Манихейство: бинарная модель космоса

Кондовые политические комментаторы 1950-х – 1960-х гг. убеждали советского человека в том, что прихотливая реальность буржуазной политики с разными партиями и общественными движениями, свободной прессой, политическим платформами, оппозицией – это балаган, призванный дурачить западного обывателя. Вся эта пестрота существует для того, чтобы замаскировать две реальные сущности: силы прогресса (то есть «наших» – коммунистов и их союзников) и силы капиталистической реакции. Суть проста: борцы за правое дело противостоят наймитам буржуазии и их пособникам. Подобного рода клише воспроизводились как нечто само собой разумеющееся. И лишь во второй половине 1960-х годов в связи с ростом информационных потоков, повышением общего уровня образования, развертывающейся модернизацией советского общества картина мира усложнилась настолько, что классическому сталинскому агитпропу пришлось отступить. Помимо рассмотренной выше идеи заговора, в приведенной идеологеме нам явлен еще один важный компонент манихейского мировидения: представление о бинарной структуре социокультурного целого.

Работники идеологического фронта говорили не о том, что «там» существуют разнообразные движения, поскольку широкие массы стран Запада не познали божественную истину и в силу буржуазной ограниченности субъективно честные люди сплошь и рядом не осознают, что объективно работают на утверждение капитала. В их трактовке все выглядело гораздо проще: независимые журналисты, оппозиционные политики, идеологи разных оттенков существуют для того, чтобы дурачить обывателя. Перед нами глубоко эшелонированный заговор. Тысячи продажных актеров политического театра согласованно разыгрывают сложнейший спектакль.

На первый взгляд мир может выглядеть множественным. Наблюдателю открывается прихотливая ткань этнического, культурного, политического разнообразия: разные субъекты, различающиеся позиции, идеологии, интересы. Однако все это – кажимость. Познавший природу бытия манихей знает: за внешней феноменологической пестротой скрываются ровно две космические сущности – Свет и Тьма. Только они и есть подлинные субъекты. Только о них и имеет смысл вести разговор. Для того чтобы это увидеть, надо постичь великую манихейскую истину и научиться проникать в суть вещей.

Мир бинарен как снаружи, так и внутри. Любое общество делится на людей Света и «сынов погибели» – предателей, замаскировавшихся врагов, наймитов онтологического противника. Для манихея не существует никаких третьих позиций, самостоятельных представлений, идеологических расхождений. Есть Враг и слуги его, которые могут надевать на себя самые разные личины – сектантов, борцов за свободу художественного творчества, левых или правых уклонистов, буржуазных националистов, правозащитников и т.д.

Главное – ответить на вопрос: «наш» или «не наш»? Критерий самый простой: тот, кто не с нами, тот против нас. Случается, что «наш» человек заблуждается, совершает ошибки, уклоняется от божественной истины. Старшие товарищи его поправят. Если он прилюдно покается, признает заблуждения – «наш» человек. Если же упорствует – враг. А всяческие позиции и аргументы – личина, под которой скрывается наймит Врага. Люди старшего поколения хорошо помнят полемическое вопрошание: «На чью мельницу он льет воду?». За этим вопросом стоит определенная картина мира: есть две мельницы, и ты льешь воду либо на одну, либо на другую.

Этот способ миропонимания утвердился в России не с большевиками. Перед нами константа отечественного сознания. Поскольку каждый манихей осознает себя носителем Света, то любой его противник – идеологический, тактический, политический – есть враг России. Разговоры о том, что сторонники противостоящей точки зрения хотят блага России, но видят путь к этому благу по-другому, – специальный иезуитский прием, преследующий цель разделить и разрушить Святую Русь. В 1882 г. А.И.Кошелев писал И.С.Аксакову: «При захвате власти Толстыми, Бедоносцевыми и Катковыми нужно немедленно начать соединяться для противодействия торжествующему врагу отечества». Кошелев перечисляет абсолютно консервативных чиновников и общественных деятелей, которые по здравым политическим мотивам противостояли славянофильским проектам созыва Земского собора. А Кошелев был сторонником этого проекта.

Есть тайные и явные враги отечества, и есть измена. Причем у недолжного, скандального поведения «нашего» человека (человека из «нашего» лагеря), квалифицируемого как измена, может быть только одно объяснение: он продался. Продажность – универсальный мотив измены [продаются за деньги, чины, нобелевские премии, почести и т.д.]. Перед нами единственный способ рационализации описанной ситуации. В консервативной, ориентированной на традиционные ценности среде обвинения в измене по корыстным соображениям звучат буквально всякий раз, когда возникает подобная ситуация. Вердикт «продался» выносится сразу же и автоматически.

Вот один из множества примеров. В.В.Шульгин, консерватор, монархист, ярый русский националист, но при этом здравый и вменяемый человек, неоднократно выступал на страницах издаваемой им газеты «Киевлянин» с резкой критикой действий правительства в связи с судебным процессом по делу Бейлиса. Шульгин писал о беспомощной позиции обвинения и указывал, что суд над Бейлисом ударит по репутации правительства. В ответ правая печать сразу же обрушилась на Шульгина, которого, конечно же, подкупили евреи. Позже правые уточнили: Шульгина «подсахарил» миллионер-сахарозаводчик еврей Бродский.

Важно понять природу концепта «продался». Какова качественная альтернатива этому объяснению? Она состоит в признании того, что люди, не принадлежащие к «нашему» лагерю, могут придерживаться взглядов и представлений, отличающихся от «наших», то есть от доминирующих, могут расходиться с «нами» по тем или иным тактическим вопросам и даже на стратегическом, концептуальном уровне. При всем этом их искренность и порядочность не подвергаются сомнению. Они мыслят иначе. Мы можем дискутировать. Рано или поздно жизнь нас рассудит. Такой ход мысли катастрофически усложняет картину мира и разрушает манихейский космос. Космос этот бинарен. Идет вечная битва. В этой ситуации мы все должны быть как один человек:

Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.

Бинарность социокультурного космоса в контексте вечной битвы, идея врага отечества и описанные выше критерии различения «наших» и «не наших» относятся к числу основополагающих конструктов манихейского сознания.

Проф. Яковенко