Клинт Иствуд: почётный гражданин Голливуда

Кинематограф, как любая другая важная часть общественной жизни, должен меняться и совершенствоваться, ведь, как известно, без прогресса невозможно будущее. Началось всё с коротких немых видеороликов, затем – увеличился хронометраж, появились звук и цвет. Имеющееся сейчас разнообразие – результат полуторавековой трансформации.

Каждой эпохе присущи свои герои. Одни создают считанное число важных для своего времени произведений и покидают импровизированный Олимп по разным причинам – от бессрочного творческого кризиса и невозможности встроиться в новую реальность до массы других, в том числе и личных, поводов –, другие, чьё количество невелико, остаются актуальными и востребованными на протяжении десятилетий. Один из лидеров этого списка снимает кино и в 93. Его имя – Клинт Иствуд.

Он родился в разгар Великой депрессии. «Ревущие двадцатые» закончились экономическим кризисом, растянувшимся на десятилетие. Сельскохозяйственные и промышленные рабочие зачастую были вынуждены переезжать с места на место в поисках «лучшей жизни». Жизнь одной такой семьи описал Джон Стейнбек в великом романе «Гроздья гнева», экранизация которого является одной из любимых картин постановщика. В фильме, в отличие от литературного первоисточника (осторожно: спойлер!), финал однозначен и позитивен. Наверное, это воодушевляло режиссёра, чьи родители не могли найти достойного заработка и были вынуждены колесить по Западному побережью вместе с сыном все «тридцатые»: «Я застал Великую депрессию. Не было работы, не было пособий. Однажды, когда мне было шесть лет, в дом к нам постучался худой человек. Он сказал, что переколет нам все дрова, если мать сделает ему сэндвич». Обычные люди, вставшие на пути истории, ход которой они не могут изменить – мотив, с которым не раз столкнётся зритель фильмов Иствуда.

У молодого Клинта вообще-то не было никакого актёрского образования. Имелась фактура, харизма и рост под два метра. Кто-то – в школе, обучение в которой из-за буйного нрава далось нелегко, или вне её – то и дело говорил ему: «Тебе надо попробовать себя в качестве актёра». Советы не были услышаны – Иствуд ушёл в армию. На войну в Корее он каким-то чудесным образом не попал, а до конфликта во Вьетнаме, само собой, было очень далеко.

После армии и работы то пожарным, то курьером, видимо, вняв очередному наставлению, Клинт Иствуд решил попытать силы в кино. Вторая половина пятидесятых – время, когда будущий режиссёр получал крохотную зарплату и снимался в эпизодах посредственных проектов. Казалось, известность не придёт никогда.

Толчком к пресловутому движению по карьерной лестнице стала роль в довольно посредственном и вместе с тем крайне популярном на американском телевидении сериале «Сыромятная плеть». Восемь сезонов, девять месяцев ежегодной занятости на одном проекте – довольно ограничивающие твою свободу, как актёра, условия. Вдобавок, Иствуд изначально не был доволен сценарием: ему уже 30, а играть приходится смазливого юношу. Хотелось чего-то нового.

Тут приходит сценарий из Европы. Вестерн прямиком из Италии. Сомнительная авантюра. Материал изначально не особенно заинтересовал Клинта. То была история о том, как один мужчина расправляется с группировками бандитов, решившими противостоять друг другу в небольшом городе. Некий Серджио Леоне выступил соавтором сценария. Он назывался «За пригоршню долларов».

Именно «долларовая трилогия» сделала Клинта Иствуда по-настоящему известным. Именно «долларовая трилогия» стала прародителем жанра «спагетти-вестерн». Американец играл в каждой из её частей: в «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше» и в «Хороший, плохой, злой». Всё это – классика вестерна и кинематографа середины двадцатого века как такового. Последний фильм из серии признан одним из величайших вестернов всех времён, а с первым – тем самым, к участию в котором Иствуд отнёсся скептически – связана забавная история, о которой мы упоминали в материале про Акиру Куросаву. Дело в том, что «За пригоршню долларов» почти покадрово воспроизводит «Телохранителя» Куросавы, вышедшего тремя годами ранее. Как известно из уст очевидцев, японский мастер посмотрел картину Леоне, сильно удивился и отправил в Италию письмо с текстом: «Что будем делать с тем, что фильм – мой?». Спор был разрешён путём выплаты определённой компенсации автору «Семи самураев».

Амплуа Иствуда-актёра изменилось. Теперь его герой – мрачный и немногословный мужчина, готовый встать на защиту униженных и оскорблённых и наказать злодеев. «Грязный Гарри» – отличное тому подтверждение. Наказывая злодеев, детектив Гарри Каллахан не останавливается ни перед чем. Он верит только своему револьверу и использует противоправные методы воздействия на преступников. За это общественность неоднократно критиковала создателей сериала. В американском уголовном праве даже появился «Парадокс Грязного Гарри», устанавливающий границы допустимого по отношению к виновному или подозреваемому со стороны полицейских органов. Вселенная Гарри разрослась до пяти фильмов, выходивших вплоть до конца 80-х. Спрос на представителей органов правопорядка, не следующих букве закона точь-в-точь, высок как в США, так и в других странах. Четвёртую часть, «Внезапный удар», снимал сам Иствуд. Он вообще теперь гораздо больше времени уделял режиссуре.

Снимать Клинт начал по достижению сорокалетия. Честно говоря, послужной список Иствуда-режиссёра к началу 90-х не назовёшь выдающимся: боевики – за редким исключением в виде, например, неплохого байопика о джазовом музыканте Чарли Паркере – сменяли вестерны, в которых он сам и снимался. Очередной лентой о приключениях людей на Диком Западе постановщик, по его словам, «собирался закрыть жанр».

Сценарий «Непрощённого» был куплен Иствудом в конце семидесятых и более десяти лет дожидался своего часа потому, что Клинт был недостаточно стар для того, чтобы сыграть главного героя. Похороны жанра в итоге были отложены на неопределённый срок – настолько «Непрощённый» покорил как людей внутри индустрии, наградивших его четырьмя «Оскарами», в том за режиссуру и фильм года, так и простых зрителей. Вестерны зашли на новый виток популярности благодаря этой вневременной истории о справедливости, чести, мести и о том, что насилие порождает только насилие.

С тех пор Клинт Иствуд вносит немного больше жанрового разнообразия в собственную фильмографию, хоть и признался как-то раз по окончании съёмочного процесса мелодрамы «Мосты округа Мэдисон», что ему «не терпится вернуться к стрельбе и убийствам». И действительно – в период с 1995 по 2003 год только они и были: «Космические ковбои», «Настоящее преступление»; всё – триллеры или боевики средней руки.

Затем выходит «Таинственная река» и «Малышка на миллион», которая приносит Иствуду ещё один «Оскар». Наверное, пусть это и субъективно, вторая половина нулевых – пик его карьеры. Всё, что выходит «из-под пера» заслуженного постановщика в те годы, достойно внимания: и вышеупомянутая спортивная драма, и «Подмена», где Анджелина Джоли играет одну из лучших своих ролей, и потрясающий «Гран Торино», где Иствуд-старик-ветеран мстит обидчикам.

Иствуд снимает до сих пор. Сейчас готовится, по некоторым данным, последний фильм маэстро, получивший название «Присяжный №2». Несколько лет назад Иствуд, вероятно, в последний раз снялся в собственной же картине «Наркокурьер». Тогда ему было 88 лет. Удивительный пример долголетия.

Почему же Клинт Иствуд остаётся популярным столь долгое количество времени? И откуда у него берётся энергия? Ответ, который первым приходит в голову: «Здоровье позволяет». Это, безусловно, так. Регулярные занятия спортом, отказ от вредных привычек полвека назад, духовные практики и правильное питание – секрет физического долголетия актёра и режиссёра. С творческой же точки зрения Иствуд может показаться невероятно консервативным: на первый взгляд кажется, что одни только боевики и снимает. Это, безусловно, не так. Клинт Иствуд не теряет верность своим принципам – мы довольно легко можем узнать его фильм (во многом, конечно, из-за того, что он почти во всех них играет сам, но даже не об этом речь) –, но при этом остаётся интересующимся новыми темами, жанрами и сценариями. Кажется, и жизнью как таковой тоже, потому что без одного не будет и другого.