Надежда Ламанова: один модельер и две России

Что может быть общего у платьев Императрицы и пионерской формы? Удивительно, но в истории отечественной моды есть человек, который создавал и то и другое. Это Надежда Ламанова, которая всю свою жизнь посвятила работе, костюмам, платьям и русской моде. Она преодолевала все трудности российской истории, отображая все перемены в своих работах. Её называют «русской Коко Шанель», но на самом деле история Надежды и её вклад в русскую культуру гораздо шире такого простого ярлыка.

Надежда Петровна родилась в дворянской семье в деревне Шутилово Нижегородской губернии. Год её рождения – 1861 – это еще и год отмены крепостного права, поэтому её семья разоряется, и рассчитывать она может только на себя. Окончив Мариинскиое женское училище в Нижнем Новгороде, она направляется в Москву с целью обеспечить себя и своих четырех сестёр. Там Ламанова идет в школу кройки и шитья, а с 1879 года уже работает в популярной на тот момент мастерской мадам Войткевич. Клиентам запоминаются её невероятные работы, хоть она и отличалась тем, что заставляла их стоять на примерке дольше обычного, формируя булавками пропорции платья на теле заказчицы. Но результат того стоил. По Москве быстро разлетается имя Надежды Ламановой.

В Российской Империи XIX-XX веков высшие слои ходили исключительно в ателье и выбирали себе портних, потому что готовых платьев на выбор попросту не было. Именно поэтому услуги Ламановой были крайне востребованы среди самых богатых. Но и конкуренток у неё было достаточно. Помимо таланта, громко прогреметь по всей Москве ей помог её муж – Андрей Павлович Каютов, который крутился в актёрских кругах и, соотвественно, рекламировал всем свою супругу. Также благодаря ему она подружится и будет сотрудничать со Станиславским с 1901 года и до конца своей жизни. Получив достаточно внимания, в 24 года Надежда открывает свою первую студию на Большой Никитской, потом переезжает на Большую Дмитровку, потом ещё и ещё, в итоге сменив пять адресов. Сумма за один заказ у Надежды Петровны постепенно доросла до 600-700 рублей – на что можно было год содержать небольшую деревню.

Пик карьеры надежды Ламановой состоялся в 1898 году, когда она получает звание поставщицы Ея Императорского Высочества Елизаветы Федоровны (сестры императрицы), а уже в 1904 – для самой Александры Федоровны. С этого момента Надежда Петровна становится главной модельеркой Москвы. На заработанные деньги она строит себе четырёхэтажный дом на Тверском бульваре, в котором создает свой собственный цех, где работает примерно 300 наёмных портних. Она покупает самые новые автомобили, постоянно ездит за границу, в том числе и в Париж за лучшими тканями и украшениями. Там, кстати, она знакомится со своим будущим другом Полем Пуарэ – очень знаменитым парижским модельером того времени. Он и начал новую главу в женской моде начала XX века, отказавшись от корсетов, и сделав платье более легким и подходящим для свободного движения.

Ламанова тоже работала с такими модернистскими платьями «эмансипе», через что заявлялось желание женщин на интеллектуальное и физическое равноправие. Но несмотря на то, что мода начала XX века следовала западным канонам, Надежда Петровна всегда старалась обыгрывать эти правила на русский манер, например, украсив бархатную ткань русским кружевом или вышивкой. Некоторые заказчики даже жаловались на чересчур самобытный подход Надежды к исполнению платья с картинки. Но это было особенностью её почерка. Признанием её таланта воплощать мировые тенденцые в национальном контексте стал придворный костюмированный бал в Зимнем дворце в стиле русского костюма XVII века, где её платья стали основой составляющей.

Но ошеломительный успех и роскошная жизнь заканчивается в 1917 году не только для Надежды Петровны, но и для всей российской элиты. Однако у Ламановой в свои 56 лет получилось начать всё заново. Она невероятно прозорливо преодолевала все сложности и таким образом дала возможность своему таланту проявляться вопреки всем ограничениям. Надежда сразу же подстраивается под идеологию нового правительства и ведет себя очень законопослушно: продаёт дом, описывает всё свое имущество, драгоценности, хрусталь, искусство; входит во всевозможные союзы, связанные с текстилем, и получает соответсвующие справки; и даже выполняет заказ на создание пионерской формы. Да, красный галстук и черный костюм - это её знаменитая работа.

Вообще, 1920-1930 годы или для советских людей – эпоха НЭПа – довольно важный отрезок даже для нашей современной моды, поскольку примерно в это время кардинально меняется представление об индустрии, доступе к ней, её функциональности, и форме в целом. Надежда Петровна непрерывно работала, даже в тех условиях нехватки материалов, постоянного стресса и общего напряжения в Союзе. Её новой целью в работе была возможность создавать одежду не для немногочисленной элиты, а для всех желающих. Но все равно, учитывая её тягу к прекрасному, даже в условиях строящегося коммунизма, работы Ламановой были роскошью. Она сделала моду массовой, а костюмы доступными и удобными. Из-за нехватки привычных материалов она предлагала делать костюмы из любых подручных средства, например, полотенец. В своих работах она продолжает отсылаться к фольклору и традиционным недорогим тканям. В 1925 году со своей близкой подругой и знаменитым скульптором Верой Мухиной они даже издают журнал «Искусство в быту», где рассказывают и показывают советским хозяйкам, как самим дешево и стильно смастерить себе платье.

В том же 1925 году коллекция Ламановой поедет на всемирную выставку в Париж, которая получит гран-при. В то время в Европе вообще в моду входит стиль «а-ля рус», поэтому костюмы Ламановой настолько выигрышны – в них прослеживался всё тот же русский фольклор и необычные материалы, например, пояс полностью сделанный из гороха. Ещё, на этой же выставке будет замечен революционный архитектор Константин Мельников со своим проектом Павильона СССР. Стоит заметить, что эта выставка стала важной для всего Союза, поскольку она вывела авангардных советских творцов из тени и заставила весь мир обратить на них внимание. Сильнее всего в глаза бросался конструктивизм, и не только в архитектуре, но и в моде. Принципы построения костюма Надежды Петровны совпадали с конструктивистами, потому что в основу кроя она берет прямоугольник, который встречается везде: платье, пальто, кафтан, и даже в том самом пионерском костюме.

Так, на основе своего опыта, в 1928 году она создаст теорию построения костюма, которой будут следовать новые поколения модельеров. Теория заключался в трех ключевых вопросах: Для чего? Для кого? Из чего? То есть теперь первоначальным становится не материал, а назначение костюма, его удобство. По развитию её работ можно точно сказать: её талант проходил сквозь время, идеологии, тенденции, которые в руках Надежды превращались в такой же материал.

К концу жизни Ламанова работала в театре и создавала образы для кино. Её костюмы можно встретить в фильме Эйзенштейна «Александр Невский» и «Цирк» с Любовь Орловой. До самого конца она будет работать во МХАТе, где участвовала почти во всех спектаклях. Надежда Петровна умрет в 1941 году, когда началась «Московская паника» на фоне наступающих на город немцев и эвакуации людей из столицы. Легенда гласит, что узнав, что трупа театра эвакуировалась, не дождавшись её, она умрет от сердечного приступа недалеко от МХАТа.

Имя Надежды Ламановой постепенно забывалось, но её основы и взгляд на отечественную моду сохранились до сих пор. Она всегда находилась в контексте мировой моды, но умела адаптировать её под свою родную культуру, а когда-то и лично под каждого человека. Практически вся её жизнь – это сплошная работа, где из разных временных и пространственных кусочков у неё получилось скроить русский характер.