Денис Михеев: Метамодернистская революция, 4
Итак, на примере России мы рассмотрели два существующих подхода к построению антиутопического общества будущего – единственного вида общества, которое мыслит себе государство как общемировой феномен в качестве закономерного итога развития государственности как таковой и научно-технического прогресса. Кстати, о последнем. Способность государств извращать любые научные достижения и ставить их себе на службу поразительна – так было с атомной энергией, так происходит с Интернетом, хотя поначалу можно было предположить, что Интернет сыграет определяющую роль в становлении новой эпохи.
Человечество эры Водолея – это не утопия. Эра Водолея – это не о государствах, это концепция гораздо более высокого уровня. А что стоит за государствами на этом уровне? Внимательный читатель безошибочно ответит на этот вопрос: в случае с Россией это русская матрица – явление уникальное лишь отчасти. Уникальность её лишь в том, что она глубоко антиантропна, а её носители едины лишь в своей разобщённости (простите за оксюморон – постэпоха диктует постсмыслы). Мы можем говорить, например, о французской матрице, особенностью которой можно было бы назвать стремление во всём доходить до абсолюта – быть демократичнее демократии, святее святых, толерантнее толерантности и так далее. Впрочем, здесь я могу ошибаться, поскольку мне не доводилось длительное время жить в иных культурных системах. Поэтому честнее будет рассматривать феномен именно на примере русской матрицы, чем я и занимаюсь.
Давайте попробуем дать матрице определение. Вадим Зеланд в своё время ввёл отличное понятие – маятник. Им он обозначил энергетическую макросущность, навязывающую человеку модели поведения и тем самым высасывающую из него энергию, необходимую для поддержания жизни и роста. Русскую матрицу можно было бы назвать маятником высочайшего уровня. Я бы определил матрицу как самодостаточную, самодовлеющую и самовоспроизводящуюся систему установок, ценностей и культурных кодов, определяющую быт, способы освоения пространства, межличностные отношения, государственное устройство и прочие аспекты бытия её носителей, эдакое коллективное бессознательное определённой группы людей (я намеренно избегаю терминов «народ», «этнос», «нация» и прочее, так как говорю прежде всего о русской матрице, а русские ничем перечисленным не являются).
Что определяет матрицу? Вопрос сложный, комплексный, достойный целой монографии, здесь мы углубляться в него не будем. Если вкратце – я бы отнёс к определяющим элементам общность фенотипов, генотипов, психотипов и, само собой, языка. Мы не будем вслед за философами переливать из пустого в порожнее, рассуждая о том, где именительный падеж, а где винительный во фразе «мышление определяет бытие», а последуем за Андреем Анатольевичем Пелипенко (который и ввёл термин «русская матрица») и не будем отчуждать мысль от бытия, а язык от мышления. Нет ничего удивительного в том, что люди, владеющие иностранными языками, менее подвержены влиянию пропаганды – и дело здесь не только в том, что они способны прочитать информацию об одном и том же событии из разных источников. В определённый момент в процессе изучения языка при построении фраз на иностранном языке человек перестаёт переводить фразы родного языка, но изначально мыслит, генерирует смыслы на чужом, обретая дополнительную свободу и гибкость мышления. Широко распространено мнение, что в эскимосских языках существуют десятки слов для обозначения снега (падающий снег, мягкий снег, удобный для езды снег – для всех этих видов снега есть специальные слова). А ведь за этими словами стоят реальные гештальты в голове носителей языка. Людям, воспитанным в культурной парадигме, где снег рассматривается как единое временное явление, этого не понять. Так же не понять французу слово «тоска» и прочие уникальные депрессивные понятия, обозначающие пятьдесят оттенков уныния, что для русскоязычных такая же неотъемлемая часть реальности, как для эскимосов многообразие снега. Недаром идеологи русского мира постоянно говорят о защите русского языка и русскоязычного населения, интуитивно чувствуя неуместность оксюморона «русский народ» для обозначения феномена. Таким образом они защищают основу основ русской матрицы от посягательств.
Обратимся же к Андрею Анатольевичу Пелипенко и его смыслогенетической теории культуры. Основным её постулатом и главным ноу-хау является придание культуре субъектности. Культура и как глобальное метафизическое явление, и в качестве её имманентных проявлений – локальных культурных систем – объявляется не продуктом человеческой деятельности, но самостоятельным субъектом, развивающимся по своим законам и имеющим собственные цели, нередко вступающие в противоречие с целями и установками отдельных людей и целых общин. Причём предметом наблюдения и изучения смыслогенетической теории является не столько сама метафизическая Культура (так как слишком широка и всеобъемлюща для современного человека), сколько её проявления – локальные культурные системы, одной из которых и является пресловутая #русская_матрица.
Вернёмся же к эре Водолея и попробуем применить к этой концепции идеи Пелипенко. В этом расширенном контексте эра Водолея ознаменует не просто утрату локальными культурными системами (матрицами) субъектности, но их исчезновение. Они уступят место той самой Культуре, универсальному метасубъекту. Таким образом Культура начнёт взаимодействовать с человечеством непосредственно, без костылей в виде локальных матриц. Сейчас это сложно представить, но ведь было время, когда в Интернет можно было выйти лишь через локальную сеть. Эра Водолея вернёт человека к первобытному, давно забытому состоянию абсолютной партиципации, растворения в природе, которого он интуитивно искал на протяжении всей своей истории. Но при этом (в отличии от настоящего первобытного состояния) субъектности, мышления и накопленного исторического опыта человек не лишится. Таким образом, грядущая революция сознания по значимости сильно превзойдёт Дуалистическую революцию по Пелипенко, которая частично включает в себя (но не ограничивается ей) эпоху становления религий спасения – христианства и ислама.
Государства - порождения матриц за тысячелетнюю историю научились утилизировать пассионарные толчки. Они знают, как бороться с ними. За примером далеко идти не надо – РФ и Украина виртуозно воспользовались войной на Донбассе, заставив пассионариев убивать друг друга. Но повторимся: люди эпохи Водолея – не пассионарии. Государства не знают, что с ними делать, они к этому не готовы, матрица этому не учит. Если смотреть на происходящее довольно узким взглядом теории цивилизационного развития, будущее легко предсказать: это стадии развития цивилизации Тойнби, этногенез Гумилёва и пр. Мы же попробуем отойти от цикличного понимания истории и не дадим цивилизациям главную роль на исторической сцене. В известной истории цивилизации и правда сыграли определяющую роль, но в рамках рассматриваемого нами феномена сводить исторический процесс к возникновению и упадку цивилизаций и этносов было бы неправильно. Это как пытаться подогнать теорию формаций Маркса и Энгельса ко всем цивилизациям, а не только Западной.
Возьмём отличную аналогию со спиралью, подсказанную Дмитрием Юрьевичем Алтуфьевым, который пишет о судьбе русской матрицы, рассматривая её путь не как цикл, но спираль, при котором каждый виток после инверсии короче предыдущего. Попробуем спроецировать эту спираль не на отдельную матрицу, но на их совокупность. Цивилизация и локальные культурные системы, её образующие – не высший уровень, а посему не будем ограничиваться ими. Высший уровень (из ныне осознанных) – та самая Культура, универсальный метасубъект по Пелипенко. Таким образом, эра Водолея – это не просто смена доминирующей цивилизации другой. Это конец спирали жизни цивилизации как феномена, схлопывание такой формы организации человечества внутрь, смерть всех матриц, эпоха доминирования глобальной метакультуры. Локальные культурные системы, в своей предсмертной агонии пытающиеся построить то Дивный новый мир Хаксли, то Океанию Оруэлла, тщетно пытаются отсрочить неизбежное. Это неизбежное находится на совершенно ином, недосягаемом для них уровне. Сама же Культура не только будет вынуждена вернуть человеку утраченную гармонию, стерев породившие дуализм хтонические установки, но и начнёт вести с ним диалог на равных. Произойдёт это потому, что человечество наконец начнёт задавать правильные вопросы правильному адресату – Культуре. Матрицы отчаянно пытаются продлить эру никчёмности, подменить ей эру Водолея. Но результат очевиден. Притоки не смогут повернуть вспять реку, из которой вытекают.
