January 17, 2023

DRANG NACH WESTEN-3 (продолжение)Вековое бегство и архетип возвращения: родовая травма русской коллективной души

Освоившись на землях современной Украины, Белоруссии, восточной Прибалтики и северо-западной России, пришлые славяне нашли эти земли оптимальными для проживания с точки зрения плодородности и относительной безопасности в виду малой агрессивности соседних племен, преимущественно угрофинского, алано-иранского и тюркского происхождения.

Однако натиск с запада через какое-то время настиг их и здесь в лице блуждающей дружины варягов, которые по сравнению со славянами уже имели понятие о начальной государственности, каковая в те времена определялась, главным образом, наличием организованной группы профессиональных воинов.

Естественно, славянским племенам, живущим в сложном конгломерате отношений, постоянно меняющихся от дружеских до враждебных, мало что было противопоставить жесткой военной организации норманнов, а потому вопрос об истоках первой государственности для восточных славян был предрешен.

Создав первое восточнославянское государство (впрочем, уже в истоках своих многонациональное), викинги оставались не просто правителями, но и его основной движущей культурно-цивилизационной силой. Они наделили государство основными элементами вплоть до военного, административного и политического устройства и опыта создания городской культуры.

Когда открылось наличие более мощного прото-государственного образования по соседству в лице Хазарского каганата, европейские правители Руси дальновидно пошли на сделку с ним на правах вассала, а в период упадка государства-сюзерена закономерно помогли ему сойти со страниц истории, попутно обогатив свой культурно-цивилизационный код еще и ближневосточными, азиатскими и поволжскими атрибутами.

Итак, Киевская Русь, как государство, во-первых, не была создана славянами - да и логически не могла быть ими создана ввиду качественного отставания племенного мышления от европейского и азиатского уровня развития институтов государственности. Во-вторых, государство это с самого начала являлось сборной солянкой разных этнических типов, языков, верований и культур. Этот тезис особенно важен, когда начинаются дискуссии о некоем возвращении русских в лоно воображаемой исходной, исконной, "правильной" национальной государственности.

Киевская Русь изначально носила в себе прообраз будущей Московии - Российской империи - СССР - РФ в силу ряда факторов: полиэтничность; культурная оторванность правящей верхушки и инородность ее происхождения; эксплуатация властью подданного населения в наиболее негуманных формах, вплоть то торговли им на невольничьих рынках и использования в качестве пушечного мяса для союзников; относительно слабое самостоятельное влияние религии на государственные и общественные процессы в сравнению как с Западом, так и с Ближним Востоком - в русском государстве религия носила наиболее подчеркнутый сервильный характер перед светской военно-административной властью, в первую очередь находясь на страже интересов государя.

Уступать праву сильного, соглашаясь на подчиненное по отношению к завоевателю положение, а затем при наступлении удобного момента содействовать его падению с целью перенимания его утративших силу институтов управления и подавления - это был довольно общий тренд для Средневековья и эпохи Возрождения. Однако в случае с русской государственностью он приобретал наиболее усугубленные формы, очевидно ввиду азиатского влияния.

Опять-таки если германцы в Европе переняли рухнувшую государственность, а вместе с ней и культуру, ценности и управленческие институты у весьма развитой античной, Римской цивилизации - то восточным славянам в качестве примера для подражания досталась такая же беглая, как и они сами, оттесненная конкуренцией на восток "Римская эрзац-империя" в виде Византии, да монгольская орда.

(продолжение следует) » феномен бегства, как лейтмотив развития русского государства///казачество, как альтернативная государственность///возникновение культа преступности и становление ее кастово-цехового характера///двуязычие, как константа общества и роль русского языка, как "евразийского эсперанто"«

Станислав Гущенко