А. ПелипенкоТриада: жизнь – смерть – новая жизнь как формула психосферной медиации, 3
● Между телом или отдельными его частями и ПС сохраняется различной силы нелокальная связь, которая актуализуется в магических практиках.
Сила связи зависит от ширины коридора возможных актуализаций ПС (психосферного субъекта, души) в контексте его корреляций с физическими компонентами тела. Телесность при этом включает в себя не только анатомический «центр», но и полевую периферию – коррелят квантово-полевой периферии ПС. Идея концентрических полевых зон, обволакивающих физическое тело и служащих проводниками психосферных медиаций, имеет в культуре многообразные воплощения. Достаточно вспомнить вложенные друг в друга саркофаги в египетском погребальном ритуале. В широком смысле сферу, которую современность понимает как условно-символическую (изображения, атрибутивные знаки и т.п.), в архаичной «логике» ПМ (психосферной медиации) также следует включить в периферийную зону телесности. К ней же относятся и все принадлежавшие человеку при жизни вещи-атрибуты, которые становятся магическими агентами ПМ – инструментами воздействия на его ПС. Впрочем, ту же роль они играют и при жизни: смерть лишь обостряет медиационную интригу. Эффективность же магических манипуляций зависит, как уже говорилось, от способности социального коллектива своим интенциональным полем усилить и актуализовать объективную психосферную связь.
● Ключевое значение обретают, с одной стороны, степень и характер «привязанности» ПС к телесной форме человеческого существа и, с другой, условия и обстоятельства его (ПС) сохранения/разрушения в психосфере после распада (смерти) этой формы.
Для первобытной и раннеархаической культур с их едва намеченной человеческой самостью ПС имеет природу скорее коллективную, чем индивидуальную. Ритуальным коррелятом ПС ещё в верхнем палеолите выступало коллективное «тотемное тело». Поэтому в дальнейшем, говоря об индивидуальном ПС, не буду всякий раз напоминать о его слабой вычлененности из более сильных и текучих психосферных образований, которые в первобытных и раннеархаических культурах представлены безличными психо-энергетическими субстанциями типа маны, оренды, вакан(да) и т.п.
Устремлённость к сохранению ПС как первичная форма спонтанного трансцендирования за пределы явленного мира – одна из главных и вечных тем бытия человека в Культуре и «бытия» его ПС в психосфере. Тема эта разворачивается в культурных традициях во множестве аспектов, каждый из которых находит отражение в соответствующих мифосемантических комплексах и ритуально-магических практиках. Впрочем, в МРС любого рода практики в той или иной мере ритуально-магические. Аспекты эти не поддаются даже общей классификации; к некоторым из них будет повод обратиться в дальнейшем изложении. Сейчас отмечу лишь один. Опыт культуры показывает, что существуют не одна, а две психические субстанции: собственно ПС и помимо него – жизненная сила. Наиболее подробно это различие истолковано в египетской мифосемантике ба и ка. А вообще, существование двух названных субстанций постулируется в архаических культурах почти универсально, от Африки до Алтая. Имеет смысл говорить о том, что феномен упомянутого выше квантово-полевого сращения ПС со «своей» физической формой порождает пограничную субстанцию, каковая и осознаётся как жизненная сила.
Соотношение организмической жизненной силы и ПС. С одной стороны, развитое мифологическое сознание склонно скорее отделять жизненную силу от ПС («души»), чем смешивать с ним. Везде, где такое различение имеет место, жизненная сила теснейшим образом связана именно с телом живущего; так для древних египтян разговор о ба живого человека беспредметен. С другой же стороны, с развитием индивидуально-личностного начала мифологема жизненной силы как бы растворяется в разнообразных вариантах концепта души. Быть может, это связано с тем, что индивидуальные особенности человеческой телесности вкупе с её психосоматикой сформировались и обнаружились раньше, чем была отрефлексирована индивидуализация ПС, которые в архаических культурах за отдельным человеком «закреплялись» весьма условно. Это не условная конвенция статусного или ритуального происхождения. Она отражает действительные возможности человеческой экзистенции удержать партиципационную связь со своим пока ещё почти имперсональным и слабо интегрированным ПС. Для архаической ментальности, почти постоянно глубоко погружённой в ПМ, основу бытия эта связь составляет в гораздо большей степени, чем физическая жизнь тела. Неслучайно архаический человек, так легко расставаясь с жизнью, впадает в мистический ужас при мысли о злокозненных магических манипуляциях с его ПС.
Опыт бытия как самоактуализации посредством ПМ и, прежде всего, в режиме автомедиации со «своим» ПС приобретался и осознавался во многообразных мифоритуальных контекстах, где центральное место занимает вопрос о судьбе ПС после физической смерти. Если совершить привычное для рационалистической науки интеллектуальное насилие над продуктами текучего и полиморфического мифологического мышления, то можно выделить инвариантный для всех культур набор тем, которые группируются вокруг центрального мотива: диапазон характер изменения ПС в процессе ПМ. А именно:
● Зависимость судьбы ПС от обстоятельств посюсторонней жизни индивида, особенно в последний её период. Если в общинном социальном укладе определяющим фактором выступал ритуальный и половозрастной статус индивида, то позднее на первый план, полемизируя с его (индивида) социальной функцией, вышло морально-этическое значение его поступков. Связь эта в массовом религиозном сознании понималась как буквальная и механическая, а в эзотерической сфере мистических практик – как сложно коррелятивная.
Разрыв между «высоким» и простонародным пониманием этой связи в более поздние эпохи только усилился. Так, гениальные прозрения буддийских мыслителей о «квантовой» природе ПС и человеке как его телесной проекции, состоящим из пяти групп дхарм: тела, ощущений, перцепций, ментальных структур и сознания, пребывающих в перманентно текучем потоке состояний, приводят к мысли об отсутствии ПС как некой устойчивой формы. Это в полной мере соответствует «психосферной физике». Но массовое религиозное сознании в буддизме, не говоря уже про индуизм, не способное к таким умопостроениям, архаизует картину до вполне традиционной мифологемы циклического перерождения неизменного ПС, охраняющего якобы к тому же и некоторые фенотипические свойства индивида.
Впрочем, на стороне народной мифологии есть один достаточно весомый аргумент, о котором она, впрочем, не имеет никакого представления. Понимание ПС как чистой «квантовой иллюзии» наиболее справедливо для тех случаев, где его «структура» образуется из минимально запутанных квантовых суперпозиций. Усиление классических и детерминистских свойств сужают диапазон нелокальности. Достигнув на этом пути определённого рубежа, ПС обретает «точку сборки» – «плотное» организующее ядро, относительно устойчивое во времени и ограниченное в своих пространственных локализациях. Наличие таких свойств выводит данное психосферное образование в такой режим ПМ, что обращение к нему интенциональных запросов сознания из ЭМ (эмплицитного или развернутого мира) способно поддерживать относительно стабильное его существование и функционирование. Другое дело, что народная религиозность (не только буддийская) эту диспозицию понимает вульгарно, не постигая и отбрасывая изменения квантовой констелляции ПС под действием разнообразных интенциональных потоков и импульсов.
Продолжение следует
На фото звездные треки над озером Баскунчак. Астраханская область, апрель 2025г
