🎬 «Анора»: гениальное кино или красиво снятая пустота?
— Слушай, я посмотрел «Анору». Честно? Не понял, за что столько восторгов. Где сюжет? Где смысл? Почему это вообще считается искусством?
Ты не один с таким ощущением. Это как прийти на выставку, где в центре зала лежит серый кирпич, и тебе говорят: «Перед тобой великое высказывание о современности». А ты стоишь и думаешь — может, я чего-то не понимаю? Так вот, всё нормально. Понимаешь ты всё как раз очень хорошо.
— Ну реально: девушка из эскорта, наследник богатой семьи, вспышка «любви», поездка к родителям — и всё рушится. Где здесь новизна? Такие истории в реальности случаются регулярно.
Согласен. С точки зрения обычной человеческой жизни — история банальна. Но «Анора» построена не на событиях, а на наблюдении за внутренней растерянностью. Это кино не о действиях, а о сбоях в коммуникации, о том, как люди не слышат друг друга, живут в проекциях, и ни у кого нет почвы под ногами.
— Так почему тогда фильм получил столько наград? Канны, Нью-Йорк, Лондон — везде овации. Что они там увидели?
Всё просто: «Анора» идеально попадает в актуальные западные тренды:
- Молчание вместо морали — фильм не осуждает никого и ничего, просто показывает. Для западного фестивального мира это стало новой нормой.
- «Голоса маргинализированных» — главная героиня из среды, которую обычно не слышно: иммигрантка, секс-воркер, уязвимая, но с голосом. Это вызывает уважение и интерес.
- Сверхреализм — режиссёр Шон Бейкер известен тем, что работает почти как документалист. Минимум вмешательства, максимум наблюдения.
- Уязвимость и бытовая хрупкость — отсутствие катарсиса воспринимается не как минус, а как признак «честности».
— А почему всё это не работает на зрителя из русской культурной среды?
Потому что мы это уже проходили. У нас был и свой 90-ый, и своя потеря ориентиров, и свои Аноры — не на экране, а в жизни. И мы не склонны романтизировать этот опыт.
- Мы ищем в искусстве либо смысл, либо напряжение, либо преодоление. А здесь — просто медленное движение в никуда.
- Нас не восхищает фиксация пустоты — мы ею наелись.
- Нам недостаточно «показать, как оно бывает» — мы хотим, чтобы это к чему-то вело.
— То есть этот фильм просто «не наш»?
Именно. Это кино для людей, которые впервые смотрят в сторону социального и личного тупика. А для тех, кто в этих тупиках жил, — это не художественное открытие, а уже пережитая глава.
Вот и возникает разрыв: одни видят тонкую работу с тишиной и невербальностью, другие — бесконечную пустоту, замаскированную под откровение.
— Но почему тогда кажется, будто ты «должен» проникнуться? Вокруг все пишут о «хрупкой красоте», о «феноменальной честности».
Потому что в медиаполе сформировался определённый эталон «интеллектуального кино»: тихое, без морали, с неявным конфликтом, с эстетикой отчуждения. Если ты не в восторге — значит, будто бы «не дорос». Но это ложная дилемма. Вовсе не каждый «взрослый» зритель обязан восхищаться эстетизацией стагнации.
— Значит, дело не в том, что я не понял?
Совсем не в этом. Ты понял всё правильно. Просто это не твоя точка интереса. Ты не из тех, кто пришёл в кино, чтобы ещё раз увидеть бессилие. Ты ищешь в фильмах движение, развитие, честную боль, смысл или хотя бы внутреннюю динамику. А «Анора» — про то, что ничего этого может не быть. И в этом для кого-то её «глубина», а для кого-то — повод выключить на середине.
— Как подытожить, если кто-то спросит: «Ну, ты как? Понравилось?»
"Понял, что хотел сказать режиссёр. Но лично мне это не близко. Увидел не новое высказывание, а хорошо снятую тишину. Наблюдать за пустотой можно, но не обязательно ею восхищаться."