ПРИНОСЯЩИЙ ЖЕРТВУ СТАНОВИТСЯ БОГОМ, 2
Дмитрий Алтуфьев
#Психосферная_медиация и человеческое жертвоприношение
Нет ни одного народа, у которого не было бы соответствующей традиции, и где бы её поздние, утратившие первоначальное назначение формы не пронизывали собой повседневную бытовую культуру. Практика жертвоприношения для Культуры универсальна, ибо служит первичной формой ПМ. Жертвоприношение – сердцевина магической прагматики, поскольку именно оно определяет ритуальную форму энергообмена между мирами, ибо всякий энергетический посыл «отсюда туда» принимает вид жертвования.
Комплекс вины человека за свою «внеприродность» усиливается по мере развития самости, рефлексивности сознания и ослабления животной интуиции, открывающий наиболее простые пути в психосферу. Не позже, чем к эпохе мустье (поздние неандертальцы) компенсаторный комплекс оформился в серьёзную экзистенциальную проблему. Ответом на нее стали захоронения, наводящие на мысль о ритуальных жертвоприношениях. А. Пелипенко считает, что человеческое жертвоприношение родилось из магии мертвых. Так, известное мустьерское захоронение ребенка из пещеры Тешик-Таш (Узбекистан) ученый счел прообразом широко распространенной впоследствии традиции строительной жертвы (закладка тела в основание строящегося здания).
Погребальная ритуалистика из способа оградить живущих от умерших стала способом магически компенсировать волевое вмешательство человека в предустановленный порядок природной жизни. Затем она переросла в магию жертвы: цикл жизнь – смерть – возрождение был намеренно ускорен умышленным прерыванием жизни человека, еще полного витальной энергии. Смысл жертвы – трансляция энергии в запредельное пространство и получение оттуда ответного импульса. Культура ещё слишком слаба и не обладает своим собственно культурным энергетическим потенциалом. Ей необходима подпитка извне. Пуповина, связующая архаический коллектив с природным универсумом, ещё не разорвана и служит своеобразным каналом энергообмена. Безусловно, жертва должна быть кровно связана с жертвователями, природнение к сакральному за чужой счет немыслимо. Отсюда следует, что человеческое жертвоприношение – наидревнейшее. Таким образом, первичное содержание ответного импульса из психосферы – это простая подпитка, насыщение архаичной популяции витальной энергией для выживания. Получателями этого ответа были все особи, ибо в нижнем и среднем палеолите всеобщая эмпатическая связь (ВЭС) охватывала не только животных, но и людей. В этом плане в племени все были равны.
В верхнем палеолите человек все более отчуждается от природы, одновременно оставаясь ее частью – и противостоя ей. Формирующаяся Культура делается внутренней средой эволюции, и человек на десятки тысяч лет становится ареной борьбы своих родителей – природы и культуры. Эволюционная болезнь обостряется, перетекая из амбивалентности в шизофрению, в результате чего ВЭС рвется, психоментальные настройки людей грубеют, сохраняясь в тонком виде лишь у немногих. Появляется разделение на рядовых общинников и тех, кто еще способен на коммуникацию с запредельным: вождей, колдунов, шаманов. Изначально это одни и те же люди, проводящие одни и те же сеансы ПМ – вот только вопросы у них разные, соответственно другими становятся и ответы с той стороны. Задача полуживотного выживания решена, перед племенами стоят задачи экспансии, конкуренции и развития. ПМ из чистого энергообмена переходит в режим прогрессорства и выдает озарения, которые властью вождей и колдунов обращаются в практики и технологии. Разумеется, не все они «ниспосланы», есть и полученные опытным путем, но мы говорим о самых важных, обеспечивших преимущество и подхлестнувших развитие культур и цивилизаций.
Есть и иная, поздняя версия происхождения ЧЖ – из охотничьей магии времен тотемизма. В племенах охотников очень рано возник обряд посвящения, отмечающий переход во взрослое состояние, становление мальчика воином и охотником, а девочки детородной женщиной и хозяйкой. Предполагалось, что посвящаемый во время обряда умирал и затем вновь воскресал уже новым человеком. Колдуны планомерно вводили юношей в транс путем жестоких истязаний (прижигание, подвешивание, ошпаривание, рубцевание, душение, членовредительство, в том числе обрезание и пр.) вместе с использованием естественных психоделиков. Неофиты как бы отправлялись на тот свет, будучи пожранными зверем, происходящим из комплекса первомифов племени. Такого зверя и его свиту имитировали колдуны и посвященные, используя маски, ритуальные танцы и музыкальные инструменты. Частой практикой было «разрубание» испытуемых при помощи потрошения и расчленения животных – юношей обливали кровью, заставляли изваляться в еще дымящихся внутренностях и пр., указывал В. Пропп. Мучение посвящаемых было экстремальным, нередко оставляя пожизненные увечья. Некоторые не выдерживали и умирали прямо во время мистерии, когда коллективный эгрегор всех участников ритуала уже проник в психосферу. В высшей степени вероятно, что такие смерти заметно подстегивали коллективный контакт с запредельным. Далее в ходе вполне представимой эволюции от нечаянных жертв инициации колдуны перешли к осознанным, доводя одного из участников до гибели, а отсюда уже рукой подать до жертвоприношения.
Эта версия хороша для мужчин-охотников, но не может объяснить происхождение, например, приношения девушек в жертву реке, от которой зависело плодородие почв и урожай. Это более поздняя фертильная магия, и мы пока весьма смутно представляем то, как женщины в качестве шаманов сначала вышли вперед в ранних земледельческих и скотоводческих культурах, а затем снова уступили место мужчинам. Однако одеяния жрецов и священников во многих культурах сохранили отчетливо женский крой. Впрочем, к особой роли женщины в судьбе царя-жреца, а стало быть и всего народа, мы еще вернемся.
Продолжение следует
Арт Berlinde de Bruyckere, восковая скульптура «Пейзаж 1», 2012
