Роман Буревестник: Цели Культуры, 9. Человек VS Культура
Человек существует в мире «слишком человеческого» или «жизненного мира» и мире системных процессов, не отвечающих его представлениям о правильном и хорошем.
Существует двойная субъектность истории - культуры и человека, которые диалектически взаимообусловливают друг друга. Человек выступает как часть сознания культуры и как ее диалектическая антитеза. Человек и культура и связаны друг с другом, и противостоят, составляя единую Антропосистему.
«Энергия человеческого устремления к горизонту абсолютной партиципации, воплощаясь в разнообразнейших культурных практиках, «цинично» используется культурой для решения ее собственных задач: развития и структурирования своих многочисленных подсистем. Таким образом, человек и культура пребывают в неизбывном симбиозе-противоборстве. Концепт избавления от противоречивого и травматичного бытия в культуре воплотился во множестве мифологем и религиозных идей от первобытного спиритуализма до эсхатологии религий спасения. Бесконечная устремленность к абсолютной партиципации и невозможность таковой – своеобразный perpetuum mobile АС – внутренний источник ее ароморфоз и любого самодвижения вообще. Выход из этой симбиотической ловушки (теоретически такую возможность исключить нельзя) был бы для человека выходом из Культуры, прорывом в некое новое надчеловеческое качество, да и культура тоже стала бы чем-то существенно иным» (ААП).
Двойная субъектность Антропосистемы заключается также в оппозиции субъектности социального - индивидуального. Эта оппозиция неснимаема, так как ее источником является еще природная ситуация. Она же - основание всех историко-культурных коллизий и травматичности бытия человека в культуре. Начало расслоения и оформления оппозиции - ослабление популяционных волн. Тогда как тенденция началось медленное высвобождение человека сначала из природной, а затем социальной программной заданности. Поначалу очень слабая, но по мере роста полисубъектности внутри культуры все увеличиваясь. Чем больше подсистем у ЛКС, тем легче человеку выбирать следование социальным императивам по собственной воле. Но оставлять человека в состоянии абсолютной свободы культура не любит.
Это ведет нас к следующему. Культура – система с самой большой степенью свободы элементов. Диалектика осложнена множественной промежуточной групповой субъектностью между человеком и культурой. Культура не есть монолитный субъект - это комплекс полутрансцендентных человеку сил и направленностей. Каждая субсистема (топос) решает свои задачи и строит свои отношения с человеком. Отдельный субъект или социальная группа как бы крутятся внутри амальгамы из разных подсистем культуры, у каждой из которых свои задачи в рамках целого. Культура формирует и глобальные, и частные цели для себя как целого и для своих подсистем.
Внутри всякой подсистемы возникает социальный сценарий, отведенный человеку. Если он его не может отрефлексировать – это показатель, что подсистема заменила его субъектность своей.
Много подсистем, противоречиво взаимодействующих друг с другом и человеком – в развитых культурах. Социальные институты всегда немного уклоняются от изначально предписанных задач и начинают решать какие-то свои проблемы. Формально они выполняют функции жизненно важных органов с исключительными задачами у каждого. Но фактически у каждой подсистемы есть собственная субъектность и стремление к автономизации. Собственными средствами они стремятся моделировать целое.
Подобные подсистемы - искусство, религия, наука, философия, масс-медиа, системы связи и т.д.
Вся Культура как принцип - тоже носитель субъектного начала.
Субъектность человека формируется вместе с субъектностью культуры. Культура, включая человека в свои иерархические цепи, придает смысл его существованию и в то же время делает его своим рабом. При перемещении по этим цепям у человека возникает иллюзия, что его субъектность - точка отсчета. Но она скорее посредине, так как человек партиципирует к одному из полюсов традиции. Человек включается в смыслообразовательную активность примерно в 1,5 года, и втягивает его язык. Язык по структуре одинаково устроен с соответствующей культурной системой.
Культура использует волю и стремления человека для развития собственных форм. Он для нее представляет собой лишь элемент системы, имеющий такие-то функции и ограниченный опытом данной системы. Антропосистема стремится специализировать человека, сделать его своим винтиком, чтобы он способствовал ее логическому развитию. Но человек хочет понять и увидеть все как целое, при возможности и способностях - выйти на следующий уровень.
Каждая подсистема культуры норовит включить человека в свое мотивационное поле и использовать именно для своего развития, снабдив определенным набором программ. Культура напоминает не столько бога, сколько компанию демонов со своими интересами и способами манипуляции человеком у каждого.
Современные адепты вуду говорят:
«Главному богу не до тебя! Обратись к кому-нибудь поближе, и он займется твоими делами!».
Культура развивается на основе природного принципа дуализма. В природе он скрыт, но по мере роста культуры становится очевидным и системообразующим. Природный дуализм трансформируется в бинарные смысловые структуры и ментальные конструкции. Благодаря дуализации возникает рефлексия - она говорит о росте субъектности человека и культуры.
Человек гонится за трансцендентным - трагически и, в большинстве случаев, безуспешно.
Человек может как способствовать развитию своей ЛКС в рамках ее логики, так и выбиваться из нее. В древних мифах был тип персонажа - культурный герой. Он в значительной мере подгонял действительность под Автомодель.
Человек неотделим как от собственной природы, так и от смыслов собственной культуры. Любая его деятельность опосредуется невидимыми ему законами культурных макросистем. Включенность человека в определенные смысловые поля с их законами и ценностями делает его субъектом культуры в собственных глазах. Она и не дает ему видеть реальную самоорганизацию. Культура общается с человеком посредством социальных норм, ценностей и отношений.
Человек способен создавать и диссистемные смыслы. Культуры по-разному реагируют: скрывают их, наделяют новым значением, уничтожают (порой вместе с носителями).
Интенциональные константы (ретроспективная, стабилизирующая, перспективная) - то, что в ментальности человека постоянно движет им, желающим выйти из дуального пространства культуры.
Творчество - способ культуры расширить свою знаковую систему и смысловое пространство, но и опасный путь. В культуре есть стремление к инновационности и к сохранению. В большинстве случаев стабилизирующие силы культуры подавляют инновационные тенденции.
Однако культура вынуждена в известной мере подстраиваться под человека – его способности восприятия, природу. Ей приходится считаться с природными факторами: климат, ландшафт, биология человека, она не всемогуща.
Все же субъектность культуры не означает ее разумности.
Утверждению воли и самостийности человека способствует отчуждение, #растождествление.
Человек открыт новым, в т. ч. инокультурным смыслам, поэтому он выламывается из опыта своей традиции. Ментальность человека способна снимать в себе опыт всей самоорганизации системы. Он способен уворачиваться от манипуляции культуры, искать ответы и решения в других ЛКС.
«Бессознательно используя внутренние противоречия культуры, «отщепенцы» находят в структуре системы лазейки для самореализации и тем самым открывают пути давления на систему со стороны вертикальных эволюционных векторов».
В отличие от культуры, гибнущей из-за вскрытия ее оснований, для человека переход в другую систему достаточно безболезнен. Правда, далеко не все на это способны. Культура же вообще не может перешагнуть границы паттерна (своей исторической модели). Какие-то культуры в принципе развиваются в не слишком оптимальные.
Об оптимальности той или иной культуры можно судить на основании того, как она способна решать задачу внутреннего самоструктурирования. Но судить об этом крайне трудно изнутри системы, так как даже самые неоптимальные в этом смысле культуры убеждают привязанных к ним людей, что все может быть устроено только так. Как китайский уродец, выращенный в кувшине. Только извне оказывается ясен потенциал нереализованных возможностей. Современность несколько расширила возможности человеческой рефлексии по этому поводу, но не стоит преувеличивать.
Большинство людей просто агенты своей традиции, они в любое время охотно вписываются в отведенные культурой роли, но в принципе человек – важнейший самостоятельный элемент двуединой системы Культура - Человек. По мере развития ментальности он все менее зависим от подсистем своей культуры. Чем глубже рефлексия культурного смыслообразования - тем свободнее человек.
Адекватное постижение своей ЛКС связано с отрывом от адресатов партиципации.
Символическое мышление сформировало художественное сознание. Последнее, нуждаясь во все новых формах, официально утвердило в культурной Автомодели многое из того, что считалось профанным и незначительным. Художник становится субъектом-медиатором.
В XIX веке человек провозгласил себя единственным субъектом, заявив, что ранее господствовали стихийные и слепые силы. Однако это культура представила таким образом свою субъектность – то есть, «Человек» - это не человек, а имя культуры как субъекта с XIX века. Так человек стал трансцендентным самому себе. В конце XIX века это породило вспышки фатализма, пессимизма, продолжавшиеся весь XX век.
Культура с очевидностью предъявила инструменты манипуляции. Старые партиципационные связи перестали нормально работать, и тогда ею были созданы особые конструкции - идеологии. Они были сформированы из обломков старых культурных традиций и соответствующей ментальности.
Культуру нельзя оценивать в этом смысле с позиций морали. Только недавно человек осознал, что законы нравственности не безусловны, а внесены в мир культурой. Этика не субстанциональна.
Сейчас человек превращается из элемента системы в новую систему. Если ранее он просто был ассимилирован определенной традицией, то теперь он сам снимает в себе весь опыт культуры. Теперь взаимоотношения с культурой становятся полностью диалогическими. И этот процесс только начинается.
Но не стоит преувеличивать современный «триумф индивидуализма». Культура всегда найдет способ компенсировать крайность при помощи манипуляций и репрессий где-то, где мы их не видим. Даже личность остается в плену своей культуры, часто оказываясь в ситуации иллюзии избавления от иллюзий или переживающей очередную смерть бога. Только гении видят структурную организацию смысловых конструкций, вернее, часть ее.
