DRANG NACH WESTEN-5 (продолжение)
Вековое бегство и архетип возвращения: родовая травма русской коллективной души
#Острог_антология, 2017
Династия Романовых обобщила и систематизировала весь предыдущий опыт угнетения масс, переведя его на новый уровень. Это было необходимо царскому двору и его окружению для того, чтобы конкурировать с Европой за сферы влияния и источники стабильного поступления финансово-материальных ценностей - торговые пути, порты и современные территории с развитой инфраструктурой.
С конца 16-го века в Европе начинается новая эпоха: закалка в сражениях и утверждение протестантских ценностей, как основы новой, гораздо более эффективной общественно-экономической формации - капитализма. Становлению этой эпохи сопутствовало значительное расширение географии европейских устремлений в противоположные направления: с одной стороны, освоение Нового света, с другой - всплеск политического и торгового интереса к Востоку, в том числе и к Московии.
Капитализм в Европе назрел естественным образом - с его сильным самоуправлением городов, объединявшихся в союзы, с мощным цеховым движением и крепкими традициями мастеровой культуры, со значительным развитием промышленно-городской культуры, как таковой. Католичество, в отличие от того же православия, внесло большой вклад в развитие наук и искусств, благодаря существованию многочисленных духовных учебных учреждений и богословских кафедр старейших европейских университетов.
Наука, соединенная с развитой промышленностью, стала все больше способствовать научном-техническому прогрессу. В сельском хозяйстве это привело к улучшению урожайности и росту благосостояния, в городе - к новым удобствам жизни бюргерских сословий, все более отчетливо преобразовывавшихся в классы.
Одной из основных доктрин протестантства в богатеющей Европе стал принцип неприкосновенности частной собственности, утвердивший тем самым понятие этой собственности, как таковой. Риск лишения ценностей в результате войн все больше вредил всем сторонам конфликтов и тормозил развитие экономики. Успешные землевладельцы и мастеровые, феодалы и купцы все чаще обращали излишек своих доходов в финансовые инструменты. С другой стороны, военные успехи все более начинали зависеть от вложений капитала в армию - просто призвать определенное количество ратников было уже недостаточно.
А носителями наибольших капиталов становились купцы и ростовщики, состояние которых могло подчас сравниться с состоянием крупнейших феодалов. И все чаще вторые обращались за финансовыми заимствованиями к первым, особенно в преддверии очередной военной кампании. Но поскольку деловые интересы крупнейших держателей финансовых инструментов нередко распространялись на территорию разных государственных образований, держатели капиталов могли выставлять условия гарантий неприкосновенности их собственности.
В военном же деле прогресс дал во всех смыслах слова взрывной рост эффективности войск и вооружений. Широкое применение начинает получать прицельная артиллерия, увеличивается дальность, кучность огня и ассортимент поражающих факторов. Появляется ручное огнестрельное оружие. Полным ходом совершенствуется стратегия и тактика, закладываются основы уставной дисциплины и управления, эмпирическая база военных наук. Складывается офицерское сословие, развивается система военного образования.
Наука, промышленность и торговля становятся тремя китами, на которых держится могущество Западной Европы, и в этом смысле Московской Руси мало что было противопоставить геополитическому конкуренту. Русские города в предшествующие Реформации века являли собой места проживания высшей княжеской власти и их присных, и основные городские институты - церковь, городское управление, посады - были в значительной мере подчинены обслуживанию центральной власти.
Иван Грозный уже осознавал опасность этого отставания, и предпринял ряд мер: основал отдельный род войск - артиллерию - и военное образование на Руси, вел войны за весьма привлекательные с торговой точки зрения порты Прибалтики. Но армия не может в должной мере развиваться в отрыве от остального общества, что и показали неудачи Ливонской войны.
С момента разрыва вассальных отношений с Ордой и вплоть до воцарения Петра Первого русское общество не получало развития городской культуры, сколь-нибудь сопоставимого с европейским. И если отставание Руси в период так называемого "ига" некоторыми исследователями объясняется тяжелым гнетом ордынцев (при том, что аппетиты собственных князей и бояр были не меньшими, да и Европа равным образом пережила опыт вековых даннических отношений), то два века культурного "застоя" по завершении верховенства Орды трудно объяснить чем-либо, кроме внутренних особенностей самих московитов.
В любом случае, развитие Руси в лице Московии продолжалось на основе все того же принципа бегства от сиюминутных страданий, что приводило к стратегическому проигрышу в историческом масштабе. В то же время с самого начала 17-го века Московия столкнулась с проблемой культурного и экономического натиска Европы, который порой приобретал военное продолжение. Одновременно с этим сама Русь продолжала бегство-экспансию на восток.
Отношения восточных славян с Западом с момента возникновения Руси складывались как весьма неоднозначный комплекс противоречивых интенций, своего рода война-сотрудничество. Западная Европа была заинтересована в обширном рынке сбыта своих товаров и в контроле над не менее обширными территориями, лежащими между ней и Востоком - важнейшим ее торговым партнером. Собственно, актуальность этой парадигмы взаимоотношений дожила и до наших дней.
Со своей стороны, Русь, повинуясь древнему архетипу беглеца от конкурентно более сильной Европы, с момента становления своей государственности не упускала Запад из области своего внимания. А в момент критического разлома двух эпох в конце 16 - начале 17 века Русь, как никогда прежде, ощутила заинтересованность в продвижении на запад с целью взятия под свой контроль плодородных местностей с развитой культурой земледелия и культом уважения к труду, обретения доступа к незамерзающим морям, как оплотам континентальной торговли, и к достижениям европейской цивилизации для пользы русских элит.
Однако для этого требовалась коренная реорганизация воинского сословия, значительная модернизация техники и вооружений. Иными словами, Европа была нужна Руси для того, чтобы в известной мере эту же Европу и покорить. И в этом состоит оборотная сторона архетипа бегства, которую мы обозначаем, как "Натиск на запад" - желание отомстить Европе за пережитый тысячелетний страх, совмещенное с не менее сильным желанием воспользоваться плодами европейской цивилизации.
Комплекс, развившийся на основе этого архетипа, впервые получил попытку компенсации на общегосударственном уровне во времена царствования последнего русского царя и первого российского императора, Петра Первого.
#Острог_лайт #ватагенез
(продолжение следует: ///армия - каркас русской идентичности///