Михаил Куликов: Космическая игра, 3
2. Обучающая миссия. Эволюционная концепция сознания
Проведем краткое сопоставление наших научных и метафизических представлений с наследием традиционных культур. Обратимся к представлениям об антропном принципе устройства мироздания, но в расширенном ракурсе - ибо свет клином на приматах не сошелся: они важны, но как этап. Рассмотрим Сознание как феномен познающей Вселенной, заинтересованной во все более сложных его формах, чтобы понять себя и противостоять энтропии. Сам по себе такой сценарий уже задаёт Космическую (с большой буквы) игру, где негэнтропия и энтропия – это основные ресурсы, а задача состоит в перекачке одной и выкачке другой из некоего ограниченного пространства упорядочения. Чем совершеннее сознание, тем больше у него возможностей для контроля над этим процессом. Заводя, таким образом, разговор о совершенствовании, или «прокачке» в рамках игры, мы волей-неволей заводим разговор об эволюции. Для тех, кто в знаком с современными эволюционными теориями, это утверждение может показаться профанацией, ибо эволюционный процесс далек от линейного восхождения по ступеням. Наиболее адекватные его иллюстрации сегодня представлены не деревом с человеком как венцом, а овальным лабиринтом, нисходящим или восходящим к нескольким базовым формам жизни. Однако приняв во внимание качественные скачки эволюционного процесса, которые не укладываются в логику поиска экологических ниш и выживания наиболее приспособленных, а, напротив, являются результатом «выталкивания» наименее специализированных видов на совершенно иной уровень существования и правил выживания, легко проследить нашу логику. Особенно если выйти за пределы биологической эволюции и посмотреть шире. Здесь нам поможет понимание эволюции Андреем Пелипенко, о чем ниже. А пока вернемся к сознанию и его роли в масштабном эволюционном процессе Вселенной.
Формы сознания восходят попутчиками эволюции еще биологической: от рыб и рептилий до высших млекопитающих, развивших кору головного мозга. Если принять в расчет панпсихизм, то всё начинается еще раньше, только в самых простейших формах, но мы не будем так углубляться, ибо будущее нам интереснее прошлого. Чем ближе к нам, тем изощреннее мозг в качестве приёмника, аккумулятора сознания, и чем сложнее приёмник, чем «больше» сознания (имеется в виду качественно выше) он аккумулировал, тем больше возможностей по своему совершенствованию возникало у конкретного его сгустка. Как можно говорить о качестве такой абстрактной вещи как сознание? Подробности ниже, а пока примем определенный таким образом процесс развития, напоминающий отношение курицы и яйца, на интуитивном уровне. Тут же вспоминается идея реинкарнации, предписывающая регулируемое кармическими законами восхождение души от низших животных к высшим людям-мудрецам, вплоть до будд. Правда, эти законы предписаны культурно заданными ценностями, но такое искажение неизбежно, особенно во времена, когда они были созданы.
Если начать сопоставление с самых древних метафизических воззрений, то через тотемизм, анимизм и даже культы предков мы увидим в представлениях древних глубинную связь между сознанием отдельных людей и всем сущим. Первобытные люди не разделяли мир на идеальный и материальный. Для древнего человека между сущим и запредельным мирами не существовало границы. В его представлении (и восприятии) они были едины. Сам он был не собственно сам, а частью Всеобщего. Но одновременно являлся и выламывающейся из ткани бытия вещью-в-себе, обладая совершенно новой модальностью сознания. Это противоречие разрешалось через медиатор – Культуру. И через её носители – первобытный коллектив, род, племя. Сливая свои слабые еще индивидуальные сознания в надчеловеческие сущности тотемических родов, племен, духов кормящей земли, ранние люди заполняли психосферу невиданными доселе по уровню сложности сознаниями. Эта параллельная человеческой (и сплетенная с ней гораздо теснее, чем кажется даже самым искушенным оккультистам) ветвь эволюции сознания представляет для нас отдельный интерес, но по понятным причинам сказать что-то определенное на эту тему чрезвычайно трудно. Впрочем, постнаучные изыскания здесь лишь в начале пути.
