Michael Golembesky - Level Zero Heroes. Глава 18.
Расположение специальных сил, ПОБ «Тодд»
За последний час до того, как был дан старт операции, SOTF удалось достать нам ганшип AC-130. Планировалось, что он прибудет сразу после того, как мы стартуем с ПОБ «Тодд», и защитит нас всего на несколько часов — ровно столько, чтобы добраться до холма Патфайндер. Я считал, что нам повезло заполучить эту птичку; в Афганистане было всего пять AC-130, а остальные три поддерживали подразделения специального назначения в других частях страны. Учитывая ситуацию, с которой мы столкнулись, я никогда не был так благодарен за то, что у меня под рукой была такая разрушительная сила.
Пока мы готовились к этой операции, мне не давали покоя две вещи. Во-первых, местные жители никогда не ходили на нашу цель, холм Патфайндер. Они даже не пускали туда своих коз, так что трава была зеленой и нетронутой. Наши ребята из разведки прочесали их сети, чтобы узнать, почему они избегали этого места, и узнали, что Советы занимали эту высоту в 80-х годах. После того как они покинули его, местные жители решили, что они оставили после себя минное поле, а они за десятилетия потеряли множество близких из-за остатков взрывчатки Красной Армии в других местах. Поэтому они держались подальше.
PRO 6 посылал нас занять русское минное поле двадцатилетней давности.
Обычно Лайкон, наш сапер, прокладывал бы путь к вершине Патфайндера, разыскивая древнюю взрывчатку времен холодной войны, когда мы, скорее всего, попали бы под обстрел. Но Лайкона не было на базе, так как он улетел несколько дней назад и до сих пор не вернулся. Джордж вызвался добровольцем на эту работу.
Это то, чему нас учили - приспосабливаться к ситуации.
Вторым аспектом плана PRO 6, который касался «Кинжала 22», был кишлак у подножия холма Патфайндер. Отмеченный на наших картах как Тараз, он начинался с восточной стороны перекрестка в конце Дорожки для боулинга, затем тянулся на несколько сотен метров. На самом деле это была всего лишь горстка семейных поселений, построенных вдоль дороги на Патфайндер, но ячейка талибов в этом кишлаке, вероятно, находилась в эпицентре перестрелки 6 ноября. Они были заколенными ветеранами, которые продолжали сражаться, даже когда бомбы падали на их товарищей. Чтобы добраться до Патфайндера, нам пришлось бы двигаться прямо через их логово глубокой ночью. Благодаря окружению PRO 6 они, без сомнения, знали бы о нашем приходе.
«Кинжал 22» приготовился к выходу. Наш MRAP занял бы позицию, за ним последовала бы пара GMV. Позади нас будет АНА, усиленное отделение примерно из пятнадцати человек, которое было придано 82-й воздушно-десантной дивизии для выполнения этой миссии. Взвод из 1-го батальона 508-го парашютно-десантного полка прикрывал бы нашу шестерку пеших. За несколько дней до этого мы отрепетировали порядок движения на ПОБ, не зная, когда именно PRO 6 и полковник Бруно отдадут приказ на выход. Мы проработали задачу вместе со всеми игроками, затем продолжили подготовку снаряжения, чистку оружия и погрузку боеприпасов на наши транспортные средства. Все мы ожидали тяжелого боя сразу после выдвижения.
Мы подождали до 01:45, чтобы собраться вокруг Энди рядом с нашими автомобилями. Там была практически вся команда, за исключением Роба и Пэдди, которые вернулись в Герат и занимались кое-какой документацией по разведданным в нашем MSOC. Они уже должны были вернуться, но не смогли попасть ни на один рейс, направлявшийся в BMG. Команда скучала по ним и нуждалась в них.
— Ладно, ребята, слушайте внимательно - сказал Энди, стоя рядом с нашим MRAP - Мы все знаем, что произошло за последние несколько недель, и что есть большая вероятность того, что информация об этой операции просочилась к врагу. У нас нет никаких временных рамок, мы можем отсутствовать один день, а можем и восемь дней. Будьте готовы ко всему, мне нужны ваши лучшие качества.
Мы закивали. Настроение команды было мрачным, но решительным. Никому не нравилось вступать в бой с поджидающим нас врагом. С другой стороны, мы все тщательно спланировали. Роб сыграл важную роль в создании нашего собственного куска операционного пирога. Дэнни тщательно изучил план огневой поддержки. До рассвета у нас был ганшип, затем самолеты, вертолеты и «Predator», чтобы обеспечить нам прикрытие с воздуха в светлое время суток. Расчеты итальянских 120-мм минометов были готовы; у 82-й также были 81-мм минометы на аванпосте «Корвет». В мгновение ока мы смогли бы подавить любое сопротивление огневой мощью — если бы PRO 6 позволил это.
Это было большое «если». Он и его «Объединенная командная группа» будут руководить операцией из Замка АНП. По мере развития ситуации нам требовалось его разрешение на применение любого вооружения по врагу. Учитывая правила и тот факт, что губернатор района и шеф полиции Левал могут быть вовлечены в принятие этих решений, день может оказаться долгим.
Я заметил, что Джо стоит рядом с Энди, слушая его последние слова. Джо нахмурился еще сильнее, чем обычно. Он выглядел в высшей степени разозленным. С момента получения задания он все время ворчал по этому поводу, и когда мы начали подготовку, стало ясно, что его сердце к этому не лежит. Он выполнял все необходимые действия, но команда все чаще полагалась на Роба в том, что должен был делать наш старшина команды. Это вызвало некоторое внутреннее ворчание, первый признак каких-либо разногласий внутри команды. Я наблюдал за этим развитием событий с растущей тревогой. Если мы собирались пройти через все это дерьмо, нам нужно было действовать как команда и быть сосредоточенными.
Пока я наблюдал за Джо, мне вспомнился один разговор. Несколько дней назад мы вместе работали в TOЦ, и я видел, как он медленно закипал за своим столом. Сначала я подумал, что он просто снова сражается и проигрывает техно-битву со своим компьютером. Но когда я спросил его, как он держится, он разразился обличительной речью о миссии.
— Что, черт возьми, мы делаем? - он сказал.
— Мы собираемся пойти посидеть на холме, и в нас будут стрелять. Это не миссия.
Я был застигнут врасплох. Я подумал, что это своего рода честь, что PRO 6 выбрал нас идти впереди.
— Кто знает, как надолго мы там застрянем - сплюнул Джо. Он действительно накручивал себя.
— Как бы то ни было, у нас нет выбора - сказал я, стараясь быть дипломатичным.
Он покачал головой и впился в меня взглядом.
— Ски, как ты думаешь, есть ли хоть один объект во всей этой гребаной долине, который стоит жизни одного американца? Стоит жизни одного из наших парней?
На это у меня не было ответа. У нас была миссия. Нам нужно было действовать. Это все, на что простирался мой кругозор.
— Эй, Джо, врагу все равно, хочешь ты там быть или нет. Но ты нам нужен.
В ТОЦ воцарилась тишина. В наступившей тишине Джо заставил меня задуматься о чести нашей роли в штурме. Я начинал чувствовать себя расходным материалом, как будто PRO 6 хотел уберечь своих людей от предстоящей опасности.
Энди закончил свое выступление, и парни разошлись по своим машинам. Когда мы шли к нашему транспорту, я услышал, как Джордж проворчал:
— К черту этого PRO 6, я на него не работаю.
Пэт мгновенно набросился на него.
— Эй, Джордж. Думаешь, это сейчас полезно?
Джордж просто уставился на него.
— Давай, мужик, ты нужен нам в этой игре.
— К черту все это, Пэт! PRO 6 и его свита корешей детства командуют? Что за чушь, чувак. Полковник Али, вероятно, смотрит сейчас порнуху с белыми цыпочками, пока его люди собираются в бой. Вот как его это волнует. Поговорите с Джеком, он расскажет вам, как этот толстый старый ублюдок постоянно пристает к нему с порнографией, он только об этом и говорит. А сейчас? Эта дерьмовая марионетка даже не удосужилась проводить своих людей. И я должен смириться с тем, что он входит в этот охуенно функциональный комитет, который указывает нам, что делать?
Пэт положил руку ему на плечо.
В глазах Джорджа вспыхнул вызов, но спокойный взгляд Пэта заставил его успокоиться.
— Ладно. Извините, но я все еще недоволен этим - неохотно сказал он.
Сейчас было не время капризничать. Пэт был прав. Джорджу нужно было научиться держать язык за зубами.
Как раз в этот момент затрещало мое радио.
— Ореол 1-4, это Слэшер, прием.
Прибыл АС-130. Пришло время поработать.
В девяти тысячах футов над нами ровно заурчали четыре турбовинтовых двигателя, когда ганшип «Спектр» вышел в квадрат, чтобы прикрывать наше передвижение. Началось первое наступление второго уровня в Бала Мургаб после восьми лет войны.
Я устроился в MRAP, мое снаряжение было свалено в кучу вокруг меня. Гул большого дизельного двигателя заглушал шум турбовинтовых двигателей AC-130. Но я знал, что наш грозный зверь был наверху, его команда готова обрушить смертельный дождь на любого сукина сына, желающего выступить против нас. Конечно, при условии одобрения PRO 6. В крайнем случае Энди мог бы воспользоваться своими полномочиями командующего наземными силами[1]. Тем не менее, это было бы некрасиво, и могло бы вызвать у нас много проблем в будущем, если бы до этого дошло. И Энди влип бы, попав под расследование или даже судебное преследование, если бы что-то пошло не так.
Флойд скользнул на водительское сиденье MRAP. Джей прополз мимо меня и втиснулся в кресло управления дистанционно управляемым оружейным модулем. Энди уже устроился на пассажирском сиденье, изучая экран своего компьютера. Марк забрался на заднее сиденье вместе со мной, неся свою снайперскую винтовку 50-го калибра.
Все ответили утвердительно. Время игры.
Энди скомандовал, и колонна покатилась к воротам. Снаружи я мог видеть людей, выстроившихся по обе стороны дороги через ПОБ. Все войска поддержки вышли проводить нас. Несколько человек отдали честь. Большинство стояли и молча наблюдали, их дыхание клубилось перед ними из-за минусовой температуры.
Ворота открылись, и «Кинжал-22» вышел. В пятистах метрах позади нас следовала команда «Приус». Кроме двух пикапов «Тойота» АНА, у них не было никаких транспортных средств. Мы были бы для них опорой, если бы дела пошли плохо. По крайней мере, до тех пор, пока они не дойдут до конца Дорожки для боулинга, где они обезопасят несколько зданий на юго-западной стороне четырехстороннего перекрестка и развернут новый боевой аванпост.
На той стороне перекрестка находился еще один комплекс с высокими стенами, который, по данным разведки, таразская ячейка талибов превратила в ДОТ. В течение декабря поступали сообщения о том, что они пробили брешь в стене, через которую хорошо просматривалась Дорожка для боулинга. Они также соорудили за ним защитное перекрытие, чтобы заглушить наши воздушные датчики. Пара их людей, вооруженных автоматами АКС и ручным пулеметом ПКМ, предположительно, вели наблюдение с этого наблюдательного пункта двадцать четыре часа в сутки.
Если бы это была Вторая мировая война, мы бы просто обстреливали этот район артиллерией до тех пор, пока от комплекса, о котором идет речь, не остались бы одни развалины. Тогда мы разгребли бы завалы с помощью авиаударов. Чтобы обеспечить полное уничтожение всех, кто остался в живых, мы бы послали инженеров морской пехоты, вооруженных ранцевыми зарядами и огнеметами, чтобы быть абсолютно уверенными, что ДОТ не станет причиной потерь.
Правила Маккристала запретили нам делать что-либо близкое к этому, хотя мы знали, что этот район был покинут гражданскими лицами. Вместо этого нам придется испытать решимость талибов, выйдя прямо на линию их огня. Если бы они открыли огонь, тогда, возможно, мы смогли бы пустить в ход нашу огневую мощь. Может быть, и нет. Это зависело от того, решит ли PRO 6 — защищенный от пуль и придорожных бомб в Замке — что это лучший способ действий для нас.
Была ли когда-нибудь война, в которой американцы так бессмысленно рисковали жизнями, когда существовало так много способов ограничить потери и устранить угрозы? История полна примеров неправильного использования войск в бою — например, в Колд-Харборе[2] за несколько минут погибло восемь тысяч человек. Штурм каменной стены во Фредериксберге[3] был еще одним. Но в тех случаях Гражданской войны, как и в большинстве других, причиной кровавой бойни была тактическая неумелость, а не официальная стратегическая политика. Где еще, как не в Афганистане, мы когда-либо сталкивались с врагом, который играл без свода правил, в то время как наши собственные уступали врагу почти все преимущества?
Мы пересекли реку по старому мосту и миновали здание районного центра на краю Базара, пока я размышлял об этом. Рисковать своими жизнями ради защиты гражданского населения — мы все понимали эту концепцию. Чтобы победить в мятеже, необходимо, чтобы местное население встало на сторону своего правительства, а не партизан. Случайное убийство только подталкивает их не в ту сторону.
Здесь не было гражданских лиц. Мы рисковали своими жизнями ради принципа, а не ради людей. Потеря одного из членов нашей команды таким образом была бы ударом, от которого, сомневаюсь, что команда смогла бы оправиться, независимо от того, насколько успешной была миссия.
Все это крутилось у меня в голове, пока я продолжал следить за своей радиостанцией в ожидании какой-либо передачи от Слэшера. Ганшип кружился чуть ниже слоя облаков, сканируя окрестности Дорожки для боулинга своими тепловыми датчиками. До сих пор они не видели никаких признаков жизни.
Это было лишь частичным успокоением для меня. После патрулирования в Данех Пасаб мы увидели, как враг может маневрировать на поле боя перед лицом нашей техники и поддержки с воздуха. Они могли бы прямо сейчас затаиться за этим пулеметом, просто поджидая нас. Мы бы никогда не узнали, пока первые пули не прорезали бы воздух вокруг нас.
Наш MRAP добрался до контрольно-пропускного пункта АНП. Афганская полиция выглядела сонной и совершенно незаинтересованной. Без сомнения, шеф Леваль проинформировал их о нашем подходе и миссии. Я не мог не задаться вопросом, кому они продали эту информацию, как только узнали ее.
Мы остановились на контрольно-пропускном пункте, чтобы дождаться пеших. Позади нас команда «Приус» тихо двигалась в темноте. У АНА не было приборов ночного видения, поэтому они уже нервничали, хоть все еще и находились в зоне безопасности.
Дорожка для боулинга служила каналом, ведущим прямо к ДОТу. Стены с обеих сторон гарантировали, что у нас не будет возможности сбежать, если ПКМ откроет огонь. Мы просто должны были бы нейтрализовать его как можно быстрее. Джей, управляющий дистанционным пулеметом 50-го калибра поверх MRAP, был бы решением этой проблемы. Он обладал самым тяжелым оружием, которое мы могли применить против врага в любой момент. Но даже внушающий страх Ma Deuce не смог бы проникнуть за стены этих зданий. Ему понадобилось бы чудо, чтобы направить очередь в бойницу высотой и шириной всего в фут или около того. В конце концов, это пулемет, а не снайперская винтовка.
Мы могли бы оставить всех в наших машинах и просто положиться на нашу броню, чтобы отразить любой пулеметный огонь. Я уверен, Энди обдумал это. Там таилась еще одна угроза. Мулла Муслим и его умение изготавливать бомбы гарантировали, что нам придется иметь дело с потенциальными самодельными взрывными устройствами. Если одно из них сработает рядом с GMV, могут быть массовые потери.
Бой требует трудного выбора - мы рискнули попасть под пулеметный огонь вместо угрозы подрыва на СВУ. Билли, Джек, Джордж, Марк и остальные наши штурмовики вылезли из грузовиков, выстроились позади машин и нацепили на глаза очки ночного видения. Пока мы двигались по Дорожке для боулинга, они должны были засечь любое потенциальное СВУ, но это всегда было бы рискованно, в зависимости от того, насколько хорошо мулла Муслим скрывал свои устройства. Все будут уязвимы, пока мы не дойдем до перекрестка в конце Дорожки.
— Ладно, Флойд, двинули - сказал Энди.
Флойд воткнул передачу. Мы пересекли порог за контрольно-пропускным пунктом АНП и въехали на Дорожку для боулинга со скоростью около трех миль в час. Наши спешившиеся скакали позади нас.
— Смотри в оба, Джей - напомнил Энди нашему стрелку.
Джей проворчал что-то в знак подтверждения. Он держал 50-й калибр нацеленным прямо перед собой, готовый открыть огонь по ДОТу, если мы попадем под обстрел. Именно тогда меня осенила мысль. Здесь я находился внутри одной из самых современных машин, когда-либо построенных Соединенными Штатами, и был защищен оружием, на которое полагались наши прадеды на Гуадалканале. На Тараве. В битва за Выступ[4]. М2 провел нас через пять войн на протяжении трех поколений. Бросаясь вслепую в потенциальную засаду, завися от технологий 1930-х годов, чтобы убить нашего врага, в то время как наша машина была тем, что наши бабушки и дедушки сочли бы чем-то прямиком из комиксов Бака Роджерса[5] - я не знал, ирония это или нет, но это определенно придавало ощущение сюрреализма напряженному моменту.
Наши спешившиеся с хрустом продвигались по мерзлой земле, покрытой коркой льда. Какой бы холодной ни была ночь, я уже начал потеть под своим бронежилетом. Наверное, от волнения. Казалось, прошел целый час, но мы прошли всего около ста метров.
Я открыл верхний люк MRAP и встал на холодном воздухе. Мне нужно было быть начеку на случай, если мне понадобится пустить Слэшера в ход. Кроме того, команде нужно было быть во всеоружии на этот раз. Опустив защитные очки и подняв M4, я прикрепил IZLID[6] к планке своей винтовки, чтобы быстро определять цели. Радиолокационный маячок SMP-1000, прикрепленный к задней части моего шлема, передавал информацию о моем местоположении на ганшипу.
Через свои очки ночного видения я мог видеть жилые комплексы вокруг нас на севере и юге. Я мог видеть перекресток вдалеке впереди и слабые очертания стен на дальней стороне. Это была окраина Тараза, где был построен ДОТ с ПКМ. Вокруг нас ничего не двигалось. Нигде никаких признаков жизни, даже дыма от огня, обогревавшего дома. Весь этот район, как и большая часть BMG, был давно заброшен. Это было похоже на поездку по стране Третьего мира в версии фильма о постапокалипсисе.
Слэшер зарегистрировался и сообщил, что дальнейший путь свободен. Страх и напряжение не уменьшились с появлением этой новости. На самом деле, это чувство усилилось во мне. Я не мог поверить, что их не были там, снаружи, и они не ждали нас. Эта ячейка из Тараза яростно сражалась с нами 6 ноября. Как они могли просто позволить нам занять их район?
Просканируй влево. Просканируй вправо. Посмотри на двенадцать часов. Оттенки зеленого в моих очках не показывали ничего, кроме зданий, голых деревьев и стен. В любой момент могут прилететь пули. Я должен был оставаться начеку. Угрозы нагружают тебе мозги. Бомбы на дороге, возможно, спрятанные под обломками и мусором, разбросанными по бокам Дорожки для боулинга. Боевики везде, прячутся в тенях темных и пустых комнат, скрытые от ганшипа над головой. Стрелок — он тоже где-то там. Неужели он сверлил своим взглядом через прицел мой череп в тот самый момент, когда я думал о нем?
В такие моменты мы впадали в состояние гиперсознания, похожее на транс. Каждое ощущение, каждый органический сенсор, которым обладает человек, включается на полную мощность и широко раскрывается для ввода информации. Малейшие вещи замечаются и мгновенно оцениваются как угроза или не угроза. Мы относились с подозрением ко всему. В этой стране все было не так, как казалось. Чтобы остаться в живых, мы ожидали худшего, наше предположение по умолчанию состояло в том, что даже невинная куча мусора может убить нас, поскольку за ней может скрываться боец муллы Муслима. Разум играл с нами злую шутку, и в темноте я был загипнотизирован всеми опасностями, которые мог навеять мой мозг.
Те, кто остался дома, удивляются возвращению своих воинов и той повышенной бдительности, от которой мы не можем избавиться. Семьи наблюдают за нашей паранойей, за нашим постоянным и неосознанным поиском угроз и чувствуют себя отрезанными от того человека, которым они когда-то нас знали. Такие ночи, как эта, меняют человека навсегда. В предстоящие годы мы будем вздрагивать от необычных звуков, бояться угроз в том, что другие считают безобидным, и обнаружим, что невозможно ослабить бдительность. Сделать это здесь могло бы означать смерть брата. Один промах, одно мгновение невнимательности, и талибы могут нанести удар. Мы боялись этого не за себя и не за свои собственные жизни, а за жизни парней, которых мы любили. Подвести их было судьбой хуже смерти. Мы все знали, какова будет цена такой ошибки - просуществовать всю жизнь, но не жить, поскольку бремя ошибки давит на душу, а воспоминания о совершенной ошибке пронизывали каждый оставшийся день. Мы были бы немногим больше, чем дышащая оболочкой. Никто не хотел этого бремени, пуля была бы милосердием по сравнению с этим.
Мы медленно подкатили к перекрестку, не встретив ни души. Когда MRAP остановился рядом с первым комплексом, который должна была занять команда «Приус», мы с Джеем обратили внимание на бойницу ДОТа через дорогу к востоку.
Ничего. Ни движения, ни тепловых сигналов. Никакой стрельбы.
Вместо облегчения тишина приносила только еще большее напряжение и усиленный страх.
— Ничего, Энди? - пробормотал Джей.
Штурмовая группа оставалась спокойной и готовой к бою.
Мы остановились на краю перекрестка, наши спешившиеся бойцы прикрывали местность из своих винтовок, а мы не спускали глаз с ДОТа. Минуты тянулись как часы, все мы ожидали ракету или снайперский выстрел из какого-нибудь неожиданного сектора. Было трудно не испугаться.
Подъехала команда «Приуса». Они скопились у ворот комплекса с южной стороны от нас и ворвались внутрь. Это был тот самый район, где произошла перестрелка 6 ноября. На этот раз мы приехали, чтобы остаться.
Бойцы 82-й обнаружил, что первый комплекс пуст. Второй была так же пустынен. Они развернулись веером, чтобы охватить район и подготовиться к прибытию итальянцев, которые доставят строительные материалы, необходимые для превращения комплекса в боевой аванпост.
Энди связался по радио, чтобы сообщить вышестоящему командованию, что наша первая цель достигнута. Ожило радио. Чей-то голос разрешил нам продолжать миссию. Я закрыл глаза и глубоко вдохнул холодный воздух. Тараз вырисовывался в темноте по ту сторону узкого, шаткого моста.
— О’кей, Флойд - сказал Энди, поворачиваясь к нашему водителю - Поехали.
Флойд нажал на газ. MRAP пересек перекресток и направился вперед, в другой кишлак, в которую никогда не заходил ни один американец.
[1] GFC (ground force commander) - командующий наземными силами.
[2] Сражение при Колд-Харборе (англ. Battle of Cold Harbor) — одно из последних сражений Гражданской войны в Америке, произошедшее 31 мая — 12 июня 1864 года между федеральной армией Улисса Гранта и армией конфедерации под командованием генерала Ли. Оно вошло в историю как одно из самых кровавых сражений той войны. Тысячи солдат Союза были брошены Грантом на бесполезные фронтальные атаки укреплённых позиций армии Ли.
[3] Сражение при Фредериксберге (англ. Battle of Fredericksburg) — сражение Гражданской войны в США, произошло 11—15 декабря 1862 года у города Фредериксберг (Виргиния) между армией Конфедерации под ком. Роберта Ли и Потомакской армией под командованием Эмброуза Бернсайда. Армия Союза понесла колоссальные потери во время бесполезных фронтальных атак 13 декабря на высоты Мари, в результате чего было прекращено наступление на Ричмонд. Каменная стена - участок Телеграфной дороги, которая проходила у подножия Высот Мари, примерно 600 метров в длину, который шёл по выемке, а края выемки были усилены каменной стеной высотой в 4 фута, у которой были самые ожесточенные и кровопролитные бои.
[4] Битва за Гуадалканал (с 7 августа 1942 года по 9 февраля 1943 года) - боевые действия на острове Гуадалканал колонии Британские Соломоновы острова и вокруг него. Битва за Тараву происходившее на тихоокеанском театре военных действий Второй мировой войны (с 20 по 23 ноября 1943 года) — сражение за овладение атоллом Тарава. Битва за Выступ (Battle of the Bulge) (с 16 декабря 1944 года по 29 января 1945 года) - наступление в Арденнах, операция немецких войск на Западном фронте в ходе Второй мировой войны с целью изменить обстановку на Западном фронте, разгромив англо-американские вооружённые силы в Бельгии и Нидерландах.
[5] Бак Роджерс (Buck Rogers) – персонаж американских фантастических комиксов, книг и фильмов.
[6] IZLID – семейство лазерных целеуказателей большой мощности производства компании B.E. Meyers & Co для авианаводчиков и корректировщиков огня.