***
Как пример успешной смены дискурса, я приведу самого себя. Когда-то давно, в годы ранней юности, я жил в материалистической парадигме, а под "материей" я подразумевал только то, что можно пощупать. В моём мире не было места никаким паранормальным и мистическим проявлениям. Однако, свойства моей психики были таковы, что восприятия иных миров просачивались в мой мир, и не находя нужного объяснения, я думал, что схожу с ума. Психиатры со мной соглашались, но лишь отчасти: поскольку критическое восприятие оставалось сохранным, моё состояние в рамках их дискурса могло быть признано неврозом, но никак не психозом. Соответственно, от неврозов меня и пытались лечить, и нужно ли говорить, что это лечение было абсолютно безуспешным?
Однако в какой-то момент, после прочтения ряда книг, я понял, в чём была ошибка: "материя" это не то, что можно пощупать, а то что можно измерить, это абстракция, и мы живём в мире абстракций, хотим мы этого, или нет. Кроме того, до меня довольно быстро дошло, что "магия" - вполне реальна, просто не вписывается в официальный дискурс, но и не должна! Примерно в возрасте 13 лет, я впервые услышал зов своего даймона. "Пойдём со мной, тебе никогда больше не будет скучно...". Я проследовал за ним, и он не обманул - скучно мне с тех пор ни разу не было. Было по-всякому, но только не скучно. Я увидел многочисленные, разнообразные миры, многие из которых невозможно описать словами. Но вместе с духовным оком, способным видеть невидимое, мне был дан и другой дар - описывать неописуемое. Реальность предстала передо мной пористой, как сыр, пронизанный сетью отверстий. Многочисленные описания реальности создают сырную массу, а вторжения Иного - делают в этом сыре дырки.
Уже гораздо позже, год спустя после моего переезда в Египет, я встретил психиатра, работавшего некогда с самим Кашпировским, и он-то мне всё и объяснил. Да, мы безумны, но это не шизофрения и не паранойя. Наше безумие превосходит шизофрению и паранойю, оно выходит за любые мыслимые рамки, и не классифицируется никак. И это особое безумие, которое включает в себя "норму" согласованной реальности - но лишь как малую часть. Не стоит пытаться "вылечиться" от этого, поскольку нам просто не от чего "лечиться". Здесь нужно взглянуть на реальность и своё место в ней совсем под другим углом. Наше "безумие" - это определённо не безумие в психиатрическом смысле, не болезнь. Постмодернисты, такие как Фуко или Делёз, толковали о шизофрении как о единственном лекарстве от Дисциплинарного Общества. Это - то общество, в которое некие инерционные силы мироздания пытаются человечество загнать - общество жёсткого контроля, общество механических людей-автоматов. Вся жизнь в таком обществе состоит из бессмысленных ритуалов и столь же бессмысленных запретов. Гностики называют этот мир "Чёрной Железной Тюрьмой" - так вот "безумие" - это динамит, заложенный под её стены.
"Если нельзя, но очень хочется - то можно". На самом деле, одна из наших задач состоит в том, чтобы выдолбить себе нишу, чтобы прорыть в Согласованной Реальности сеть тоннелей, и в этой сети тоннелей комфортно обустроиться. И это более чем реально, учитывая тот факт, что общепринятая парадигма мировосприятия давно трещит по швам. Здание мира со всех сторон подтачивают термиты и древоточецы инореального - строение кажется незыблемым, но стоит до него дотронуться - рука провалится в изъеденную ходами труху. Но так же я знаю, что наша задача не только разрушать, но и строить.
Мы - священники атеистического века. Когда окончательно люди утратят свет Изначальной Традиции (а это происходит уже сейчас, во всех частях мира), должен будет оказаться кто-то, способный этот свет в мир вернуть. Кто-то, способный заново заколдовать расколдованный мир. Ницше говорит о смерти Бога, постмодернисты - о смерти культуры и о смерти автора, но не нужно понимать буквально - умер старый бог, старая культура, старый автор. Значит, нужен кто-то, кто носит в себе хаос, кто-то, кто способен породить танцующую звезду. И вот уже "безумие" становится не досадным дефектом, не проклятием, не бременем, но миссией и источником новых смыслов. Это бездонный колодец, из которого можно черпать сколько угодно - вся жажда этого мира закончится быстрее, чем вода в этом источнике.
Так вот, я могу сказать, что мне удалось превратить своё "безумие" в инструмент социализации. Духовные практики, таро, преподавание йоги, литература, тульповодство - всё это оболочки, под которыми находится одно и то же. Никого не удивляет, что таролог слегка поехавший. Более того, настоящий таролог не может не быть слегка поехавшим. Как и преподаватель йоги, как и писатель. Потому что, для того чтобы реализоваться в этих нишах, необходимо обладать специфическим складом психики, некоторыми особенностями. Можно считать эти особенности проклятием, тяжёлой ношей, жалеть себя и ненавидеть всех, кому повезло больше. А можно отнестись к этому как к благословению, и использовать как инструмент. Я давно говорю: проклятие и есть благословение!
