Экономика жалобы: как капитализм конвертирует страдание в социальный контроль

Современный рынок «помогающих практик» — не оплот спасения, а высокодоходный комплекс по переработке человеческого несчастья в капитал. Его фундамент — не альтруизм, а либидинальная экономика, где энергия желания не освобождается, а канализируется в товарную форму.

1. Жалоба как сырьё: ретерриториализация потока

Человек приходит к специалисту не с проблемой, а с сырьём. Его жалоба — это энергия его неудовлетворённого желания, поток, ищущий новые берега. Задача Системы — провести ретерриториализацию: не дать воде уйти в свободное русло, а заключить её в новые, коммерческие каналы.

Ему не предлагают решение. Ему предлагают ритуал легитимации его страдания. Он платит не за исцеление, а за право продолжать течь по прорытому для него желобу «Я-несчастный-но-борец». Специалист здесь — не целитель, а инженер-гидравлик, строящий дамбы. Его задача — чтобы поток крутил турбины, а не затоплял поля.

2. Индустрия как система дамб: репрессивная десублимация

Капитализму нужны не цельные субъекты, а управляемые потребители с перманентной неудовлетворённостью. Индустрия помогает не решить проблему, а вписать её в рынок, обезопасив систему от подлинной детерриториализации — бунта.

Это и есть то, что Маркузе называл репрессивной десублимацией: система разрешает «наслаждаться» страданием, лишь бы не ставился вопрос о её изменении. Вы не перестаёте страдать — вы становитесь эффективным страдальцем, чья энергия не растрачивается на поиск выхода, а конвертируется в оплату услуг. Ваше желание не течёт рекой — оно крутится в гидротурбине, вырабатывая ток для экономики страдания.

3. Симбиоз стража и узника: модель психологической подписки

Спрос рождает предложение. Поскольку рынок требует не решения, а ритуализованного соучастия в драме, появляются армии «специалистов». Их профессионализм измеряется не числом исцелённых, а лояльностью клиентской базы.

Успешный терапевт — тот, кто создал устойчивую психологическую подписку. Это классический симбиоз: страж, который кормится от существования узника, и узник, который платит за комфорт своей клетки. Те, кто ломает решётку, — изгоняются с рынка. Они экономически невыгодны. Капиталу нужны не целители, а реставраторы боли.

4. Просветление как конечный продукт переработки

Вершина пирамиды — индустрия «просветления». Она создаёт иллюзию конечной цели, которая всегда остаётся на расстоянии шага, требующего очередного взноса. «Просветлённые» — не те, кто обрёл свободу. Это идеальный продукт переработки.

Их улыбка — не признак радости, а демонстрация статуса, этикетка на товаре. Они не победили страдание — они научились потреблять его тихо и благостно. Внутри — всё та же пустота, но теперь она дорого упакована. Райх писал о «броне характера» — здесь она доведена до совершенства: блестящая оболочка, скрывающая омертвение либидо.

5. Исчезающий проводник: помощь как саботаж

Истинная помощь всегда внеэкономична и убыточна. Она подобна дзэнскому мастеру: её цель — сделать ученика независимым, а себя — ненужным. Её задача — не построить новые берега, а учить плавать в открытом море.

Такой подход — саботаж. Он подрывает основы рынка, построенного на цикле «жалоба — оплата — временное облегчение — новая жалоба». Капитализм враждебен ко всему, что нельзя конвертировать в постоянный денежный поток. Настоящее освобождение начинается с крамольной мысли: что если твоя боль — не часть тебя, а лишь сырьё на конвейере, производящем покорность?

Из комментариев: Однако помогающие практики конечно на это возразят, что подлинное исцеление от страданий невозможно, а они люди честные, потому невозможного не обещают, а лишь помогают адаптироваться и сделать страдание более комфортным.
Ответ: «Мы не обещаем чудес — мы помогаем адаптироваться» — звучит как оправдание тех, кто полирует винтики системы. Ленин говорил: «Единственный правильный пролетарский лозунг — превратить империалистическую войну в гражданскую». На нашем языке это значит: конфликт нельзя консервировать, его нужно переводить в поле общего действия.

Так и с жалобой: если её адаптировать — она исчезает как политический ресурс, становится топливом для чужой прибыли. Честный помогающий не продаёт утешение. Он помогает уйти от подписки на страдание, а не выстраивать её инфраструктуру. Он переводит частный крик в общий вопрос: кому выгодна твоя боль?

Настоящий союзник — тот, кто делает себя ненужным. Честная практика — это практика исчезающего проводника. Не уход в абсентеизм, а целенаправленный акт разрыва: каждое вмешательство должно уменьшать зависимость, а не её закреплять. Формула простая — не «ещё одна сессия», а «ещё один навык автономии». Помогающий, который остаётся навсегда, делает вас товаром; тот, кто уходит — оставляет вам власть над собой.

Итог

Индустрия помощи — не лекарство от болезней капитализма, а их симптом и важнейший механизм воспроизводства. Она учит не менять жизнь, а грамотно встраивать своё страдание в рыночную систему.
Освобождение — это не новая покупка, а акт детерриториализации: снос дамб и готовность к течению, которое не имеет готовых берегов.
Ответ на главный вопрос не продаётся. Потому что тот, кто нашёл его, перестаёт быть клиентом.

Семен Петриков
Понятное фото: сорванная турбина и снесенный машинный зал после гидроудара на Саяно-Шушенской ГЭС