Догма о драконе: за завесой китайского мифа современности
Михаил Куликов
Часть 5. Мягкое и податливое
В комплексную картину кризиса вписываются проблемы с системой налогообложения. Бюджет региональных правительств складывается из трех компонент: налогов с бизнеса, НДС и денег с лизинга земли, в основном под строительство (см. часть 2). 60% от налогов с бизнеса должны уйти в центр, таким образом, в пользовании провинции остается не так много. С НДС все еще интереснее: 95% уходит на налоговые возвраты, хотя в статистику собранных налогов попадают. И только доходы с лизинга остаются в распоряжении провинций нетронутыми. Первоначальная их доля разнится от региона к региону, но в среднем составляет примерно 30%. Однако после вычетов и отчислений в центр эта цифра становится существенно выше. Есть и другие источники дохода вроде штрафов, но они слишком мелкие в сравнении, а подоходный налог уходит в центр (и с ним тоже большие проблемы).
Это плохо не только тем, что бюджет региона зависит от проблемного рынка недвижимости — в бюджет поступают взятые в кредит под залог несуществующей недвижимости деньги. Не столь очевидно, что для привлечения строительных компаний необходима инфраструктура. На обеспечение инфраструктурой уходят средства, которые не могут быть получены иначе как от лизинга, на который надо сначала привлечь застройщиков, обеспечив инфраструктуру, или от банковского займа, потому что провинциальные администрации в Китае не могут выпускать облигации. Чтобы получить заём, через схему с частной компанией региональные правительства закладывают свои ценности, включая землю. А вот банк потом уже с удовольствием выпускает эти долги как облигации на открытый рынок. В предыдущие годы такие облигации составляли 40% на рынке, когда остальные почти 60%, не считая оставшейся мелочи, исходили от компаний-застройщиков, которые обязались построить что-то на арендованной земле. Вся эта схема есть цикл бесконечно растущих долговых обязательств, которые кормятся друг от друга.
С началом кризиса недвижимости весь этот карточный домик начал сыпаться. Общий размер рынка облигаций составлял более 19 триллионов долларов на 2020 год. Для сравнения ВВП Китая не превышал 15 триллионов, а глобальный рынок ценных бумаг по ипотечным кредитам оценивался «всего» в 11 триллионов. Завалить такой пожар деньгами вряд ли удастся.
Вторая, связанная с этим проблема — длительность аренды земли. Существуют не только 70-летние контракты, но и 20-летние. И последние уже начали истекать. Не так давно в Китае вышел закон, в котором указано, что лизинг будет обновлен, но вот только не указано, за чей счет. За счет владельцев недвижимости или за счет регионов? Ошарашить народ мерой, в реальность которой они никогда не верили (и поэтому цены на квартиры, у которых истекает аренда земли через 5 и через 70 лет почти не отличаются), или лишить регионы львиной доли своих доходов? Простого ответа нет, но непоколебимая вера китайца в начальство и обеспечивала экономический контур с положительной обратной связью. Облигации по долгам, связанным с недвижимостью, оцениваются как самый безопасный вид инвестиции, потому что якобы Партия никогда не допустит, чтобы с дойной коровой запредельного экономического роста что-то случится. На деле же никто не знает, как будет развиваться ситуация, ибо рычагов управления у КПК с каждым месяцем все меньше.
Один из таких рычагов никогда особо и не работал, и речь о подоходном налоге. «Мягкое и слабое побеждает твердое и сильное», гласит китайская пословица. Слабый, зато мягкий, податливый и обтекающий любые преграды обыватель научен житейской мудростью, которая в русском просторечии называется грубо, но метко «хитрожопостью». Об этом уже красноречиво должны намекать 95% возвратов по НДС.
В Китае прогрессивная шкала налогообложения, от 3% до 45% в зависимости от доходов. К сожалению для государства, только примерно 2% людей платят подоходный налог. Большинство населения участвует в теневой экономике, рассчитываясь наличными или переводами в Weechat, получают зарплату в конвертиках полностью вчерную или немножко «всерую». Меньшая, но все равно многочисленная часть достаточно обеспечена, чтобы рассчитываться через юрлица, рисуя себя минимальные физические доходы. И только исчезающе малая прослойка имеет достаточно хорошую работу, но недостаточно большую зарплату, чтобы уходить от подоходного налога.
Естественно, власти знают об этом, но действовать не спешат. Кто-то может рационализировать такую стратегию как мотиватор для бизнес-активности, но на мой взгляд, это сомнительно, учитывая, сколько бюджетных денег просачивается у государства сквозь пальцы. Ответ, как часто бывает в таких ситуациях явно неэкономического поведения в современном экономическом мире, находится в ментальной сфере. В Китае существует негативный миф о налогах, которые связаны с культурной памятью о деспотах и поверженных империях. Так уж случилось, что все самые неудачливые династии, оканчивавшиеся смутами, облагали население налогами со всех сторон. Поэтому КПК предпочитает не связываться на этом поле с обывателем, предпочитая зажимать его в иных сферах, где он привык подчиняться. Ну и конечно, куда не без сомнительных теневых механизмов управления. Раз практически любой гражданин так или иначе замешан в схемах ухода от подоходного налога, то на практически любого готов компромат или сразу обвинение, что несомненно помогает правящей верхушке Партии держать внутрипартийную оппозицию (другой там нет) в узде. Как следствие, правительство лишается важного рычага управления экономикой. Снижение налогов поощряет экономическую активность населения, обеспечивая рост, а повышение налогов снижает инфляцию, что в самой ближайшей перспективе могло бы пригодится, но беспокоиться об этом уже поздно.
