Исламская Революция: рывок, откат или…?
Исламскую революцию в Иране можно назвать уникальным явлением даже не столько с точки зрения влияния на международную конъюнктуру и политические идеологии, сколько с точки зрения ее причин. По-прежнему неизвестно, что точно смогло привести к краху режима, который имел в своём распоряжении лояльных силовиков, прекрасно ранее справлялся с кризисами и не сталкивался со существенными потрясениями в виде поражения в войне или банкротства государства.
Тем не менее, есть ещё одна черта, которой объясняют уникальность иранской революции, но с которой я не могу согласиться - откат назад. Среди простых людей и даже порой в академических кругах озвучиваются утверждения, что народ выступал в поддержку возвращения «назад» в отношении прогресса, объясняя это предпочтением консервативного теократического государства. Дескать «ввели средневековые законы и рады».
Я не буду вдаваться в подробности того, как шахский режим проводил «отталкивающую» секуляризацию общества и какую роль играло духовенство в противостоянию Пехлеви. С другой стороны, напомню, что и определённые агрессивные и авторитарные черты культурной революции в Иране и деятельность аятоллы Хальхали шли вразрез с Исламом. Точно так же для того, чтобы оценить была ли эта революция откатом назад или нет, я не буду обращать внимание на такие факторы как развитость армии и науки Ирана, ибо для государства экспансионистского характера это необходимые сферы.
Чтобы оценить стало ли это событие отправной точкой к прогрессу или регрессу, хотелось бы обратить внимание на социально-экономическое положение страны, изменившееся после 1979 года. Исходя из краткого графика, предоставленного Statista, мы уже можем отметить существенный рост ВВП за 40 лет (что, в принципе, является для Ирана более менее естественным процессом, независимо от режима). В отличие от пехлевийских «Корпусов Грамотности», направленных на минимизацию расходов при повышении грамотности, исламская республика развернула масштабную программу по предоставлению доступного образования. Это было необходимо, в том числе и для более эффективной пропаганды новых ценностей государства. Здесь же добавлю, что после задержки из-за общей нестабильности в стране и изначальной ошибочной политики, хомейнисты продолжили планы своих предшественников в преодолении гендерного разрыва в среднем и высшем образовании и на гражданской службе.
Распространенность высшего образования среди населения в целом является отличительной чертой Ирана в регионе. Почти каждый десятый иранец имеет по крайней мере одно высшее образование. Согласно Отчету Всемирного экономического форума о человеческом капитале за 2015 год, в Иране было почти на миллион выпускников университетов больше, чем, например, в Италии, примерно на три четверти миллиона больше, чем в Турции, и в 3,5 раза больше, чем в Израиле.
Социальная ориентированность нового режима позволила снизить процент населения, живущего за чертой бедности, детскую смертность, а также повысить продолжительность жизни. Тегеранский профессор Pooya Alaedini в своих научных работах отмечает то, что за основу социальных реформ новый режим брал наработки старого.
Теперь кратко оценим изменения экономических показателей, которые будут включать в себя как положительные, так и негативные стороны. Экономика стала более диверсифицированной после революции, и по состоянию на 2010 год 80% ВВП Ирана зависело от нефти и газа, по сравнению с более чем 90% в конце периода Пехлеви.
С другой стороны большая часть крупных неэнергетических и предпринимательских проектов подчинены нуждам Революционных Корпусов (КСИР) и Боньядов. Боньяды - субсидируемые государством и свободные от налогов фонды, которые владеют магазинами, университетами, госпиталями, строительными компаниями и должны перераспределять свою доходы населению. Боньяды - явление, сохранившееся со времён Пехлеви. Реальность такова, что проекты КСИР и боньядов губят в стране частное предпринимательство, нерационально тратят государственные деньги, активно играют на чёрном рынке и предоставляют лишь ограниченную помощь малоимущим.
Исследование Atlantic Council об экономической динамике после революции также отмечает, что национализация и экспроприации имущества уничтожили частный предпринимательский класс, создававшийся в последние десятилетия монархии и многие из представителей этого класса сейчас работают зарубежом в успешных транснациональных компаниях. Однако на мой взгляд, даже в случае победы второй влиятельной фракции марксистов, этот исход был бы неизбежен и даже, напротив, оказался бы радикальнее. Так или иначе, служение военным интересам, традиционное для иранского общества кумовство и коррупция дают слишком мало перспектив для развития независимого предпринимательства. Исследование также приводит места Ирана в рейтингах восприятия коррупции, ведения бизнеса и экономических свобод, которые являются на данный момент неудовлетворительными.
Таким образом, говорить об «откате назад в Средневековье» будет совсем предвзято. В условиях международных санкций, навязывающейся изоляции от глобальной экономики, Исламской Республике удалось совершить многочисленные «рывки» в социально-экономической сфере, в том числе следуя замыслам и реформам свергнутого шаха. И эти результаты не могут не вызывать удивления, если учесть ухудшившийся инвестиционный климат, девальвацию валюты и внешние попытки затормозить экономический рост. При этом многие экономические недостатки, как боньяды, точно так же являются наследием прошлого режима. Однако можно предположить, что в случае улучшения положения Ирана на международной арене путём успешного достижения ядерной сделки и снятия режима санкций, в экономике страны может возрасти конкуренция между государственными и иностранными фирмами, а также независимыми предпринимателями, которые постараются извлечь выгоду от "открытия" страны.
В то же время, по таким признакам «нецивилизованности» как подавление гражданских свобод, репрессии, наращивание силового аппарата ИРИ и Шаханшахское государство не сильно отличаются друг от друга, хотя и в последнее время система Ирана отличается бóльшим политическим плюрализмом.
Поэтому я бы сказал, что в данном случае уникальность исламской революции определяется именно тем, что ее нельзя однозначно охарактеризовать как "откат", "рывок" или "стагнация" в контексте социально-экономического развития. При масштабном переустройстве политической системы и культурных изменениях, в экономической и социальной сферах с одной стороны удалось продолжить рост, с другой сохранить камни преткновения старой эпохи.