Дмитрий Алтуфьев: Философия мифа, продолжение.
Начало тут https://teletype.in/@ostrog/vdFcMR2W-Xm
Развитие моделей времени и пространства в зеркале мифа, 1
Когда в 19 веке начались масштабные исследования мифа, ученые столкнулись с феноменом: их источники, наиболее сведущие рассказчики из архаичных племен, например, аборигенов Австралии, просто не понимали просьб о последовательном, линейном изложении сюжетов мифологии с самого начала и до самого конца. В сохранившихся мифах палеолита нет ни начала, ни конца, там вообще нет места времени, и знатоки начинают повествование произвольно с подходящего к случаю места. Самая древняя мифология всегда замкнута на себя, как кольцо, и представляет не произведение, а слабо связанный набор сюжетных линий, иногда противоречивых и различных для каждого рода-племени. Похоже, что такими были даже мифы Древней Греции, пока их не «привели в порядок».
Мы попытаемся при помощи мифологии и символических моделей вкратце изучить эволюцию представлений человека о времени и пространстве. Начнем с палеолита.
Модель мира охотника и собирателя линейна и состоит из маршрутов, как схема метрополитена Баку или Ташкента, где нет кольцевой. Куда интереснее ситуация со временем. Поколения, разделённые его толщей в тысячи лет, являются, в сущности, современниками: никакого ВРЕМЕНИ, их разделяющего, на самом деле нет. У потомков, живущих спустя десять или двадцать тысяч лет, все та же культурно-предметная среда, все те же культурно-семантические шифры, все те же обрядово-ритуальные структуры, хранящие культурную семантику. А значит, здесь нет «прошлого» и «будущего» в привычном для нас понимании: если бы человек верхнего палеолита совершил чудесный прыжок во времени на несколько тысяч лет вперёд или назад, он бы попал в абсолютно привычный, абсолютно знакомый мир, а потому не почувствовал бы ни малейшего дискомфорта (Лобок А. М. Антропология мифа).
Представьте себе гладкий и однотонный циферблат без стрелок и цифр, круг, который вращается так медленно, что этого никто не замечает. Это и есть модель времени верхнего палеолита. Однако многое и менялось, главное – становилась культура, развивалась речь. Так что на наш круг, точнее, на его внешний край, мы нанесем появившийся тогда же образ змея, кусающего себя за хвост. Сбрасывающий кожу змей как символ самообновляющейся вечности стал первым появившемся в мифе отзвуком чувства времени, это очень древний персонаж. Мировой змей (он же – река времени) придал модели некоторую динамику, сделав заметным плавный вращательный импульс, подтверждаемый наблюдением ночного неба. У архаичных охотников лопарей (саамов), населявших в XIX – начале XX вв. западные районы Кольского полуострова, год делился на две фазы, не имевших чётких границ – зиму и лето, как и у народов Сибири, основой хозяйства которых является охота. Так наша модель усложняется, вращающийся круг делится на две разноцветные половины, однако выраженный центр все еще отсутствует и появляется он лишь в неолите. Так возникает ритм – фундаментальная форма членения времени.
Неолит знаменует переход от присваивающего хозяйства (охота и собирательство) к производящему – упомянутым земледелию и скотоводству. Систематическое земледелие как основа хозяйствования в древних цивилизациях становится подлинной основой для изобретения идеи времени как жёсткой объективной структуры. Земледельческий человек поставлен в жёсткую зависимость от временного фактора: здесь ключевым условием успешной деятельности становится требование «успеть» (успеть выполнить цикл подготовительных работ, успеть выполнить цикл посевных работ, успеть выполнить цикл уборочных работ и т. д.). Ритмы природные постепенно перетекают в ритмы культурные.
Таким образом, земледельческое производство – это производство, которое впервые создаёт стрессовую ситуацию для человека. И это одна из объективных причин того, почему неолитический человек оказывается вынужден открыть фактор времени, который кладётся им в основание ранних теогонических эпосов, и который становится главной основой упорядочения разрозненных мифов (Лобок).
Жесткая обусловленность сезонами и циклами сева и сбора урожая диктует земледельцу необходимость календаря. Вращение неба и звезд сочленяет уже вполне ощутимое движение времени с пространством, сезонов и секторов на нашем циферблате становится четыре, а затем на нем появляются и первые символы. Это зодиакальные созвездия, от греческого ζῳδιακὸς κύκλος, что означает «круг из животных». Знаки зодиака впервые упоминаются в Вавилоне, как и деление круга на градусы по 60-ричной шкале.
В палеолитических мифах папуасов и австралийских аборигенов отсутствует творение человека. Человек там есть всегда, однако на ранних стадиях он является чем-то вроде животного, которому культурный герой, тотем или иное сверхъестественное существо дарят артефакты и учат религиозным, социальным и культурным нормам. Когда Леви-Стросса попросили ответить на «простой вопрос: что такое миф», он сказал, что индейцы могли бы ответить так: миф — это «история времени, когда люди и животные еще не различались». Леви-Стросс находил такое определение «поразительным по глубине». Миф, как правило, подчёркивает морфологическое завершение и духовное обучение первобытного человека, его метаморфозу, а не появление.
