МЫ СМОЖЕМ ЛУЧШЕ? ВЫСОКОМЕРИЕ ЗАПАДА В ОЦЕНКЕ АРМИИ РФ, 2

Острог_аналитика #невойна #Острог_западный

То, что случилось с Россией, может случиться и с нами – и нам нужно полностью понять что “это” такое.

Другая война
В то время как многие аспекты украинской невойны напоминают другие масштабные конфликты – Вторую мировую войну и, в некоторой степени, корейскую войну, многое и изменилось. Прежде всего, как демонстрирует "разгром" на Северском Донце – появилось всеохватывающее воздушное наблюдение. Потенциальные ресурсы для получения подобной информации – куда более многообразны и многочисленны, чем даже в самых последних конфликтах.
Новая реальность означает, что относительно большим формированиям практически негде скрываться. Фактор неожиданности, в особенности при попытке форсирования рек с небольшим количеством потенциальных переправ, практически утерян. Наконец, с учетом чувствительности современных сенсоров, дымовая завеса также неэффективна.
Эта новая реальность превращает российские действия не просто в неверные – но в опасные. Русские вцепились в доктрину, которая совершенно устарела в условиях существующей оперативной действительности.

Почему это опасно?
Само собой разумеется, военные эксперты рассматривают спецоперацию через линзы своего собственного опыта – своих войн. Поскольку Украина лежит за пределами их прямого опыта, они опираются на аналогии с первой и второй войной в Заливе. Гражданские, из-за отсутствия собственного релевантного опыта, опираются на мнение военных. И потому взгляд, в соответствии с которым проблема – с российским перфомансом, а не доктриной - преобладает.
Эти эксперты предлагают успокаивающие выводы: “Хорошие парни, которые выглядят совсем как мы, бьют плохих парней – с нашей помощью. Мы отлично справимся”. Это – опасные выводы, с двух точек зрения.

Во-первых, они придают законную силу нынешнему американскому подходу – без того, чтобы попытаться заглянуть чуть глубже, дальше за те объяснения, которые лежат на поверхности. Доктрина, организация, обучение, материальная часть, потенциал американской армии очень похожи на российскую. Есть два бросающихся в глаза исключения – люди и лидеры армии. Текущий конфликт доказывает наше превосходство в качестве персонала и командования – и потому в доктрине, организации, обучении, материальной части, потенциалу не требуется никаких изменений. В свете потенциального конфликта с Россией и Китаем нет никакой необходимости это рассматривать, если реальная проблема – люди и их лидеры.

Американская армия 70-80-х годов брала пример с вермахта времен Второй мировой войны, училась у него, как побеждать численно превосходящего противника. Ведь немцы реально воевали с Красной армией. Бывшие нацистские генералы – Герман Балк и Фридрих фон Меллентин объяснили свою систему и ее важность во время конференций с офицерами американской разведки.

Американизированная версия германской профессиональной военной практики, профессионализм офицеров и поощрение инициативы подчиненных посредством концепции, которая на американском теперь звучит как децентрализованное управление выполнением боевой задачей, были приняты в качестве “передовых методов”. Но мы должны хорошенько помнить, что тот же самый тип Красной армии разгромил вермахт в ходе долгой, перемалывающей войны на истощение. И эта Красная армия страдала от тех же болезней, на которые указывают сегодняшние аналитики, – спешно обученные солдаты и централизованное командование.

Кроме того, советскую армию воспринимали в качестве безликой и безмозглой массы, с офицерами, терроризирующими собственных солдат, и Иосифом Сталиным, терроризирующим офицеров. Эта армия не могла похвастаться ловкостью и расчетом. Идея этой армии – раздавить все количеством, грубой силой, просто своими масштабами.
“Количество одержало триумф над качеством”, лучшая армия проиграла, и элитные силы исчезли под напором с востока. Именно такие оценки оформили взгляды американских военных на советскую и российскую армию, и несмотря на то, что были опровергнуты в 90-х, дожили до наших дней.

Лучше всего это выражено в интервью полковника Джоэля Рэйбурна The New Yorker: “Плохой армии приказали сделать что-то глупое.” Продвижение в российской армии действительно отчасти зависит от кумовства и систем патронажа, но здесь немного отличий по сравнению с главным критерием продвижения в советской армии времен Второй мировой войны – политической благонадежностью. Если эта армия принципиально не изменилась, то как объяснить то, что вермахт был сокрушен худшим по качеству противником? Возможно, что достаточное количество людей, материала и несгибаемой воли – именно то, что необходимо для того, чтобы выжить и победить в такой войне? И именно такие свойства, по иронии судьбы, продемонстрировала и сама американская армия во время Второй мировой войны – и именно так она победила державы Оси.
И это ведет ко второй опасности – надменности. Негласный консенсус среди западных аналитиков – мы победим русских потому, что мы лучше их.

Но лучше ли мы?
Слова генерала Джеймса МакКонвелла, начальника штаба американской армии в 2019 году, отражают глубокую веру американского военного истеблишмента: “Наша армия – регулярная, национальная гвардия и резерв – наиболее хорошо обученная, наиболее хорошо оснащенная и возглавляемая наилучшими командирами – самая лучшая армия, которая когда-либо выходила на поле боя”. Генерал также назвал причину такого расклада: “Люди всегда мой приоритет №1. Люди нашей армии - наша главная сила и наиболее важная система вооружений”.

Подобные взгляды опасны в западных оценках украинской армии. На настоящий момент преобладающий нарратив – в том, что украинское преимущество развилось благодаря тому, что армия строится по западному образцу и на протяжении десятилетия обучается в соответствии с западными стандартами. Они – профессионалы. Поэтому они победят. Точно так же, как победили бы мы. Снова – учить здесь нечего.
Следует помнить о том, что западные инициативы в Украине не начались раньше российского [...] в 2014 году. Несмотря на их продвижение, многие высшие офицеры выросли в рамках советской системы. Некоторые из них были бывшими гражданами России, решившими остаться в Украине.

Вследствие этого в украинской армии глубоко укоренилась бюрократия и модель подготовки советского стиля. Ее реабилитация на деле является фундаментальной перестройкой снизу вверх и предприятием, предполагающим глубокое изменение самой военной культуры. На такие вещи необходимо время. Прежде всего, строительство меритократического офицерского корпуса требует несколько десятков лет для того, чтобы укорениться в украинской армии. Соответственно, тактические приемы на уровне выше, чем небольшое подразделение, выглядят по-советски – равно как и вооружение.

Косвенным свидетельством этого является то, что украинцы избегают общевойсковых наступательных операций. Такая способность очень важна при переходе от обороны к атакам с тем, чтобы отвоевать потерянные территории. Более того, Украина постепенно теряет территории в медленном наступлении русских в Донбассе.
Таким образом, при анализе украинской невойны необходимо задать еще один вопрос: Что, если вера в то, что качество людей и лидеров является наиболее важным компонентом современного ведения боевых действий, является ошибочной? Что, если Сталин прав и количество само по себе является качеством? В этом случае украинцам, для того чтобы выжить в этой борьбе на истощение, необходим куда больший объем помощи, чем им представляется сейчас.
Источник: https://warontherocks.com/2022/05/would-we-do-better-hubris-and-validation-in-ukraine/