Дмитрий Запольский ТРАНЗИТНАЯ ЗОНА (2019) (третья серия)
Ефим Ципперсон был миниатюрным генерал-лейтенантом ФСО и жил в специальном лесном домике на окраине путинской резиденции. Там у него была своя прислуга, ведь Ефим никогда никуда не выходил без нужды, кроме как на очередные пластические операции, да и те ему делали в специальном ФСОшном госпитале на особо охраняемом подземном этаже. До первых двух операций он был мало похож на Путина, но артистом был прирожденным, собственно, в Поволжском драмтеатре его и отыскали двадцать лет назад, служил он там на вторых ролях после ГИТИСа. Внешность изменить легко, но ведь взгляд, голос, походку, жесты скальпелем не поправишь.
Когда подписывали контракт, сразу обговорили - будет генералом: все-таки доступ к секретности наивысший, почти к самому ядерному чемоданчику будет, правда без кодов, но тут уже дело такое: вдруг адъютант, который с кодами, перепутает их. А через восемь лет - хорошая пенсия, квартира, операции сделают снова, чтобы больше не походил на. Но прошло 8 лет, потом 10, потом 20… И когда он заикался о том, что устал, хозяин и слушать не хотел, мол потерпи еще, я тебе буду каждый год платить сто миллионов рублей и даже карту подарил «Мир». Но без права использования. Эх, хороший человек был, добрый! Только не все понимал: зачем ему эта карта, если свободы нет. Не будет же он на Алибабе по инету покупать добро, секретность же! С оригиналом они были неплохо знакомы, иногда даже выпивали в бане. И на татами почти каждую неделю выходили поспарринговать, и на катке подземном шайбы гоняли часами. И… Ну об этом не будем, это уже совсем государственная тайна и личная жизнь: ведь они не монахи какие-то, да и мы с вами толерантные люди!
Их сближало одно: у них не могло быть настоящих друзей. Два одиночества, соседи в пустыне. И когда в Ново-Огарево утром прилетели сразу четыре вертолета, Ефим почуял неладное: никогда такого не было: Сам любил поспать минимум до девяти утра, а если планировался зарубежный визит или прием кого-то очень важного, Ефима предупреждали заранее, все-таки грим нужно сделать, подготовиться. Обычно они всегда выезжали вместе, разными эскортами, конечно. И потом, уже в аэропорту садились одновременно в разные самолеты. Сам летел куда надо, а самолет с Ефимом в другую сторону. И потом возвращался во Внуково, а далее на лимузинах с эскортом домой в Одинцовский район.
А тут явно что-то стряслось. И значит, надо бежать без оглядки - живой он нужен был только пока жил Сам. А мертвый может пригодиться в любом раскладе. И генерал Ципперсон бросился в ванную комнату, где в тайнике лежала коробочка с принадлежностями для побега: темный парик и густые усы, которые можно было наклеить прямо вот на ходу, карие линзы и накладной нос с едва заметной горбинкой. В таком виде Ефим Ааронович больше соответствовал своему секретному имени. Документов у него, естественно не было, бежать ему было некуда, но это в данном случае было неважно: главное выбраться через все периметры и шестиметровую стену.
В России каждый забор имеет дырку и бедный Ефим эту аксиому усвоил задолго до прихода на работу в органы. Он понимал, что будет погоня, но если удастся проскользнуть через полосы радаров и пройти сквозь стену, то бежать теоретически можно, но трудно, ой как трудно. Дырка действительно была: в заборе была замаскирована калитка. Он ей никогда не пользовался, но покойный очень даже: любил он всяческие приключения, даже гараж за территорией имел, где всегда стоял пожилая серая тонированная «Нива». На ней они как-то даже катались вместе по Рублевке, любуясь красивыми домами россиян, болтали, за пивом в магазин заскочили и даже двух гаишников до обморока довели, когда парики сняли и очки. Повезло Ефиму в ту ночь, он накинул специальную шаль из секретной ткани, поглощавшей радиолучи, которую показывали ему на секретной выставке оборонки. Как он хотел ее тогда спереть! И ведь получилось - отвлек охрану, зацепив ногой стул, типа упал, запутался, все бросились ему помогать, началась толкотня, а он ловко поставил личнику подножку, тот упал на него, в это время Ефим и скатал коврик в ладошку, в карман пиджака засунул незаметно, благо тряпочка была тончайшая, как китайский императорский шелк. Из наноматериалов, миллионы стоила, наверное. Оборонщики подумали, что кто-то из охраны взял. В государственных интересах. И списали экспонат, удесятерив стоимость. Накрывшись наношалью, Ципперсон преодолел все три радиолуча периметра и юркнул в совершенно незаметную секретную калитку. Подкрался к домам, нашел хитрый гараж, снес кирпичом замок и открыл ворота. Ключи от «Нивы» лежали на полке в майонезной баночке. Аккумулятор почти сдох, но все же провернул коленвал пару раз и машина завелась!
Первым делом Ефим поехал на пост ГИБДД, тихонько зашел в будку, которая разрасталась с каждым годом, как борщевик на заброшенном совхозном поле под Рязанью, прирастала какими-то навесами и расширялась стеклянными витринами, как торговый центр на Арбате. Он знал, что оружия у гаишников нет, не положено им иметь вооружение рядом с резиденцией. И когда комендант Ново-Огарево разорвал секретный конверт с инструкциями о порядке действия в чрезвычайной ситуации, он обратил внимание на маленький светодиодик, вмонтированный в правительственный телефон. Всегда светившая зеленым, пластиковая пимпочка вдруг стала красной точкой. Комендант понял, что это значит из секретной инструкции. Там было написано: «При смене цвета индикатора на стационарном телефоне без циферблата незамедлительно ликвидировать объект 99».
Комендант передернул затвор "гюрзы" и побежал к домику Ефима между бесконечных конюшен, павильонов, беседок, - за рощу, где в отдалении виднелся фонарь над крыльцом. «Товарищ Девяносто Девятый, вы спите?», - заорал комендант, с ноги выбивая дверь спальни, но Ефим в это время спокойно душил последнего гаишника: из было трое, все они были увальнями, всех бесконечно тренировавшийся от нечего делать Ципперсон отрубил в течение минуты. Ему нужны были деньги. Много денег. И он собрал дневной заработок всего поста: пять тысяч триста долларов, четыре пятьсот евро и четыреста семьдесят тысяч рублей. На первое время хватит, подумал Ефим, гоня на машине в сторону Москвы.
