Святослав Зеленский. ДРЕЙФ ПО ПОВЕРХНОСТИ, 1
В первую очередь своеобразной моделью постмодернистского сознания является ментальность индивида, особенно рутинизирующая стратегия. Но он еще не знает противоречий, а постлогоцентрик имеет дело со множеством уже прожитых и переработанных культурой. Теперь они не вызывают страданий, так что он пускается в поверхностный дрейф по смысловому полю культуры с атомизованными, разобранными, совершенно отчужденными феноменами, которые именно благодаря этим свойствам собраны в неосинкрезис.
Современный неосинкрезис вызвал актуализацию магического с его специфическим коннотативным мышлением. Речь в данном случае может вестись и о буквальном всплеске неоязычества.
В мифологический период ни на чем всерьез не останавливаться и воспринимать все с иронией было свойством трикстера (возможно, своеобразной репетицией были интеллектуальные практики античных софистов).
Также предвестниками новой ментальности были трагические порой одиночки вроде Ницше, Стриндберга, Фрейда. Модерн - уже начало трансформации.
«В своих крайних вариантах противоположные концепции колеблются от понимания постмодернизма как результата эволюции и развития принципов модернизма (Э. Гидденс, Х. Летен, С. Сулеймен) до его интерпретации как отказа от нереализованных проектов модерна (Ю. Хабермас) и акцентирования противопоставления постмодернизма модернизму (Р. Кунофф, Г. Кюнг, А. Хорнунг, Г. Хоффманн и др.). По-видимому, в масштабе краткосрочных исторических конъюнктур справедлива вторая точка зрения, а в отношении длительных – первая».
Антииерархизм, локализм, деконструктивизм, эклектика - основные черты постмодернизма.
Соответствующему сознанию свойственна переходность как принцип и нормальное состояние. Опыт вновь становится нерасчлененным - из-за множества горизонтальных связей между элементами культурных феноменов, воспринимаемых как часть текста или сами тексты. Постмодернизм, находясь в этом состоянии, начинает отрицать бинарный принцип. К предшествующему опыту сформировалось музейное отношение - он не востребован новым сознанием. Лишь как повод для иронических пародий. Делёз говорит о бесформенном хаосе, что отличия между феноменами невозможно обозначить в связи с отсутствием эталона .
Это третий раз в истории, когда знаковые формы замкнулись на себя. Первый - появление письменности, второй - логоцентризма. Однако теперь знаки растворили в себе реальность.
Постмодернизм - наиболее яркое выражение падения логоцентризма, но им дело не ограничивается, он как яркая вершина айсберга.
Деконструкция обнаруживает волю к власти за стремлением к истине .
«Это огромная бесконечная работа, которая постоянно должна избегать опасности классического проекта науки с её тенденцией впадать в научный эмпиризм. Работа предполагает существование своего рода двойного регистра практики грамматологии: необходимости одновременного выхода за пределы позитивизма и метафизического сциентизма и выявления всего того, что в фактической деятельности науки способствует высвобождению её от метафизических вериг <...>. Необходимо консолидировать и продолжать всё то, что в практике науки уже начало выходить за пределы логоцентрической замкнутости».
Постмодернист прокладывает дорогу для постличности или новой естественности. Сам он еще не постличность, но уже явно и не классическая. Он чувствует себя комфортно в новых условиях. Его сознание - модель для будущей ментальности.
Постмодернистское сознание в определенной степени смыкается с сознанием древним, мифологическим. «Ризома», метод деконструкции напоминают первобытное мышление. Это и отказ от «центрирующей мифологемы», и иммунитет к противоречиям, фрагментарность, открытость побочным и ассоциативным значениям. Движение мысли в обоих случаях идет не по последовательной прямой, а прихотливыми зигзагами.
Постмодернист обладает намного более изощренным интеллектуальным инструментарием. Для архаика вещь и ее знак неразделимы, для постмодерниста вещь растворена в значениях и без них по сути не существует.
#Деконструкция превращает структурную связь в присоединительную. Но это новый уровень, здесь мышление предполагает предварительное знание о мире и о конкретном феномене, способно к интерпретации. Нужна способность к ювелирным аналитическим процедурам.
У архаика разум еще не проснулся, у постмодерниста опустил руки от наплыва информации.
«Текстовый анализ требует, чтобы мы представляли себе текст как ткань (таково, кстати, этимологическое значение слова текст), как переплетение разных голосов, многочисленных кодов, одновременно перепутанных и незавершённых. Повествование - это не плоскость, не таблица; повествование - это объём, это стереофония <...>» «Форма существования смысла <...> - не развёртывание, а взрыв: позывные, вызов принимающего, проверка контакта, условия соглашения и обмена, взрывы референций, вспышки знания, более глухие толчки, идущие «с другой площадки» (из сферы символического), прерывность действий, относящихся к одной цепочке, но не связанных натуго, всё время перебиваемых другими смыслами».
«Текстовый анализ не стремится выяснить, чем детерминирован данный текст, взятый в целом как следствие определенной причины; цель состоит скорее в том, чтобы увидеть, как текст взрывается и рассеивается в межтекстовом пространстве <...> Наша цель - помыслить, вообразить, пережить множественность текста, открытость процесса означивания» .
Деконструкция - в известном смысле попытка понять противника, ведя разговор на его языке.
«Коды важны для нас лишь как отправные точки «уже читанного», как трамплины интертекстуальности: «раздёрганность» кода не только не противоречит структуре <...>, но напротив, является неотъемлемой частью процесса структурации. Именно это «раздёргивание текста на ниточки» и составляет разницу между структурой (объектом структурного анализа) и структурацией (объектом текстового анализа» .
Все это напоминает камлания древнего шамана.
Фреймы и блуждающий центр близки архаической ментальности также, но попытки постмодернизма отрицать центр и периферию, как принадлежность любой структуры - самообман .
Иерархии для постмодерниста - вещь не обязательная и не существенная, но это чисто теоретически.
Постмодернизм - очень влиятельное явление, но он преувеличивает свою значимость. Свое противодействие метанарративизму, логоцентризму и прочим «правилам игры» он осуществляет посредством именно этих правил - стройной логической аргументации. К тому же постмодернист вписан в определенные социальные страты, имеет социальную роль. Новая культурная парадигма всегда видит себя вытеснившей любые другие альтернативы. Однако в социальном плане постмодернизм занимает довольно узкую нишу. Падения рационализма и всех возможных иерархий скорее всего не будет. Лишь некоторые иерархические структуры распались, во многом потому, что европейское сознание привыкло к состоянию перманентного отчуждения, которое ранее переживалось очень мучительно.
Есть эзотерическая и экзотерическая составляющие постмодерна.
Постмодернисты-классики действительно совершали открытия и прозрения. 2 и 3 эшелон уже отличаются определенным лицемерием.
«Нам приходилось встречать таких постмодернистски настроенных литераторов, для которых в свалке разрозненных, релятивных и фантомных «следов» неявно существующего мира две вещи абсолютно несомненны и святы - тираж и гонорар. По таким параметрам этот мир они в основном и оценивают».
Ответственный постмодернизм имеет тенденцию к смягчению радикализма. Текстовый анализ Барта пришел в итоге к языку, способному порождать смыслы.
В принципе имеется тенденция к существенному ограничению постмодернистских принципов, это, например, постнеклассика. Все больше компромиссов между инновационной и традиционной парадигмами в философии и искусстве. Ему нет масштабной альтернативы, но есть контртенденции. Постмодернизм с его мыслительными конструктами и идейными установками начинает банально надоедать.
Как бы там ни было, постмодерн отражает процесс смены макропарадигмы, образ и символ исчерпания логоцентризма, но он является еще только путем к новому сознанию.
Постнеклассическое знание скорее всего заменит постмодернизм в философии в качестве передовой парадигмы.
Постмодернистский интеллект растекается по синкрезису разобранных, изученных и осмысленных феноменов.
Постмодернизм - это отрефлексированное отрицание логоцентризма изнутри него самого.
