ИМПЕРИУМ
Что такое Старый Свет? Это Азия, Африка и Европа. Изначально эти обозначения были скорее культурными и долгое время плавающими. Устоявшаяся же ныне география порой препятствует пониманию сути вещей. Например, очевидно, что Кавказ – как Южный, так и Северный – это Ближний Восток, ментально и культурно, и проведенная по главному хребту граница Азии и Европы вводит в заблуждение, как и граница по уральским горам. Очевидно, что Калмыкия — это Азия, а Израиль — это милитаризованное Иерусалимское королевство, форпост Европы.
Речь здесь пойдет о разных идеях древних империй, сложившихся во взаимодействии в Восточном Средиземноморье. Наиболее яркими и выраженными представителями Африки, Азии и Европы стали соответственно Египет, Персия и Македонская империя. Созданные ими государственные системы возникли под действием культуры, но раскрыть эту обусловленность полностью невозможно. Империя – следствие конфликта, смены и распространения власти, и понять различия нам поможет то, как это происходило в культурном мифе, т.е. в сознании носителей.
Устремлённый в себя консервативный Египет так и хочется назвать интровертной цивилизацией – но это не значит, что он не был склонен к экспансии. Египет веками владел на севере Сирией и Палестиной, а на юге Нубией, оказав огромное культурное влияние – но практически не выходя за их пределы. Похоже, что в основании африканского концепта империи лежали идеи естественности, доступности и достаточности. На запад и восток от Нила –пустыни, ставшие пределами, за которые вышли лишь македонцы и римляне.
Для Эллады (Древней Греции) Египет был поистине древней страной тайн и чудес. Связи между ними прослеживаются с эпохи бронзового века. Неслучайно одна из блестящих столиц Нового царства у греков получила название Фивы – по имени одного из старейших греческих городов. Гомер упоминает стовратные Фивы Египта, в отличие от семивратных Фив Беотии. Объяснения этой загадки пока нет, кроме беспомощного подбора созвучных топонимов, и потому мы предложим свое, мифологическое. Единственный греческий город, где фигурирует сфинкс – это Фивы. Некогда царь Эдип избавил свой город от сфинкса, разгадав его загадку, – немудрено, что украшенную тысячей сфинксов столицу Египта назвали Фивами. Так и работает мифологическое мышление, подбирая аналоги божествам, легендам и городам. В рамках цикличного времени мифоритуальной системы греки пытались наложением и слиянием объяснить себе природу египетского царства. Запомним это и пойдем дальше.
Египет от Персии, Эллады и всех прочих отличали пристрастие к канону и титаническая важность посмертной памяти и загробной жизни. Культурный канон был создан во время первых династий – и за тысячи лет практически не менялся, будучи признан совершенством. Что касается мертвых, то могила была их вечным домом, а самой жестокой казнью было стесывание имени в погребениях и документах, т.е. уничтожение памяти. Ответственные за это жрецы довольно рано составили привилегированную закрытую касту с большим давлением на власть. Положение усложнялось тем, что жрецы разных храмовых центров и различных богов составили как бы политические партии, боровшиеся за влияние при дворе любыми средствами. Не секрет, что передача власти по смерти фараона в Египте была не простым наследованием, а весьма темной историей с труднопредсказуемым результатом, где неприкасаемые жрецы разных партий оперировали как спонсоры, оракулы или отравители. Обеспечив себе поддержку нужной партии, фараоном мог стать младший сын младшей жены, племянник, женщина, чужеземец, генерал или жрец. Для обеспечения спокойного правопреемства фараонам пришлось создать институт соправления уходящего царя и наследника – что тоже не всегда гарантировало успех.
Таким образом, знаменитая религиозная реформа Эхнатона и его опередившая время монотеистическая революция при ближайшем рассмотрении может оказаться чисто политическим решением. Его запрет других богов в пользу личного бога династии (помним, что руки-лучи Атона на всех изображениях касались лишь членов семьи царя) и постройка новой столицы за пределами зон влияния мощных храмовых центров по сути аналогичны запрету на деятельность политических партий и переходу к абсолютизму. Но не вышло.
Во второй половине 1 тыс. до н.э. Египет, утратив свои владения в Азии, сам был присоединен к империи Ахеменидов после двухсотлетней борьбы. Описавший первое завоевание Египта персами в 6в до н.э. Геродот привел интересные детали. Например, советником персидского царя Камбиза в армии вторжения был престарелый бывший царь Лидии Крёз, некогда впервые начавший чеканку монеты и создавший ее стандарт, в том числе чистоты драгметалла и царской печати («орла») на одной из сторон. Уже тогда значительную военную роль в треугольнике Египет – Персия – Греция играли греческие наемники. Отторгавшая новшества архаичная экономика Египта могла предложить им оплату только металлом на вес и товарами, что было крайне неудобно.
Мы полагаем, что успех персидской экспансии был обеспечен не экономикой, и не какими-то особенными военными качествами или ноу-хау. Парус персидского корабля наполнил ветер перемен. Осевое время явило Ойкумене новый культурный тип человека – дуалиста (или логоцентрика). Распространенный ранее тип мифоритуальной эпохи – архаик - еще оставался в большинстве, но вершили судьбы государств с тех пор другие.
Арии, как ветвь индоевропейских племен, некогда пришли с севера в Персию и Индию как кочевники-завоеватели. В метафизике индоариев и ранних персов поколения богов асур/ахур и дэвов существуют равноправно, не являясь ни «добрыми», ни «злыми», а пользуются полной свободой воли в отношениях меж собою и людьми, как отмечено в Ригведе и Авесте. Затем, по мере развития новой этической рефлексии (у людей) в целом гармоничные отношения, характерные для пантеонов мифоритуальной системы, сменяются соперничеством и борьбой. В Индии победили дэвы – и уже в Атхарваведе под асурами понимаются исключительно высшие демоны, противостоящие богам. В постведийской Индии дэвы объявлены старыми, изначальными богами, а асуры низведены до положения низших божеств и демонов, ненавидящих «истинных богов». В Иране борьба закончилась иначе, и победили ахуры - так в зоне культурного влияния Персии произошла инверсия по отношению к индуизму. Традиционный маздаизм персов сохранил поклонение местночтимым дэвам, и их храмы какое-то время никому не мешали. Однако видный актор Революции пророков Заратуштра довольно рано привел ареал своего интеллектуального воздействия к дуализму, противопоставив силам Света силы Тьмы. В зороастризме физической формой присутствия владыки Света Ахура-Мазды на Земле считаются свет Солнца и огонь. Силами Тьмы, разумеется, стали дэвы. Интересно, что в отличие от Индии, Египта и Эллады изображения богов в искусстве Ахеменидов в целом отсутствуют, если не считать заимствованного у Египта и Ассирии крылатого гения, ставшего Ахура-Маздой.
Известная Антидэвовская каменная надпись Ксеркса гласит, что он совершил поход против дэвов, разрушив все их храмы и алтари, запретил поклонение дэвам и заставил бежать их жрецов. Этот крестовый поход остается уникальным для царей Персии, ибо он проведен не вовне государства, а в его сердце. Занятно, что в Индии, куда, надо полагать, в основном и бежали, дуализм так и не возобладал.
Культуролог А. Пелипенко предложил называть носителей дуалистического мировоззрения манихеями – по имени адептов религии, абсолютизирующей противостояние Добра и Зла. Неслучайно она появилась именно в Персии. Сила манихеев - в абсолютизации порыва, они живут в постоянном ожидании Последней битвы Света и Тьмы – в которой им суждено победить. При этом любые противники объявляются адептами Зла и расчеловечиваются, после чего любые нормы и условности к ним неприменимы, ибо это демоны и слуги Зла. И если египетские надписи времен Камбиза сохраняют полную благопристойность в описании событий, изображая его коронацию в египетском платье и благие деяния – то это больше говорит о Египте с его культом Должного, чем о завоевателях, ибо дошедшие до нас другие источники живописуют бесчинства персов, поругания святынь и забой священных животных. Однако эти эксцессы имели место лишь во время войны или по горячим следам. В мирное время персы проявляли уважение к богам чужеземцев, ибо разделяли характерное тогда мнение, что у каждого народа есть свои боги.
Государство Александра Великого также принято звать империей, ибо в момент распада оно и было таковой – силовым объединением разнородных земель и народов. Однако мы полагаем, что конечный замысел был иным и осуществление этой грандиозной и до сих пор недооцененной идеи волею царя шло полным ходом.
Гений Александра выразился в мастерском использовании героического, политического и культурного мифов Эллады сначала как инструментов экспансии на Восток и расшатывания империи персов, а затем как основы для принципиально нового государства. Отправной точкой метода Александра стал отказ от всеобщей тогда позиции противопоставления эллинов варварам. Наперекор родне, своим полководцам, военным побратимам и всему войску Александр демонстративно принял правопреемство от персидских и египетских царей и богов. Персидский мистический дуализм вечной борьбы Добра со Злом был использован против ослабевших Ахеменидов, объявленных воплощением зла. Идейная основа будущего государства - дискурс эллинизма - был создан на основе доказанного силой военного и культурного превосходства эллинов, поданного подданным не как ярмо и угроза (в отличие от персов), а как ориентир и образец развития. Наряду со стратегическим военным планированием и его воплощением в серии наземных и морских экспедиций Александр энергично занимался интеграцией – широкой кооптацией региональных элит с дальнейшим их слиянием (вплоть до насильственных массовых свадеб) с пришлой элитой победителей (причем царь дал пример, женившись на среднеазиатской княжне), слиянием аватар божеств местных пантеонов (азиатских, египетских, индийских) с аватарами греческого пантеона и вплетением в общую мифологическую ткань образов эллинской героики и самого Александра как полубога. Тут царю помогла присущая эллинам тяга к слиянию и наложению мифологий, стремление к отождествлению богов, сюжетов и героев.
Если египетский империй по своей конструкции был вассальным, а персидский – присоединительным, с системой автономных кшатрапий, то македонский империй был интегративным, объединительным.
Задуманное интегративное государство настолько отличалось от Персидской империи, что впору назвать его антиимперией. И если оно распалось со смертью основателя (что не было предопределено), то шедевр культурного конструктивизма царя – эллинизм – просуществовал столетия, включив в свою орбиту не только государства диадохов, но и чисто местные, восточные царства и династии, и оказав огромное влияние на Азию. Единственным героическим мифом, единым для Запада и Востока доныне остается жизнь Александра Македонского/Искандера Зулькарнайна. Уже к моменту его смерти греческая и македонская элиты слились в единую греко-македонскую, а спустя десяток лет появился плод замыслов Александра - единая эллинистическая элита лежащих в едином культурном поле стран от Италии до Бактрии.
Возможно, в случае долгой жизни царя и установлении преемственности его власти основу нашей современной цивилизации составило бы не римское, а эллинистическое государство, причем рубеж цивилизаций шел бы не по берегам Средиземного и Черного морей, как сейчас, а ближе к Инду и Памиру.
Грандиозный успех эллинизма как плодотворного синтеза элит, культур и населения, охватившего весь Восток Ойкумены, дает основания полагать, что замысел Великой антиимперии Александра в то время и в том месте был осуществим. Более того, планировавшееся покорение Западного Средиземноморья также могло стать явью. Очевидные сейчас расовые, религиозные и ментальные барьеры на самом деле выросли не так давно. Невеста царя, показанная в известном фильме цыганкой, на деле происходила из арийской аристократии Согда и Бактрии. Ираноязычные кочевники саки, некогда погубившие основателя персидской империи Кира Великого, и остановившие экспансию персов и македонцев на север, перед этим дали Азии целые династии царей, например, Шакья на севере Индии. Персия же тех времен имела гораздо более прав называться Ираном (страной ариев), чем теперь. Архетипичная индоевропейская общность мифологии Балкан, Иранского нагорья и плоскогорья Декан позволяли тогда, в 4 веке до н.э., надеяться на воссоединение некогда разошедшихся ветвей расы, достигших гигантских свершений каждая в своем ареале, в рамках фантастического по потенциалу государства, раздвигающего рамки Европы. Это стало бы возможным за счет создания единого носителя эллинизма как дискурса образцов - арийца, почти неизменного от Сиракуз до Греко-индийского царства - пусть не в расовом, а культурном аспекте. Но в итоге антиимперия смогла разрушить империю персов, но состояться уже не смогла.
С тех пор все империи сочетают в себе элементы подлинной империи Ахеменидов и антиимперии Александра Филипповича Македонского, используя интеграцию не для синтеза чего-то принципиально нового, а как желудочный сок - для переваривания проглоченного.