Андрей Пелипенко: Многоточие невозврата, 3
Анализ нарастающего противостояния российской власти и общества (2012)
А что с верхами? На их стороне пока ещё сильная инерция страха и готовность силовых ведомств выполнять преступные приказы. Правда, не все ведомства и не любые приказы, но в целом, опора режима на силовиков сохраняется. Спасительную для режима конъюнктуру на нефтегазовых рынках нельзя пока назвать неблагоприятной, но и однозначно благоприятной тоже. Паразитарно-коррупционная российская экономика держалась на плаву не только за счёт высоких, но постоянно растущих цен на нефть. А таких больше не предвидится.
Путинская система никогда не стала бы тем, что она есть, без лицемерного попустительства Запада. Политика улыбок и принцип «демократические ценности в обмен на нефть» дали системе немалый ресурс прочности. Однако и он, похоже, подходит к концу. Очевидный провал т.н. «перезагрузки», потеря путинским режимом остатков легитимности и окончательная утрата Западом каких-либо иллюзий относительно характера и направления развития путинской системы вкупе с целым рядом иных обстоятельств: «арабская весна», давление общественного мнения, усталость от взбалмошно-истерического поведения России на международной арене, экспорт коррупции, кризис леволиберальной идеологии на самом Западе и др. - не может не привести к коренному пересмотру Западом своей позиции. Иными словами, лояльность Запада к путинской системе подорвана и неуклонно убывает. Переломным моментом здесь, несомненно, явилось декларирование Путинным своего намерения вернуться на президентский пост, что стало ещё одной точкой в многоточии невозврата. Впрочем, Запад в целом пока занимает осторожную, выжидательную позицию. И это – на руку системе. Однако, надежда режима на то, что демократический мир будет со слезами умиления наблюдать за российской президентской чехардой, весьма наивны.
Если для протестного движения, особенно на раннем этапе революции, отсутствие стратегии не столь важно, то для правящего слоя её отсутствие – тяжёлый порок, который уже сам по себе способен стать причиной системного кризиса. Коллективный субъект, притязающий на статус власти, обязан предложить обществу концепт лучшего будущего. И не просто предложить, а сформулировать убедительную стратегию его достижения. Постсоветский правящий слой такой стратегии не имеет. В ельцинские годы велись невнятные разговоры о каком-то «возрождении России» без уточнения того, что именно и каким образом предполагается возрождать. Путинский агитпроп не утруждает себя и этим. Но дело здесь не только в цинизме и запредельном презрении к подвластному «человеческому материалу». Властный субъект, цель которого не развитие страны, а личное обогащение, в принципе не может иметь стратегии, а для стратегий «мифологических», вроде коммунистической, историческое время ушло. В связи с этим у российского властного субъекта путинской эпохи сложилось парадоксальное раздвоение сознания. Положительный образ будущего видится ему как бесконечно длящееся настоящее. Любые возможные изменения status quo внушают почти мистический ужас и болезненное отторжение. Эта глубоко иррациональная позиция определяет тактику политического поведения, устремлённую к блокировке любых системных изменений. Концепт будущего в этой картине мира предстаёт полумифологически: в виде безбедного существования на Западе, против которого, кстати сказать, все годы путинского правления ведётся разнузданная пропагандистская кампания в лучших традициях советского агитпропа. Этот эрзац госидеологии «для быдла» продолжает оказывать влияние на наиболее дремучую часть общества, но в стратегическом плане он несостоятелен, хотя бы в силу вопиющего противоречия с ценностными ориентациями самого правящего слоя и существующей в современном мире информационной ситуацией.
Неспособность и нежелание предложить обществу стратегию развития даже на уровне сколь-нибудь убедительной имитации – гораздо боле серьёзный порок, чем может показаться на первый взгляд. Он исподволь подтачивает и без того сомнительную легитимность власти, лишает её столь важной в российской традиции сакральности. Последняя размывается также и внедрением в общество криминального аморализма, цинизма и духа иждивенчества. Власть, морально растлевающая общество, не может быть сакральной.
Вообще споры о сакральном статусе российской власти требуют хотя бы краткого пояснения. Традиционный подход прост: либо сакрален – либо нет. Споры сводятся к количественным характеристикам. На деле же всё несколько сложнее. Образ сакральной власти составляет некую устойчивую матрицу в мифологической картине мира, присущей традиционному (массовому) сознанию. И наличный образ власти может разнообразно с этой матрицей соотноситься. Традиционалист бессознательно устремлён к постоянному соотнесению слов и поступков властного субъекта с плохо прорефлексированной матрицей сакральности. При этом статус властного субъекта в глазах традиционалиста складывается на основе опыта этих бессознательных соотнесений: целого ряда количественных и качественных критериев. Но самое важное – эпизоды соотнесения ситуационны. Традиционная ментальность не способна делать выводы и экстраполировать полученный опыт во времени. Проще говоря, власть в глазах обывателя всегда подтверждает или не подтверждает свой сакральный статус, всегда лишь здесь и теперь. Провалы легко перечёркиваются успехами и наоборот. Но поступательное движение всё же есть. В отношении современного российского властного субъекта оно неуклонно направлено в сторону десакрализации. Благодаря неадекватному поведению самой власти этот процесс в последнее время приобретает обвальный характер. Ритуальное насилие и «священное злодейство», когда они исходят не от сакральной, а от презираемой власти, священного трепета и ужаса подвластному не внушают. Кроме того, за священным злодейством подвластный человек должен угадывать мистические и непостижимые для него соображения Высшего Блага. Если же за злодейством не стоит ничего, кроме пошлого шкурного интереса, то никакого жертвенного комплекса это у подвластного не вызывает. И подвластный народ, у которого в этот момент «переключаются ментальные кнопки», начинает мерить власть мерой рациональной человеческой ответственности. Хорошо если юридической. Чаще дело оборачивалось стихийной расправой. Поэтому для будущего России чрезвычайно важно любой ценой создать прецедент привлечения первых лиц к юридической ответственности в полном соответствии с формальными требованиями закона. Для демонтажа архаичной Русской матрицы, блокирующей движение в будущее, это было бы неоценимым символическим актом. Это дело трудно осуществимо, но постараться стоит.
острологический_прогноз #русская_матрица #Острог_транзит #Острог_страницы, №19
