Михаил Куликов, Сергей Морозов: Полемика о Культуре, 4

Заводы – рабочим,
земля – крестьянам,
культура – культурологам!

Основное содержание существующего мира – это пустота. Это отсутствие вопросов. Отвечать на отсутствие вопросов иногда можно, выходит интересно, но это можно делать иногда, тут нужен очень высокий уровень просветления.
А когда вопросы поднимаются – на них отвечать просто и интересно. Потому что такие обсуждения отгоняют пустоту.

Узор возникает в результате повышения детализации. Он и состоит из множества маленьких деталек. Что видит человек, когда пытается ознакомиться с современной философией? Узор. И очень мало кто может в узоре что-то найти. Оно там обычно есть, но чтобы найти, нужно хотя бы примерно знать, что искать.
Современная философия – это уже узор; очень многие вещи в узор в результате развития превращаются. Например, смыслы и идеи деградируют до каллиграфии на непонятном языке. Или готика – барокко – рококо. В общем, общее мельчает, мельчает, мельчает и превращается в узор. «Смерть философии» - это философия умерла в узор.

Философов не понимают; вроде бы философия – только для философов. Но выходит так, что философы друг друга тем более не понимают. Потому что в чужой узор нужно вникать, распутывать его, а это очень непростая задача. Та же культура как понятие вплетена в каждый философский узор – и в каждом она выглядит по-своему иначе, и каждый раз ее смысл, суть наполнение – немного другие. Вот из-за этих узорных оттенков и происходит непонимание.
Для чего нужны философия и культурология? Чтобы на их базе строить что-то практическое, идеологию, например, и через философию синхронизировать детали.
Можно делать и философию ради философии, такое искусство ради искусства. Но тогда не стоит ожидать каких-либо иных результатов, кроме философии для философии.
А если всё-таки строить, то философский фундамент можно и подправить, если действительно надо. Если не ради чистоты философии.
Почему всё-таки Шпенглер, а не Ясперс-Пелипенко? Потому что Шпенглер лучше сбывается.

Во-первых
Феномен культуры действительно всеобъятен, факт. А чем всеобъятнее феномен, тем сложнее его объять. Конечно, было бы замечательно, если можно было все свести к формальным формулировкам. (Что бы сказал на это Ницше..., ой.) Но не получается свести. В том числе и потому, что пока это сводится, мир меняется, восприятие меняется, и формальные формулировки уплывают. Как плывет то же самое слово «культура» - этому плаванию посвящена большая часть этой дискуссии.
Западная философия заканчивается. Не только потому, что мир впадает в деградацию, но и потому, что мир утрачивает свое специфическое восприятие, в рамках которого и существует собственно философия. Буквы останутся, но не будет никого, кто бы их смог воспринять. Будут узкие специалисты, вроде специалистов по античному восприятию. Но перевести философию будет невозможно. Шпенглер об этом пишет. Философия заканчивается, остается Жижек, но он уныл и бестолков.

Во-вторых
Шпенглер писал про систему «Культура – Цивилизация» для собственно культур-цивилизаций, для больших систем, для Античности, для Европы-Запада, для Востока. Идея, что все имеет начало и конец – она не оригинальна. А идея, что систему Шпенглера «Культура – Цивилизация» можно применить для множества систем, для наций, классов, сословий, династий, фирм, дворовых компаний – это моё развитие его системы. Хотя термин «Концепция Шпенглера-Морозова» вызывает какое-то чувство нереального. Как-то слишком. Тем более что Морозов у Шпенглера треть текста вообще не понял.

Через технику, через ее заимствование происходит синхронизация внутрицивилизационных процессов, что создает иллюзию одной человеческой цивилизации. Но видение мира в цивилизациях разное. Инструкция на холодильник универсальна, но философия у каждой цивилизации своя. Потому что философия построена на очевидных вопросах, и что очевидно и потому важно для одних, совершенно второстепенно для других. И потому философия вне родной цивилизации не понимается. Или понимается иначе, в соответствии с ментальными особенностями.

Пелипенко идейно наследует проектам Ясперса, Ясперс наследует Гуссерлю. Гуссерль – это феноменология. Феномен – это явление, данное в чувственном созерцании. Феноменология – это выявление сущностей в наблюдаемом пространстве феноменов. К чему в общем пришла феноменология? В общем ни к чему, кроме того, что она в общем верна, и что её не понимают, и далее не используют. Использовать можно, но чувственные созерцания настолько сложно синхронизировать, что лучше с этим не связываться, а решать задачи иными, не столь правильными методами. Например, да, было такое «Осевое время». Но оно закончилось. Что про него можно сказать? Феномен, однако. Больше его не будет. И что дальше? А ничего.
Маленькая культура начинается со смыслов, хотя это не обязательно; она может вообще без них обойтись. Культура большая дорастает до смыслов; а потом их утрачивает. Большинство действий в мире, и даже жизнь целых наций, не говоря про людей, обходится без смыслов, в рамках рефлексоидного действия на сторонний вызов.

В-третьих
Переход от Культуры к Цивилизации у Шпенглера – это и есть описание эволюции культуры, вплоть до ее Контрэволюции (Пелипенко). Этот переход и есть и динамика, и стадиальность.
С терминами вроде "культура Античности" все сложно. Культура - это процесс. Та же античность начинается с идеи скульптуры человека, максимум этой идеи в Греции, конец и отрицание этой идеи в Риме. Сначала скульптуры создавали, потом их уничтожали. Так что Античность в культуру включает и скульптуру, и анти-скульптуру. Что логично в дискурсе перехода от утверждения к отрицанию, от Культуры к Цивилизации. Чтобы отличить создание скульптуры от её уничтожения, для этого термин «культура» и делится на термины «Культура» и «Цивилизация». Вроде бы это логично, логичнее, чем называть и то и другое одним словом. Хотя термин «культура отбивания носов скульптурам» тоже имеет право на существование, но зачем?
Указанные сроки жизни для культур – это тот момент и у Шпенглера, и у Гумилева, с которым нельзя согласиться. Шпенглер по сути придумал «Цивилизацию Востока», но так вышло, поскольку тогда плохо знали историю Востока. Когда Шпенглер пишет про Восток, это ужас. Но не ужас-ужас. А циклы Гумилева оспариваются им же составленной таблицей циклов для этносов. Нумерология в истории – это плохая игра.

В концепции Шпенглера преемственность культур оспаривается, поскольку есть идея, что каждая культура имеет свою индивидуальную душу. Эта душа отвечает за мировосприятие и за ментальность (как именно мыслит человек конкретной культуры). Как пример, Западная цивилизация строилась в том числе на текстах Аристотеля, но Шпенглер как раз разбирает, насколько иначе понимали того же Аристотеля древние греки. Во многом понимали до противоположного. Было понято среднее, техническое, вроде «золотой середины», но ни высшее, ни базовое понято не было. Вопрос понимания античности стоит до сих пор. Кстати, с христианством получилось то же самое. Западное христианство – это совсем другое христианство, не иудейское, не греческое, не римское. Культуры не имеют преемственности в главном, а детали они вполне могут заимствовать. Но в результате оказываются уже иные детали. Что когда-то было колесом, потом оказывается рулем. Европейская философия, вышедшая из модерна, реально стала столь же непонятной, как античность или раннее христианство; не понятно даже, что именно утрачено, что это было такое, без чего тексты превращаются в наборы умных слов непонятно для чего. Какое слово сейчас объединяет античную философию и западную философию модерна? Равноутраченность.

В-пятых
Цитата: «Культура - хорошо, цивилизация - плохо». А разве нет? Цивилизация есть, а от Культуры в положительном значении слова (с) народное – мало что осталось. Цивилизация без высокой культуры – это плохо. Мы тут живем, и «плохо» – не совсем то слово, слишком цензурное.
Чтобы строить что-то новое, лучшее, нужно различать элементы Культуры от элементов Цивилизации. А брать элементы Цивилизации – это вносить в новые конструкции мертвые формы. Тонкость в том, что то, что когда-то было Культурой – стало Цивилизацией. Важно различать, для того и Шпенглер.

Заканчивая обзор причин
России, конечно, больше нет, но есть отдельные люди, которые хотели бы видеть мир и свое место в нем иначе. В стороне от зомби, никчемности, массы и т.д. И среди этих людей есть те, кто хотел бы реализации пострусского проекта.
В философском плане нужно то, что работает. Может, и Шпенглер. А можно и Ницше. А можно и Институт марксизма-ленинизма. Главное, чтобы работало. Но ведь не работает и работать не будет.
Философия – это сырье для идей и решений. Философия против идеологии как нефть против бензина. Чтобы ехать, нужен бензин, а не нефть. А если хороший бензин получается из смеси разных видов нефти, то делать его нужно именно так. Нельзя просто взять верную философию, если бы это было возможно, её бы давно уже взяли.
Построить что-то на современной или старой философии невозможно. Поэтому лучше строить на эрзац-религии: придумать список заповедей... и всё. Тем более что современная западная философия иногда именуется «теологией без Бога».

Сергей Морозов
#Острог_философия #Острог_культурология #пострусские #Острог_страницы, №22
Продолжение следует