СПИРАЛЬ И АБСОЛЮТ
Возвращение Трампа в Белый дом стало для одних триумфом, а для других — шоком, но почти все считают это событие беспрецедентным, дающим старт то ли процветанию Америки, то ли ее окончательному коллапсу. Если мнения настолько поляризованы, то, скорее всего, они не отражают истинное положение дел. И самый сомнительный пункт — беспрецедентность переизбрания Трампа. Да, американцы резко сдвинулись вправо, устав от левацких проектов вроде БЛМ, но нечто подобное в истории США уже было.
Вспомним шестидесятые годы: взлет пацифизма, антисистемных и контркультурных настроений тогда тоже казался всеобщим и необратимым. На волне эйфории либералы выдвинули кандидатом в президенты Джорджа Макговерна, который с треском проиграл Ричарду Никсону, набрав всего 17 голосов выборщиков (на его фоне результат Камалы Харрис еще вполне сносный). Разочарование, охватившее либеральные круги, напоминало тяжелое похмелье: они вдруг обнаружили, что 60-е закончились.
«После неудачи этой попытки либералы обнаружили, что их позиции в национальном мейнстриме сильно подорваны: один за другим традиционно демократические избирательные округа переходили в лагерь консерваторов, — пишет о событиях 1972 года Теодор Рошак в книге «Истоки контркультуры». — Движение, которое не может найти способ оживить и использовать переходящие к нему организации, даже если это организации с такими недостатками, как наша партийно-политическая система, не может быть лидирующим».
Выборы – 2024 в США можно назвать лайт-версией событий начала семидесятых. И тогда, и сейчас мы видим одну и ту же тенденцию: переход условно демократических округов в безусловно республиканские. Байден и Харрис делали ставку на колеблющиеся штаты, которые на поверку оказались штатами трампистов, и до самого поражения не расставались со своими иллюзиями.
Высшей точкой левацких тенденций шестидесятых стал знаменитый фестиваль Вудсток 1969 года. С этого момента до избрания Никсона прошло чуть больше трех лет. Кульминацией современного американского левачества стали акции БЛМ, проходившие в 2020 году. До возвращения Трампа уже в качестве триумфатора выборов оставалось четыре года.
Итак, история в общих чертах повторилась. Безусловно, это свидетельствует о ложности концепции линейного прогресса, за которую до сих пор держатся либералы, но означает ли это, что история вообще движется по кругу и происходит вечное возвращение одного и того же? Есть большой соблазн представить положение дел именно так. Вечный возврат действительно определяет движение процессов — не только исторических, но и метаисторических, вот только сводить его к простой повторяемости — такая же механистическая редукция, что и линейный прогресс. Повторяется далеко не всё, а главное — сам повтор означает лишь присутствие некой внечеловеческой оси, вокруг которой вечно вращаются феномены, время от времени возвращаясь в одни и те же точки. Происходит возвращение не одного и того же, а к одному и тому же — к Абсолюту.
Человеческую историю можно уподобить спирали, которая вращается вокруг Абсолюта, повторяя в иной форме то, что было уже пройдено на предыдущем витке. Наилучшим образом происходящее внутри спирали описывает гегелевская диалектика, у которой есть лишь один изъян — сам Гегель полагал, что у истории есть конец, а спираль рано или поздно перестанет раскручиваться. Марксисты пошли дальше Гегеля, признав тот факт, что конец истории в либеральном («буржуазном») смысле невозможен, но подменили его гностической утопией коммунизма, возвращающего отпавшего от общности (и потому обреченного на страдание) индивида в безличный коллектив. Нас не устраивает ни то, ни другое. И тем не менее, дадим слово марксистам.
В русском социуме сформировалось стойкое убеждение, что стиль Ленина — образец скучной и догматической публицистики. Это результат десятилетий насильственной зубрежки ленинских текстов, которая начисто отбила у русских желание вникать в суть. Между тем на Западе, где такого насилия не было, сочинения Ленина читаются с большим интересом. Если взглянуть непредвзято, у Ильича и впрямь встречаются образцы сжатой и исчерпывающе ясной публицистики. Вот, например, как он описывает диалектический взгляд на историю в очерке «Карл Маркс»: «Развитие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание отрицания»), развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии; — развитие скачкообразное, катастрофическое, революционное; — «перерывы постепенности»; превращение количества в качество; — внутренние импульсы к развитию, даваемые противоречием, столкновением различных сил и тенденций, действующих на данное тело или в пределах данного явления или внутри данного общества; — взаимозависимость и теснейшая, неразрывная связь всех сторон каждого явления (причем история открывает все новые и новые стороны)».
Перед нами взгляд того, кто смотрит на историю изнутри спирали, не видя или отрицая существование абсолютного стержня, вокруг которого эта спираль вращается. Суть в том, что можно сколь угодно ясно понимать исторические законы, но прогнозы делать в таком случае можно лишь на некоторое время вперед в рамках данного витка спирали. Уже на следующем витке элементы вновь соединятся в похожий, хотя и не идентичный орнамент, и прогнозы придется делать заново.
Важнейший момент состоит в том, что спираль может сколько угодно нарезать круги вокруг оси Абсолюта, а погруженный в историческое время индивид так ни на дюйм к Абсолюту и не приблизится. При этом есть способ достичь его мгновенно, не барахтаясь в мутных водах истории в надежде на то, что спираль прекратит раскручиваться. Это — психосферная медиация, требующая лишь личной открытости абсолютному началу. Метафорически можно представить ее в виде сцены, которая часто встречается в фантастических фильмах для иллюстрации кротовых нор в пространстве-времени: на листе бумаге отмечаются точки А и Б, затем лист складывают так, чтобы они совместились, и пробивают карандашом. Как видим, наука лишь в двадцатом веке пришла к идее, которая до дуалистической революции была понятна без сложного технического и математического аппарата. И это — проявление самой сути психосферной медиации: она легко и свободно раскрывается в ритуале и «прячется» от тех, кто сам от ритуала закрыт.
Возвращаясь к американской проблеме, можно предсказать очередной большой крен влево, когда нация наиграется в трампизм, а в социуме появятся такие группы, которым понадобится громко заявить о себе. И тогда, возможно, мы увидим масштабные уличные протесты под лозунгами «Жизни клонов/роботов/кошкоженщин важны».
