя на цифровые кнопки, она прикусила губу.
Пальцы странно дрожали, набирая одиннадцатизначный номер. Что это за чувство, она не понимала…
Долгие гудки. Даже простое ожидание вызывало чувство оторванности, когда никто не отвечал.
Чон Ха коснулась лба. Ночь была слишком долгой и утомительной.
Нужно объяснить Кан Хи Сэ, чтобы он не бесился, сообщить, что она в больнице, и…
Больше всего ей хотелось увидеть его улыбающееся лицо.
Её плечи вздрогнули от ровного голоса.
Ах. Горло сжалось. Она хотела заговорить, но слова не шли.
Чон Ха лишь тихо дышала. Из трубки донёсся резкий голос:
Стоило открыть рот, как подбородок задрожал. Кан Хи Сэ замолчал, затем глубоко вздохнул. Его дрожащее, бледное дыхание доносилось даже сюда.
— …Почему не брала трубку, в академии тебя нет, ни слова не сказала!..
— Где ты? Чёрт, Чон У Гён тоже не отвечает. Вы там вдвоём что, заняты?
— Я голодная… Сегодня, знаешь, годовщина смерти младшего брата… Я всё время плохо себя чувствовала…
— Я ранена… Лодыжка так болит…
Слышался скрежет зубов. Шум вокруг, клаксоны — бип, бип — он, похоже, торопливо выбегал на улицу.
Чон Ха, глотая слёзы, пробормотала название больницы.
Странная ночь. Просто непонятная ночь. Чон Ха, схватившись за лоб, тяжело дышала.
Ей хотелось поскорее увидеть Хи Сэ.
В этот момент по коридору быстрыми шагами приближалось знакомое лицо.
Её лицо напряглось. Чон Ха поспешно бросила трубку.
Она попыталась выпрямиться, но огромная ладонь, словно крышка котла, ударила её.
— Дура! Как была идиоткой, так и осталась!
Голос, полный ярости, заморозил её позвоночник. От неожиданного удара Чон Ха потеряла дар речи.
В коридоре не было ни души. Страх просочился внутрь.
— Ты хоть знаешь, что за тип этот Кан Хи Сэ, раз таскаешься с ним?!
— Кан Хи Сэ? Почему вдруг Хи Сэ?..
Почему отец говорит о Кан Хи Сэ? Его гневный взгляд снова вспыхнул, и её голос стал тише.
Ноги дрожали, она не могла стоять ровно. Инстинктивно Чон Ха попятилась.
— Этот гад — тот самый ублюдок из прошлого!
— Всё время что-то не сходилось, а это был он!
Он в ярости начал бить себя в грудь. Его багровая шея пугала.
— Это тот, кого ты спасла вместо Сон Хи!
Слова отца не укладывались в голове. Тот самый гад? Что это значит? Почему здесь всплывает Сон Ха?..
— Ты нарочно решила опозорить меня и брата! У тебя нет гордости! Не разглядела Сон Ху, и теперь не разглядела его!
Мир потемнел, хотя это был не обморок.
Казалось, железный прут проткнул её от груди до горла. Дыхание перехватило.
— Это тот, кого ты спасла вместо Сон Хи! Тот самый!
Им Иль Хван грубо дёрнул её за руку. Чон Ха беспомощно потащилась за ним.
— Лори Перри, Лори Перри… Да, это было её лицо в той палате!..
Он кричал, будто всё ещё не мог поверить.
— Как ты, будучи в своём уме, притащила его в наш дом! Не кого-то, а его!
Дверь палаты захлопнулась. Чон Ха, забыв о больной лодыжке, рухнула на пол.
— Я не знала, отец… Я правда… ни капли…
Зубы стучали. Она отчаянно пыталась шевелить онемевшим языком.
— Что ты вообще умеешь делать нормально?!
В его глазах мелькнуло презрение. Он замахнулся и ударил её по голове.
Бам. Что-то треснуло. Чон Ха, обхватив голову, сжалась.
Как я справлялась раньше? Как дышала перед отцом, как плакала? Как клялась в покорности, как умоляла?
Только Кан Хи Сэ, ярко смеющийся под синим небом, прыгающий с крыши.
Он, обнимающий её, раз за разом прыгающий с холма.
Прохладный ветер того дня угасал.
— Что ты делала всё это время с тем, кто выжил вместо Сон Хи?!
— Дрянь! Что ты творила с этим мерзким ублюдком?!
Чон Ха, упираясь в пол, дрожала.
Оглавление | Глава 81